Страница 10 из 13
– Вот как теперь я могу тебя отпускать из дома! – возмутилась мама. – Вдруг они снова тебя выследят там, где бы будешь ходить с Олей?!
– Мам, ты забыла? Меня хранит сама Артемида и всё для меня заканчивается всегда хорошо, – напомнил я, понимая, что эти слова, которые я для графини произносил часто, всё меньше успокаивают её. – Оль, не будем терять время. Воспользуемся предложением баронессы? – обратился я к Ковалевской, – чтобы поскорее уйти от неуместной сейчас материнской заботы.
– Да, идёмте! Прокатим с ветерком! В любой конец города! Идёмте! – Талия Евклидовна махнула рукой, приглашая следовать за собой.
Я нагнал её с Ольгой, задержавшись на минуту возле охранника Дениса и кратко пояснив ему произошедшее.
Баронесса не соврала: действительно на посадочной площадке на Родниковом съезде, что располагалась от нашего дома метрах в трехстах, стоял красавец «Гермес 03 Респект». Взяла она его в аренду на день в «Серебряной стреле»? Или всё же купила? Неужели, Родерик осчастливил её таким богатым наследством? Всё может быть, учитывая, что магическое колечко на её пальце было вещью редчайшей, может быть даже стоящей как треть этой виманы или того больше.
– Эти люди со мной, – с лёгкой небрежностью сказала Талия слегка небритому мужчине в примятой фуражке воздушного извоза.
– Добро пожаловать на борт, господа! – воскликнул тот, снимая фуражку и отвешивая старательный поклон.
Я заметил, что ни синяя ливрея на нём, ни фуражка не принадлежали к форме пилотов «Серебряной стрелы», скорее это было облачение пилотов из извоза «Филин», что мне сразу показалось странным.
– И повежливее с моими гостями, Егор, – важно заметила баронесса, остановившись у трапа. – Перед тобой княгиня Ковалевская и сам граф Елецкий!
– О, ваши сиятельства! Да! Да! – Егор отвесил ещё более усердный поклон, нещадно согнув спину, и улыбаясь так, что губы растянулись в ниточку.
Клянусь, эта вимана была совершенно новой, еще пахнущей лаком, кожей и пластиком. Полированная бронза ручек и поручней, частей декора и обрамлений ещё сияла первозданной чистотой. Я много раз летал на «Гермесах» с отцом, но никогда не заглядывал в «Гермес 03 Респект». Эта новая модель, конечно, не соперничала с дорогими модификациями «Орионов», но во многом была под стать им: две палубы с двумя отдельными каютами, просторной кают-компанией и большой рубкой управления, оборудованной автоматическим пилотом разработки «Алтайских Умных Систем». Стены были отделаны дорогими сортами дерева, мягкая мебель выглядела роскошно.
– На целый день арендовала эту прелесть? – спросил я, проходя в рубку.
– Елецкий, бл*дь! Я же сказала, что купила! – возмутилась Талия Евклидовна, поспешив за мной. – Ты мне что ли не веришь? Я бы и тебе могла купить такую же виману, если бы ты был нормальным. Но ты же ёбн*тый!
– Дорогая, я тебя прошу, не матерись при моей девушке, – попросил я её, одновременно беря Ольгу за руку.
– Я потерплю, – улыбнулась, княгиня. – Может, мне когда-нибудь пригодятся эти слова.
– Она потерпит, – Талия тоже улыбнулась, довольная реакцией Ковалевской, тут же расстегнула сумочку, показывая мне распечатанную пачку пятисоток: – Смотри сколько у меня денег! Жесть, правда?
– Жесть жестяная, – признал я, заметив, что помимо купюр в её сумочке лежит разорванная банковская лента, которой обычно стянуты пачки. – Надеюсь, вы с Родериком не ограбили банк?
– А это не важно, Елецкий. Об этом лучше не знать таким послушным маминым мальчикам как ты. Егор, давай, взлетаем! – распорядилась баронесса, отвернувшись от меня и пропуская пилота к его креслу. – Курс на Демидовские башни! Как подлетим, не садись, покружи там рядом.
– Есть, ваше высочество! Прямиком на Демидовские! – Егор надел фуражку и взял под козырек. Потом шлепнулся в своё кресло, зашипевшее под его весом, повернул изящный рычажок. Стрелки на приборной панели вздрогнули, засветились индикаторы частотного распределения потока и коллектор нерезонансных энергий. Тонко засвистел генератор, начал прокачивать, разгонять вихревое поле.
– Взлетаем, ваше высочайшее высочество! – доложил Егор и повернул фуражку козырьком назад.
– «Ваше высочество»? – переспросил я, сдерживая смех. Но не сдержал, рассмеялся, переглянувшись с Ковалевской.
