Страница 10 из 12
– И он обязательно ест, – вставил Игорь.
– За счет заведения? – уточнила Василиса. – Поэтому и дома не ужинаешь?
– Ну и что…
– Все-таки работаешь за еду?
– Василиса Андреевна… – снова подступил к ней дружок сына, но она отмахнулась от него: – Да помолчи ты! Сам ничего не делаешь, а Ярослав в таком состоянии… Деньги, наверно, пополам получаете? Или в какой пропорции делите?
Повисла пауза.
– Игорь мне очень помогает, – наконец сказал Ярик. – Без него бы ничего этого не было…
Василиса тяжело вздохнула. Дорого бы она отдала, чтобы ничего этого не было!
– Зато видели, как его принимают? – похвастался Игорь, словно сам только что блистал на сцене. – А представьте, если это на принципиально другой уровень выйдет…
– Представляю, – мрачно кивнула она и нарочито спокойным голосом поинтересовалась: – Как ты думаешь, на сколько его хватит?
– В каком смысле? – непонимающе уставился на нее парень.
– Сколько Ярослав протянет в таком режиме – год, два?
– Василиса Андреевна…
– Что Василиса Андреевна? – взорвалась она. – Ты о деньгах думаешь, а я – о сыне!
– Ну и ничего страшного, – обиженно протянул Игорь. – Сейчас чаю выпьет и полегчает. А потом ужин принесут, и все пройдет.
– Даже приготовить вовремя не могут?
Василиса быстро поднялась.
– В общем, так, мальчики. Ярослава я забираю, он едет домой.
– А как же ужин?
– Дома поест, – отрезала она.
Игорь молча смотрел на нее несчастными глазами, больше не пытаясь возражать. Ярик, не принимавший участия в разговоре, словно он его не касался, стал медленно подниматься.
– Игорь, все в порядке, – сказал он. – Я и правда поеду… Завтра созвонимся.
Тот медленно кивнул. Ярик натянул куртку и нерешительно взглянул на нее. У Василисы зашлось сердце. Совсем как маленький, только что за руку не взял…
– Не дергай его, он сам тебе позвонит, – бросила она на прощание Игорю, выходя из гримерки.
Никакой справедливости не существует, бессмысленно к ней стремиться. Одни всегда будут подавлять других – просто по праву сильного.
Не стоит уповать на некий высший суд: если я ничего не могу поделать, возмездие все равно свершится, пусть без моего участия, я могу об этом даже не узнать. Бог накажет, бумеранг вернется, карма испортится – красивые слова для собственного успокоения.
Закон сохранения энергии – это физика, он применим только к материальным объектам, а не ко всяким эфемерным понятиям наподобие добра и зла. Не существует никаких приборов, чтобы измерять с их помощью человеческие поступки и уравновешивать согласно высшим законам справедливости.
Каждый сам за себя – вот единственно верный принцип. Если обидели, нельзя прощать и тем более забывать. Найди любую возможность, но не оставляй без возмездия – никто за тебя этого не сделает, не стоит даже надеяться. Более того, ты только умножишь зло в мире, ведь оно почувствует себя безнаказанным и станет разрастаться.
Проблема в том, что понятия добра и зла у всех разные, и порой они диаметрально противоположные. Вот и у нас с ним они сильно отличаются…
Глава 7
Атональная композиция
Мать отожгла, конечно. Обычно говорила тихо и неуверенно, он ее давно не боялся и, прямо скажем, не особо слушал. А тут так раскомандовалась, что Яр не посмел возражать. Он не успел поесть, но до дома доехал нормально, главное – чаю крепкого и сладкого выпил. Он его лучше всего в чувство приводил… К тому же не пришлось в общественном транспорте трястись – мать вызвала такси, и они с ветерком домчались по пустынным ночным улицам.
Дома она накормила его и отправила спать, при этом пресекла все попытки завести разговор. И опять Яр послушался. Он и правда чувствовал себя вымотанным до предела – сегодня особенно выложился. Ради нее же, ради мамы старался…
И действительно сразу лег спать, хотя видел на экране телефона уведомления о пропущенных звонках и непрочитанных сообщениях от Игоря. Завтра, все завтра…
– Ну как, ты подпишешь контракт? – робко поинтересовался он утром.
