Страница 2 из 11
Тяжелый «Хорьх» все же остановился. Подполковник запаса какое-то время ошарашенно смотрел через ветровое стекло на убегающую вдаль полоску асфальта, не до конца осознавая произошедшее, затем распахнул дверцу и буквально вывалился из автомобиля. На нетвердых ногах подбежал к лежащему у дерева человеку. Мужчина лежал в неудобной позе, подогнув под себя поломанные руки, как манекен из папье-маше или какая-нибудь старая гипсовая кукла, которую вместе с другими игрушками грубо высыпали на пол из картонной коробки. Смертей замначштаба полка Филенков за войну повидал немало, поэтому не стал наклоняться над мужчиной и щупать на запястье пульс. Такая необходимость отсутствовала. Человек был мертв.
Покатался на автомобиле…
Мужчина, схожий по приметам с разыскиваемым уголовником по кличке Конь, домчавшись до улицы Побежимова, стал перебегать ее, и тут на него, громко заскрипев тормозами, налетел большой черный автомобиль иностранного производства. Конь, если это действительно был он, отлетел на несколько метров в сторону и со всего маху хрястнулся спиной о ствол дерева. Даже если бы он выжил после удара о капот черного автомобиля, то сильнейший удар о ствол дерева наверняка переломил бы ему позвоночник, исключив страдания вместе с возможностью сохранить жизнь. Так оно и произошло в действительности: когда Валя Рожнов подбежал к сбитому автомобилем мужчине, тот уже не дышал и смотрел застывшими глазами куда-то поверх домов. Рядом с телом стоял мужчина лет сорока, очевидно, владелец черного автомобиля, и с убитым видом смотрел на труп.
– Пустая же была улица… Ни машин, ни прохожих. Он выскочил совершенно неожиданно, как черт из табакерки, и в точности под самые колеса, – не глядя на старшего оперуполномоченного Рожнова, мрачно произнес владелец черной заграничной машины. – Я ничего не смог поделать… Дал по тормозам, а что толку? Машина-то по инерции дальше движется. Ну откуда же он тут взялся!
Владелец «Хорьха» взмахнул одной рукой, словно птица с перебитым крылом, и уныло опустил голову.
Валентин наклонился над трупом. Тонкий джемпер, надетый поверх клетчатой рубашки, был перепачкан и порван. Ворот рубахи был расстегнут, обнажая правую ключицу. Старший оперуполномоченный Рожнов оголил правое плечо и выругался:
– Черт!
Тюремной наколки в виде «вил» на правом плече не наблюдалось. Это был не Конь…
– Что вы сказали? – озадаченно спросил владелец черной автомашины, не поняв слов Рожнова.
– Это я не вам, – удрученно посмотрел на него Валентин. Их лица сейчас были похожи. Оба выглядели подавленными и совершенно не представляли, как им поступать далее.
Клементий Осипович Филенков винил себя за то, что угораздило же его приобрести новые автомобильные покрышки. (Век бы их не видеть! Ведь жил же как-то целый год без резины, не катался все это время, вот пусть машина и дальше стояла бы в гараже до второго пришествия!) Проклинал себя и ругал последними словами, что вообще пригнал машину в город из-за тридевяти земель, что было непросто. Да лучше бы она досталась генерал-лейтенанту танковых войск Морчагину. И главное, бывший начштаба полка упрекал себя в том, что выехал на «Хорьхе» именно в этот час (видишь ли, не терпелось ему прокатиться; вот и докатался!). А ведь за полчаса до поездки приходил сосед и предлагал распить бутылочку с хорошей закусью, так решил сослаться на несуществующие дела, чтобы только прокатиться с ветерком. Сидел бы сейчас пьяненький за столом да кушал бы малосольную селедочку с лучком и ломтем черного душистого хлеба!
А капитан Рожнов ругал себя последними словами за то, что дал себя спалить не очень-то и опытному по части обнаружения слежки подозреваемому. Недооценил, стало быть, фигуранта. Считал непростительной ошибкой, что побежал за предполагаемым преступником, а тот оказался другим человеком. И если бы он, Валя Рожнов, не преследовал бы неизвестного, тот был бы сейчас жив.
