Страница 23 из 27
Следователь с помощником испарились с глаз недовольного начальства.
Уже при выезде из города Артемий встретил Феклу, но та, словно блаженная, что-то причитая себе под нос, прошла мимо, не поздоровавшись.
Но мужчину это вряд ли могло огорчить.
Огорчило его, что пока он был у Ефима и Фомы, наступила поздняя ночь и открывший на стук Семен первым делом попросил не будить уставшую маму.
Поговорить опять не получилось.
* * *
— Идите, — Елисей подтолкнул мельника в спину. Тот радоваться освобождению не спешил.
— Девушка приходила? Молодая, красивая…
— Какая-то баба приходила, — поспешно подтвердил Зван, стараясь отделаться от подопечного. — Идите уже!
Мельник двинулся к деревне, помощник следователя поехал обратно в город досыпать.
Значит, не пришла Краса. Не вспомнила? Не захотела? Или и вправду он ей совершенно безразличен? Слушала же ведь его байки, глаз не отрывая! "Какая-то баба"… Нет, если б Настасья пришла, они б глаз от нее не отвели и уж точно не "бабой" бы величали. Она ж девчонка совсем! Глупая по молодости, озорная, незлобная, хоть и капризная, красивая до одури… Всякого коня яблоком или хлебом угостит, у дома миски с молоком в ряд стоят — пей кот и чужой, и свой…
А он что же, кота хуже?
Ждан повернул было к мельнице, но потом передумал и отправился прямиком к деревне. Его дом был одним из крайних.
В траве у мельницы лежала девушка и с тоской смотрела в небо. Но с дороги ее видно не было.
* * *
В калитку постучали ни свет, ни зоря. Дарья подскочила, Артем тоже. Посмотрел на нее мутным взглядом, хриплым со сна голосом спросил:
— Что случилось?
— Не знаю, — хозяйка быстро надела юбку, накинула на плечи шаль и выбежала во двор. Стучали так громко и требовательно, словно имели на это право.
— Кто там?
— Куратор из столицы, Юлиан Дарли. Откройте.
Женщина помнила, что это начальник Артемия и открыла, не задумываясь. Все и так знали, что следователя стоит искать у нее дома.
Однако столичный граф был не один. За ним зашел офицер и четверо солдат, а следом за мужчинами прошмыгнула во двор Фекла.
— Кто еще сейчас находится здесь?
Дарья растерялась, вышедший следом Ведун подошел ближе, приобнял ее за плечи.
— Что происходит?
Дарли посмотрел на него…как учитель смотрит на глупого, не оправдавшего его надежд, ученика.
— Свидетели, — он кивнул в сторону Феклы, и та вся съежилась под взглядами двух мужчин, — говорят, что видели в этом дворе волка.
Бирючка вздрогнула, Артем это заметил и вопросительно приподнял бровь.
— Это не то… — начала было женщина, но тут раздался визг. Солдаты, разбредшиеся по территории и начавшие осматривать все подряд, добрались и до дровяного сарая.
Визг сменился криком Семы и рычанием. Дарья, не договорив, кинулась на звук.
Один из солдат вытаскивал на улицу оскалившуюся девочку, Семен повис на его руке, пытаясь остановить. Едва он увидел мать, как закричал:
— Она не причем! Скажи им! Она хорошая!
Почти добежавшую до детей женщину перехватили другие два солдата. Тут же подоспели с одной стороны — Дарли, с другой — Артемий. Последний неласково покосился на военных, и те отошли назад. Сам Ведун взял Дашу за руку. Куратор смотрел на это с почти осязаемой иронией.
— Кто это?
— Ребенок. Вы что, не видите? Это просто ребенок!
— Откуда?
— Да пустите же! Это родственница!
— Да? И почему вы ее прятали?
Дарья не успела ответить. Девочка, казавшаяся безобидной, укусила волочащего ее человека за руку. Тот взвыл, выругался и инстинктивно разжал пальцы. Ребенок метнулся за угол ближайшего сарая. Через пару секунд оттуда раздался звериный рык.
— Интересные у вас родственники, — заметил Юлиан, но посмотрел не на женщину, а на стоявшего рядом с ней следователя. " Я же тебе говорил", — читалось в его взгляде.
— Что с мельником? — спросил Артем, не собираясь каяться.
— Отпустили.