Было воскресенье, некуда спешить – более благоприятного момента для серьезного разговора не найти.
Мать посмотрела на него как на сумасшедшего.
– Об этом не может быть и речи, – отрезала она.
– Почему? – искренне удивился Яр.
Она закатила глаза:
– Видел бы ты себя вчера! Краше в гроб кладут…
– На сцене? – невинно осведомился он.
Но маму, закаленную их постоянными спорами, было нелегко сбить с толку.
– На сцене ты был хорош, – честно признала она. – А вот после…
– Да че такого-то? Ну подумаешь, устал…
Мать нахмурилась.
– Ярик, нельзя так с собой обращаться. – Похоже, она совсем забила на то, как он просил себя называть, но это сейчас было не главной проблемой, и он не стал возникать. – Как говорили во времена моего детства: глазки сломаешь, мама новые не купит. Пойми – ничего не бывает просто так. У тебя же давление падает, инсулин скачет или еще что-то… Надо разбираться!
– Да все со мной в порядке, – с досадой бросил Яр. – Сколько раз медосмотры проходил, и никогда ничего не обнаруживали.
Мать, как всегда, нагнетает обстановку и ищет у него несуществующие болезни. С самого детства этим занималась…
– А ты чем объясняешь? – неожиданно мягко спросила она.
Яр слегка растерялся.
– Ну я не знаю… От волнения, наверно. Адреналин зашкаливает, – он постарался ответить на ее языке.
– А ты волнуешься?
– Перед выходом на сцену? Конечно.
– Кстати, – вдруг вспомнила мама. – А что за песня у тебя была такая странная? Про пустыню…
Он с надеждой вскинул глаза – хоть что-то ее заинтересовало, может, есть шанс!
– «Песок»? – уточнил он. – Ну да, в том числе про пустыню…
Она цепко взглянула на него:
– Чьи стихи?
Яр неожиданно смутился:
– Ну мои…
– Можешь прочитать? А то я не все слова разобрала.
– Зачем?
Мама улыбнулась:
– Я же филолог.
– У тебя английский, – буркнул он.
– Думаешь, русский я знаю хуже? И в поэзии не разбираюсь?
– Типа сделаешь филологический разбор? – угрюмо осведомился Яр.
– Хочу оценить без музыки и спецэффектов, – успокоила она.
Ладно, фиг с ним. Демонстрировать матери стихи отчаянно не хотелось, но ради дела он был готов пойти на это унижение.
– Вслух читать не буду, – сразу предупредил он. – А показать могу.
– У тебя на бумаге есть?
– На компе.
Яр притащил ноутбук, водрузил на кухонный стол и открыл нужный файл. Мать уставилась в экран и читала так долго, словно он навалял целую поэму, а не обычное стихотворение. Он вообще не относился к своим стихам серьезно, считая их просто текстами для песен. Не исполнять же сплошные вокализы.
– Очень неплохо, – наконец проговорила она. – Даже хорошо. Настроение передано, и идея внятно считывается… Но почему именно эта тема?
Он пожал плечами:
– Вечный сюжет. Актуальный в любое время.
– Ты прав. Но у тебя тут небольшие проблемы с рифмой есть…
Яр демонстративно закрыл лицо рукой. Начинается!
– «Лба – глаза», «тоске – щеке»…
– Ну и что не так?
– Должен совпадать не только ударный гласный, но и предыдущий согласный звук.
– «Тоске – щеке». Где не совпадает?
– Неточная рифма. Вот если бы «реке-щеке»…
– Какая река в пустыне?
Мать грустно усмехнулась:
– Ты прямо Незнайка.
– Ну спасибо!
Она задумчиво повозила пальцем по тачпаду. Яр следил за ней затаив дыхание. Сейчас все решится!
– Ну ладно, допустим… только допустим! – мы подпишем контракт. А учиться ты планируешь? Хотя бы школу окончить, не говоря уже о чем-то большем…
Яр пожал плечами:
– Учиться никогда не поздно, как говорил… Кстати, кто так говорил?
– Ты мне зубы не заговаривай, – не поддалась мать.
– Да пойми! – загорячился он. – Такой шанс упускать нельзя! Раз в жизни бывает…