Глава 2. Откуда гроши, товарищ?
Еще через час после звонка в городское Управление МВД на место происшествия прибыла следственно-оперативная группа во главе с начальником отдела по борьбе с бандитизмом и дезертирством майором милиции Щелкуновым. Хмуро посмотрев на подчиненного, Виталий Викторович спросил:
– Значит, ты видел, как все случилось?
– Так точно, товарищ майор. Я за ним следить начал, перепутал его с Игнатом Коноваленко, а когда он попытался от меня скрыться, я его решил задержать. Вот он и выскочил на дорогу, когда по ней машина проезжала, – указал он на помятый капот «Хорьха», подле которого стоял унылый водитель. – Ну она его и сбила.
– Водитель, выходит, не виноват? – глянул майор Щелкунов на владельца «Хорьха».
– Получается, что нет, – ответил Рожнов.
– Хорошо. Занимайся этим делом. О первых результатах доложишь мне сегодня вечером, – приказал Щелкунов, направляясь к служебной машине. – А мне в главк сейчас нужно.
– Есть!
При осмотре трупа в карманах его брюк были обнаружены пять тысяч рублей. Весьма приличная сумма – месячная зарплата профессора после повышения окладов и заработных плат сорок седьмого года! Такие деньги просто так не заработаешь, хотелось бы узнать, где и каким образом он их заполучил.
Требовалось разобраться, что такого этот человек натворил, если вынужден был спасаться бегством… Как ему удалось засечь за собой слежку, и откуда у него взялась столь приличная сумма денег. К тому же старшего оперуполномоченного Валентина Рожнова угнетало чувство вины. Ведь это практически из-за него молодой мужчина угодил под машину. И не веди он за ним слежку – не было бы и наезда на него, закончившегося смертельным исходом. Очень хотелось разобраться и узнать, что это был за человек, понять его, узнать его тайны и тем самым снять с себя вину. Хотя бы частично. Ведь если это был законопослушный гражданин, то Валя, конечно, в какой-то степени виноват в том, что произошло, хотя погибшего никто не гнал под колеса автомобиля. А вот если это был преступник – а то, что он побежал, и приличная сумма денег в карманах указывают именно на это, – то чувство вины было бы у Валентина меньше. Если бы вообще не сошло на нет…
Перво-наперво Рожнов решил выяснить, кто был этот человек, чем занимался, воевал ли, имел ли родственников и семью. На какие-то вопросы он в скором времени получил ответы, на какие-то информации имелось маловато. Дня через три после начала оперативно-разыскных мероприятий, расспросив половину поселка и поговорив с людьми, которые лично знали потерпевшего, Рожнов выяснил следующее…
Сбитого «Хорьхом» человека звали Эдуардом Альбертовичем Кочемасовым. Ему было полных двадцать девять лет. Женат не был. Родители его давно умерли. Был у него двоюродный брат лет на десять старше его, проживал на Кубани, и связи с ним Кочемасов не поддерживал. Если не считать редкие поздравительные открытки на праздники…
До войны и во время нее Эдуард работал на двадцать втором заводе имени Горбунова инженером-испытателем и числился у начальства на хорошем счету. А до этого являлся студентом самолетостроительного факультета городского Авиационного института, который окончил в тысяча девятьсот сороковом году. Поскольку работа на оборонном предприятии давала бронь, то участия в Великой Отечественной войне Кочемасов не принимал. В тысяча девятьсот сорок шестом году Эдуард был уволен с завода за какую-то провинность. За что конкретно инженер-испытатель Кочемасов был уволен с оборонного завода, Рожнову точно узнать не удалось. Люди, с которыми он беседовал, говорили, что Эдуард по какой-то причине стал часто возражать начальству, и его попросту вынудили уволиться, как это и бывает, когда начальство сильно разобидится.
Наиболее откровенно выразился старый мастер цеха по фамилии Протасов:
– А нечего было буром переть против Георгия Леонидовича! Самым умным хотел показаться, вот и схлопотал по сопатке. Георгий Леонидович мужик неплохой, понимание имеет. Просто так обижать не станет… Но не любит, когда молодые его жизни учат…