Ваше Сиятельство 4

Я встретил Ольгу на лестнице, взял её под руку, и мы вместе поднялись на второй этаж. В коридоре я остановился и сказал:

– Оль, я очень благодарен тебе. Так неожиданно и приятно.

– Что «неожиданно», Елецкий? – сейчас от неё даже обращение ко мне по фамилии, звучавшее с лёгким раздражением, казалось особо приятным и тёплым. – По-твоему, было бы «ожиданно», если бы мне было безразлично, что происходит вокруг тебя?

– Слушай, а ты сегодня особо прекрасно выглядишь, – проговорил я, обнял ее и поцеловал в губы.

Она не сопротивлялась, закрыла глаза и чуть пошалила своим язычком. Затем тихо сказала:

– Я же собиралась покупать туфли. Поэтому, – потом отстранилась и деловито спросила: – Какая дверь Елены Викторовны? Эта?

Ковалевская смотрела именно на ту, за которой располагались покои графини.

– Да. Что ты задумала? – спросил я.

– Просто постучу и попрошу её открыть, – княгиня решительно направилась к двери, покрытой изящной резьбой.

– Оль, есть мысль поинтереснее. Поговорить с ней через говоритель, – предложил я.

– Сначала попробуем так, – Ковалевская решительно постучала в дверь и сказала достаточно громко: – Елена Викторовна! Очень прошу, откройте! Это я – Ольга Ковалевская!

Глава 3

Нужны доказательства

После того как Ольга постучала второй раз, послышались шаги, щёлкнул замок, и дверь открылась.

– Здравствуйте, Елена Викторовна! Извиняюсь, что приходится общаться в такой неприятной ситуации, но нам нужно поговорить, – сказала княгиня, при это преграждая мне путь рукой.

– Да, ваше сиятельство. Здравствуйте, – покрасневшими глазами, мама с недоумением оглядела Ольгу, сердито и коротко глянула на меня. – Проходите.

– Саша, неси свою папку, что от Скуратова! – распорядилась Ковалевская.

Её командный голос вызвал во мне улыбку: юная княгиня решила взять ситуацию в свои руки и поуправлять мной, Астерием. Что ж, не имею возражений – забота Оли мила и приятна. Я не торопился, понимая, что в глазах мамы я пока остаюсь врагом – уж её взгляд сказал о многом, а дипломатия госпожи Ковалевской сейчас очень кстати. Мама безоговорочно уважает Ольгу и всю её семью, а значит прислушается к её словам. Пусть даже графиня не примет эти слова сразу, но главное, что разговор начался. Есть только один заметный минус – маме может не понравиться, что я посвятил в её отношения с Майклом постороннего человека. Открыв папку, я потратил ещё несколько минут, пересматривая сведения, собранные Скуратовым, и давая время Ольге пообщаться с мамой без меня. Неожиданно взгляд натолкнулся на обрезанный листок. Он был приколот скрепкой к другому с обратной стороны, поэтому я не заметил его раньше. И вот здесь я обнаружил довольно неожиданную информацию: оказывается Майкл Милтон пять дней назад подал прошение на получение подданства Российской Империи. С чего бы это? Странно.

Сложив все листки в папку, взял её и направился в покои графини.

Когда я вошёл, мама с Ольгой сидели на диване возле окна. Я услышал лишь обрывок фразы, сказанной графиней:

– …каждый раз, как только он слышит его имя! – увидев меня, Елена Викторовна бросила сердитый взгляд и сказала. – Ну-ка давай это сюда! Как ты вообще смел нанимать Федора Тимофеевича для этой грязной слежки?!

– Мама, не было никакой слежки. Уж поверь, за тобой точно никто не следил. Что касается Майкла Милтона, я просил лишь установить кто он, с кем связан и какую угрозу может представлять для тебя и меня, – я придвинул журнальный столик и сел напротив на стул. – Мам, вот послушай меня сейчас очень внимательно. Наберись терпения, – я помахал папкой, пока не спеша её передавать. – Ты прекрасно знаешь, что на меня совершались покушения. Знаешь, что причина – в работах отца над тайной древних виман. Так вот, за всем этим стоят интересы Британской Короны. Уже говорил, да? Далее… Ольга уже сказала тебе, что Скуратова убили?

Мама отрицательно качнула головой, в её глазах появилась настороженность и даже испуг.

