Душа меча

Окамэ сидел, привалившись спиной к поросшему мхом стволу секвойи, и, поставив ногу на корень, всматривался в сумрак. Отблески огня высвечивали его худощавую фигуру, темно-рыжие волосы, убранные в хвост, и узкое лицо, на котором застыло непривычно мрачное выражение. Всегда смешливый и общительный, ронин притих, задержав на реке потемневший взгляд.

– Получается, Камигороши был создан, чтобы исполнить желание, загаданное Дракону, – заключил Тайо Дайсукэ. Аристократ из Клана Солнца сидел у бревна, скрестив ноги. С его лица не сходила стоическая безмятежность. Рэйка бросила на него раздраженный взгляд через костер. Руки аристократа были перевязаны, а из-под одежды торчали лоскутья окровавленной ткани – напоминания об ужасах недавней битвы. Ему бы отлежаться, отдохнуть, сердито говорила Рэйка тем же вечером. А не то еще вскроются раны, которые она всю ночь зашивала. Но Дайсукэ настаивал, что волноваться не о чем. Пускай его нарядное кимоно было изорвано и покрыто грязью, кожа побледнела, а длинные серебристо-белые волосы бессильно рассыпались по спине, облик его дышал изяществом и внутренним спокойствием.

– Верно, – подтвердил учитель Дзиро. – Хиротака жаждал отомстить óни, убившему его семью и возлюбленную. Он хотел не просто погубить демона, а заставить его страдать, чтобы тот познал боль, ярость и беспомощность. И его желание исполнилось. Вскоре после призыва Дракона Каге Хиротака сошелся с Хакаимоно на поле битвы и по итогам яростного поединка, который чуть не стер с лица земли целую деревню, все же сумел одолеть демона. Вот только вместо того, чтобы отправить óни в Дзигоку, Камигороши запер его душу в лезвии меча – на целую вечность. Увы, – продолжал мастер Дзиро, – это стало началом падения Каге. Демон свел Хиротаку с ума. Нет, он не вселился в его тело – наверное, для этого он был слишком слаб, а может, еще не знал, что способен на такое. Воспользовавшись яростью и скорбью, которые по-прежнему жили в Хиротаке, он потихоньку сломил его волю. Кончилось тем, что однажды ночью Хиротака не смог совладать с собой и навсегда изменил историю Каге.

Дайсукэ вздрогнул, догадавшись, о каком событии идет речь.

– Резня в замке Хакумей, – произнес он, глядя на священника. – Сорванное перемирие между Хино и Каге.

– Знатока истории сразу видно, – одобрительно кивнул учитель Дзиро. – Да, Тайо-сан, совершенно верно. Следующей весной состоялась встреча лидеров Клана Огня и Клана Тени: две семьи обсуждали брачный союз. Вражда между Хино и Каге уже выходила из-под контроля и грозила войной, так что важно было достичь соглашения. Увы, этому не суждено было случиться. Пока за окном бушевал тайфун, Каге Хиротака ворвался в зал, полный безоружных послов и придворных, и перерезал представителей Клана Огня. В ту ночь никому из Хино выжить не удалось.

– Это положило начало второй Великой войне, – подхватил Дайсукэ. – После резни в замке Хакумей Хино поклялись уничтожить всех Каге на корню и призвали на свою сторону Клан Земли и Клан Ветра. А Каге обратились к кланам Воды, Неба и Луны. Война не утихала почти двести лет.

– И погубила почти всех Каге, – снова кивнул учитель Дзиро. – А все потому, что человек, в чьем сердце жила ненависть, загадал желание на Драконьем свитке и, сам того не зная, впустил в свою душу демона. Такова история Камигороши и Драконьей молитвы. – Учитель Дзиро выпустил облачко дыма, которое поднялось над моей головой. – Теперь вам известно, как появился меч и как желание, загаданное Дракону, пускай и благородное по сути своей, навлекло на империю разруху и бедствия.