– А что смешного, ваши сиятельства? – Талия Евклидовна даже покраснела то ли от смущения, то ли от возмущения. – Да я теперь принцесса. Принцесса Ночи. Хотя там, в садах Гекаты меня признали королевой и даже по-настоящему короновали. Только я подумала, королева – это не мое. Я ещё слишком молода. Но ты, Елецкий, можешь обращаться ко мне, как и прежде, – благосклонно позволила баронесса. – Да, кстати, здесь тесно и не будем мешать моему пилоту. Все идём сюда.
Госпожа Евстафьева открыла дверь в кают-компанию, пропуская княгиню и следом меня. Точно лёгкий поток воздуха между нами просочился Родерик.
– Ром, полугар, шампанское? – предложила баронесса, открывая дверку бара. – Есть коньяк, какие-то вина, вишняк, виски, пиво. В общем, всё есть. И сигарет до ебени матери, – Талия открыла нижнюю створку, указывая на какие-то коробки.
– Ваше высочество, чашечку кофе, если это возможно в вашем летающем дворце, – попросила Ковалевская, и мне показалось, что княгине пока нравится всё это забавное представление.
– Будет вам кофе. Родерик, появись! – Талия достала стеклянную банку и чашки с верхней полки. – Только растворимый. Я здесь ещё не обжилась. Это всё час назад мне прямо с магазина загрузили. Родерик, а где шоколад? Мы же покупали дохрена шоколада и конфет. И вообще, хватит прятаться. Появись, я сказала! Напугай княгиню!
Я ничего не сказал, но взял Ольгу за руку. Знаю, она не из пугливых, но так надежнее.
Призрак появился метрах в двух от нас как раз напротив большого зеркала, подсвеченного кристаллами туэрлина. После полуоборота в воздухе, подплыл к столу и сделал злобное лицо.
Рука княгини несильно дёрнулась в моей руке, но это было скорее от неожиданности, чем от страха.
– Я должна испугаться? – спросила Ковалевская, переводя взгляд с призрака на меня.
– Хотя бы очень-очень удивиться, – сказал я, наблюдая за ужимками серого мага – они скорее были смешны, чем страшны.
– После того, что ты рассказал мне на кладбище про Айлин, меня подобное вряд ли удивит, – княгиня устроилась на диване, глаза её с интересом и, может, чуть скрытой опаской, наблюдали за призраком: – Кажется, вы, ваше высочество, в день похорон Айлин, тогда, когда вы ещё были баронессой, называли это имя: Родерик. Этот призрак, к всеобщему изумлению, разбрасывал цветы над гробом Айлин. Верно?
– У вас прекрасная память, ваше сиятельство. Жаль, что вы не из пугливых. Так хотелось, чтобы вы хотя бы завизжали, описались или упали в обморок. Увы, скучно с вами, – Талия поставила на столик чашку с кипятком, рядом банку с кофе, украшенную золотистой надписью Кинич Ахау. – Сахара нет, но есть конфеты.
Поскольку Ковалевская принялась за кофе, я решил, что самое время заняться решением вопросов Родерика, и сказал княгине:
– Оль, буду некоторое время молчать – мне нужно пообщаться с Родериком. Общение с призраком для мага удобнее в ментальной форме, поэтому вы с Талией нашего диалога не услышите. Так что, пейте кофе и пока не скучайте. Думаю, минут пятнадцать-двадцать нам хватит, – пояснив свои намерения Ковалевской, я повернулся к баронессе, ради забавы обращаясь к ней как принцессе: – Ваша светлость, пожалуйста, попросите своего пилота, пусть посадит виману на нижней площадке башни Золотой Шпиль. Если там всё занято, то где-нибудь поближе к нижним ярусам любой из Демидовских башен.
– Доставим куда надо, – заверила Евстафьева. – Ты, главное, помоги Родерику. Это очень нам важно.
И когда Талия ушла, я прикрыл глаза, смещая внимание на тонкий план и беззвучно сказал серому магу:
– Ну, давай, Родерик, делись своей проблемой.
– Вы же и так знаете, ваше сиятельство. Поток перерождений – вот большая проблема. Тянет меня всё злее. Сегодня еле удержался. Я не хочу покидать этот мир. Я люблю его, люблю Талию, – так же беззвучно ответил он. – Вы тот раз дали надежду, сказав, что этому можно противостоять. Если в самом деле вам известны способы или какая-то магическая техника, поделитесь. Я знаю, что вы – сильный маг. Самый сильный, из всех, кто мне встречался. И вы явно возрастом не выпускник школы второго круга. Сколько вам лет, ваша светлость? Сколько лет не вашему физическому телу, а тому, что в нём?