— Когда?
Юлиан достал из нагрудного кармана часы.
— Уже часа три как.
Дарья услышала вой и вздрогнула.
— Это ребенок! — она рванулась было вперед, но Артемий среагировал моментально и обхватил ее за талию. — Слышите? Это маленькая напуганная девочка! И вам нужна совсем не она.
— Разговорим ее — узнаем.
Глаза женщины сузились, а руки сжались в кулаки.
— Знаю я, как вы спрашиваете! Не смейте ее трогать!
Волчонка поймали сетью и теперь волокли к калитке. Волчий скулеж раздавался на пол-улицы, за забором собирались проснувшиеся любопытствующие.
Семен уткнулся лицом в юбку матери и плакал. Дарья гладила ребенка по голове и переводила растерянный взгляд с солдат на их начальника.
— Послушайте…
Граф слушать не стал. Отвернулся, обронил:
— Ведун, не забудьте, что вы на службе, — и направился к выходу.
Артемий отстранился.
— Я буду рядом, — пообещал он шепотом и ушел следом за начальством.
Женщина закрыла за военными калитку, села прямо на землю и разревелась.
Она ничего не могла сделать. Брань здесь не поможет. И даже космы повыдернуть некому…
* * *
Они пересеклись у корчмы. Настасья возвращалась с поля, Ждан выходил от Фомы с бутылкой спиртного. Когда Краса наткнулась взглядом на ухажера, то даже вздрогнула: лицо его было в кровоподтеках, под обоими глазами цвели синяки.
— Отец жизни! — у нее кулек с остатками обеда выпал из рук. — Да что же это?
Ждан, услышав ее голос, вздрогнул, развернулся, сказал:
— Здравствуй, Настасья, — и поспешно стал к ней спиной. Хотя путь его пролегал мимо нее. Он ждал, пока Краса уйдет, а та все никак не могла подобрать слов для дальнейшего разговора.
— За что они так? — вымолвила она наконец.
— Они так работают, — ответила ей спина невольного собеседника. На что он там любуется? На кривое крыльцо корчмы Бобыля? Девушка подошла ближе, дотронулась было до мельникова плеча, но тот движение сбоку заметил и лицо поспешно закрыл локтем.
— Не надо, красивая. Иди отсюда.
У Настены сердце к горлу подкатило. Это он так сейчас издевается? Типа, он сейчас урод?
Настя зло схватила чужую руку, опустила. Ждан смотрел на нее грустно и озадаченно одновременно.
— Промывать этим? — она ткнула пальцем в бутылку. Мужчина кивнул.
— Пойдем, — его схватили за ладонь и куда-то потащили. Кажется, она шла в сторону своего дома.
Интересно, она его просто пожалела, или…
Ладошки у нее были маленькие, мягкие, сразу видно, что берегут родители ненаглядную дочь.
— Настя…
Настасья на окрик не обернулась. В глазах у нее стояли слезы, и ей не хотелось, чтобы Ждан их увидел. Вдруг еще обидится, что она его жалеет? Мужики, они странные до одури, как придумают себе какое-нибудь нелепое правило, и ходят, бдят, чтоб его, не дай Отец, никто не нарушил. А ей может смотреть на него больно.
— Насть, возьми другую руку.
Девушка остановилась. Посмотрела на окровавленный рукав и поспешно отпустила ладонь мельника. Мужчина, прочитав в ее глазах ужас, отступил на шаг назад. А Краса вдруг хлюпнула носом, а потом в голос разревелась. Оторопевший Ждан посмотрел, как она кулачком совершенно по-детски трет глаза и не выдержал: подошел, обнял. Одной рукой правда крепче, чем второй.
— Ну, что ты…
— Тебе бо-о-ольно…
Мужчина был готов еще раз вытерпеть подобное, лишь бы о нем опять беспокоились. Он стоял и гладил девушку по голове, мечтая, чтобы это мгновение не кончалось. Краса же вцепилась в грязную, окровавленную рубашку, от которой несло подземельной сыростью и потом, и самозабвенно плакала. Мимо проходили люди, косясь на них с недоумением, а то и с насмешкой. Но Настасье не было до этого никакого дела.
* * *
— И что вы собираетесь делать? — Артемий стоял рядом с начальником и так же, как и он, взирал на забившегося в угол клетки волчонка.