– Федора Тимофеевича убили вчера, когда он шёл на встречу, чтобы получить документы по деятельности британца по имени Джеймс Лаберт. Связь этого Лаберта с людьми, покушавшимися на меня, самая прямая. Я уже говорил тебе о банде «Стальные Волки» из Резников. Никто иной как Лаберт содержал их клуб. Далее, – я открыл папку, достал листок с перечислением основных интересов Майкла Милтона, – вот здесь имеются доказательства, что главным интересом господина Милтона являются арийские и доарийские виманы. Мам, как ты думаешь, твоя встреча с этим Майклом случайна? Особенно в свете нездоровых интересов некоторых британцев к нашей семье?

– Саша, я знаю, что Майкл интересуется древними виманами. Он даже спрашивал меня о работах Петра Александровича. Дай это сюда, – она забрала папку из моих рук и начала листать её содержимое. – И с тобой Майкл хотел познакомиться именно по этой причине. Для этого он приходил сегодня к нам. И как ты его встретил?! Боги! Охотница Небесная, вразуми его! – уронив какой-то листок на колени, графиня закрыла лицо руками и заплакала, снова переживая происшествие на лестнице.

– Мама, пожалуйста, успокойся, – я пересел на диван и обнял её.

К счастью, графиня не сопротивлялась. Даже как-то обмякла. Я взял её руку, слегка помял в своих ладонях и пустил «Капли Дождя» – ей это всегда помогало.

– Елена Викторовна, Саша был на эмоциях. Пожалуйста, поймите его, – Ольга взяла её вторую руку, сжала между своих ладоней. – Незадолго перед случившимся здесь, я привезла Сашу из агентства Скуратова. Конечно, его потрясла весть об убийстве Фёдора Тимофеевича. Я знаю, что Саша всё это время думал о вашей безопасности, и его не без оснований беспокоила личность Майкла.

– Ладно вам. Не надо меня уговаривать. Принеси мне платок, там, – графиня указала на трельяж.

Когда я вернулся, она с трагическим видом рассматривала фото, где Майкл стоял в обнимку с красивой блондинкой. Я примерно представил, какая буря сейчас завертелась в душе Елены Викторовны и сказал:

– Это его сестра, – хотелось даже добавить: «К сожалению», но удержался.

– Саша, какие вообще есть доказательства, что Майкл хоть как-то связан с теми людьми? С покушавшимися на тебя или, как ты говоришь, с некоторыми британцами? – графиня уронила фото в папку. – С чего ты вообще взял, что он опасен? Почему ты думаешь, что Майкл хоть в чем-то виноват?! Просто безумие какое-то! Я не понимаю вообще почему ты такой злой на него с первого дня! Если Майкл тоже интересуется древними виманами, то это не повод обвинять его во всех возможных грехах!

– Мам, у меня нет прямых доказательств. Фёдор Тимофеевич вынужден был временно оставить расследование по Милтону и переключиться на Джеймса Лаберта – тот представляет более очевидную угрозу, – сказал я и между тем подумал: «А что, если мама права? Что если Милтон на самом деле просто интересуется той же темой, которая захватила прежде отца и теперь меня? Ведь Майкл мог на волне этого интереса, не имея недобрых мыслей познакомиться с графиней и потом… Потом у них могли сложиться вполне сердечные отношения. Чёрт! А это вполне возможно. Уж не переиграл ли я в излишнюю подозрительность?». От этих мыслей мне стало неуютно. Я сказал: – Мам, ты пойми правильно, подозрения относительно Майкла очень серьёзны. Речь о безопасности нашей семьи и наших жизнях. Мы не можем так легкомысленно относиться к странным проявлениям интереса к нам со стороны таких людей как Майкл. Я не просто так настойчиво просил не встречаться с ним. Когда ты уходила, меня мучило беспокойство: всё ли с тобой в порядке? Вернёшься ли ты со встречи или кто-то пришлёт мне на эйхос сообщение, мол, твоя мать теперь у нас? Не без снований, мам! – повторил я. – Так было с Талией. И Айлин погибла при похожих обстоятельствах.

– Я сейчас возьму всё это, – графиня собрала разбросанные листки в папку, – и поеду к Майклу. Посмотрим, что он скажет и что потом скажешь ты, если твои подозрения пусты! Как ты будешь ему в глаза смотреть после этого!