– Вот почему свиток разделили на части, – добавила Рэйка. Служительница храма тоже сидела на земле, скрестив ноги и закатав широкие рукава своего хаори. На ее коленях, обтянутых красной тканью штанов хакама, дремали Чу и Ко – две маленькие собачки, которые на самом деле были комаину – стражами святилища. – Подробностей никто не знает, но говорят, что в самый разгар войны представители ками, ёкаев и одного монашеского ордена встретились, чтобы решить судьбу Драконьей молитвы. Они сошлись на том, что нужно разделить свиток на кусочки и спрятать их по всему Ивагото, чтобы никто и никогда уже не загадал таких желаний, как Хиротака. – Рэйка поджала губы. – И правильно сделали. Свиток наделен такой силой, что доверять его одному человеку небезопасно. Смотрите, сколько горя он уже принес и какой учинил хаос, а ведь в нашем тысячелетии Дракона пока не призывали!

Окамэ фыркнул по ту сторону пламени.

– Если этот свиток так опасен, почему бы нам его не уничтожить? – спросил он, пожав плечами. – Как по мне, очевиднейшее решение. Бросим в огонь, и делу конец.

– Все не так просто, – возразила Рэйка. – Да и попытки уже были. Но Драконья молитва – это священный артефакт, дар – или, если угодно, проклятие – самогó Предвестника Перемен. Если ее уничтожить, она снова появится; та же история и с Камигороши. Причем появится там, где ее мало того что отыщут, но снова призовут Дракона и загадают желание. – Мико сощурилась. – Свиток хочет, чтобы его нашли, Окамэ-сан. Вот почему он так опасен. Если мы его уничтожим, он все равно вернется, только на этот раз, возможно, попадет в руки тех, от кого мы хотим его уберечь.

– Вот почему я не доверяю магии, – проворчал Окамэ. – Неодушевленные предметы вроде мечей и свитков не должны хотеть, чтобы их нашли. У них вообще не должно быть желаний! Что, если, к примеру, мои сандалии раздумают мне служить и сбегут в лес? – Он задержал на мне взгляд своих темных глаз. – Даже не думай, Юмеко-тян!

Я хихикнула, вообразив себе эту картину, но быстро опомнилась.

– А что стало с Хиротакой? – спросила я учителя Дзиро. – Он сумел вернуть власть над Хакаимоно?

Учитель покачал головой.

– Задолго до конца войны собственный клан пленил и казнил Каге Хиротаку. Он успел зайти слишком далеко, и слишком чудовищны были его преступления, чтобы надеяться на искупление. Камигороши, или проклятый меч Каге, как его назовут позже, был запечатан и пропал со страниц истории на шесть веков. Вот только артефакты, вобравшие в себя столько зла, навечно не спрячешь. Четыреста лет назад, с пришествием Генно, Владыки демонов, Хакаимоно вырвался из меча, чтобы поработить своего хозяина. Доподлинно неизвестно, подстроил ли Генно освобождение демона, или Хакаимоно попросту воспользовался хаосом, вспыхнувшим из-за восстания, но Камигороши снова проложил себе кровавую тропу на просторах истории, и тянулась она до тех пор, пока беспощадному магу и его бунту не пришел конец.

– После смерти Генно, – продолжал учитель Дзиро, – его армия демонов и ёкаев рассеялась по миру, а страну поглотил хаос. Камигороши снова исчез на какое-то время, а потом появился первый убийца демонов Каге и сумел завладеть проклятым мечом, не пав в тот же миг жертвой Хакаимоно. – Учитель выдохнул облачко белого дыма. – Неизвестно, как убийц демонов из Клана Теней учат уберегать душу от порабощения демонами, но Каге всегда шли по тонкому льду, когда речь шла о тьме, и сами понимали, что заигрывают с бедой. И сейчас история повторяется. Хакаимоно вырвался на свободу, и стране угрожает опасность, покуда Каге Тацуми не убьют, а демон не вернется в меч.

Я резко выпрямилась и посмотрела на учителя, отделенного от меня костром. Внутри все сжалось.

– Убьют? – повторила я, поймав взгляд учителя. – Как же так? Я ведь знаю, что Тацуми борется с демоном! Неужели его нельзя спасти, нельзя вернуть?

Меня замутило, словно мои внутренности кто-то решил перемолоть жерновами. С холодным и невозмутимым убийцей демонов я познакомилась, когда орда демонов под предводительством беспощадного óни Ябурамы напала на мой дом – храм Тихих Ветров. В той битве пали все монахи, а мне пришлось бежать. Я уговорила Тацуми проводить меня в столицу, чтобы отыскать учителя Дзиро. Ему единственному было известно, где находится храм Стального Пера, скрытый от любопытных глаз. Именно там хранилась часть артефакта, за которым охотились все.