Страница 10 из 17
Медленно повернув голову, Иван посмотрел через плечо — никого вокруг не было.
Аделаиды не было.
Ребят не было.
Обиделся Иван. Друзья, называется! Бросили человека лежать на земле. А потом ещё удивляются, почему он часто болеет.
— Ура-а-а! — вдруг крикнул Иван, сел, встал на голову, поболтал в воздухе ногами и вскочил. Ведь если они ушли, то, значит, сдалась крокодиловская доченька, отстала! Значит, победил гвардии рядовой Иван Семёнов!
— Домой шагом марш! — скомандовал он сам себе, подпрыгнул, гоготнул и зашагал.
ПЕРВАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ
— А тебя ждут, — такими словами встретила его дома бабушка.
Иван заглянул в комнату и чуть в обморок не упал: за столом сидела Аделаида.
— Проходи, — сказала она, — не стесняйся. Будь как дома.
— Проголодался, бедненький? — спросила бабушка. — Сейчас я тебя кормить буду.
— Ты зачем пришла? — прошептал Иван. — Чего тебе надо?
— Если ты не будешь учить уроки, — ответила Аделаида, — я всё расскажу твоим родителям. И про буксир, и про это, — она показала руку, на которой было два красных пятнышка.
— Рассказывай сколько хочешь, — Иван неестественно рассмеялся. — Я им тоже про тебя расскажу. И про то, как ты мне голову чуть не расколола, и про всё.
— Договорились.
Бабушка кормила Ивана вкусно и долго. Он столько съел, что еле дышал.
— Ты бы, девочка, шла погуляла, — сказала бабушка, — а Ванечке отдохнуть надо. Полежать. Он у нас слабенький здоровьем.
— Уроки ему учить надо, а не отдыхать.
— Выучит, выучит, успеет. Самое главное — здоровье. Об нём надо заботиться. Иди, иди, девочка.
— Погуляй, — ухмыляясь, добавил Иван, — подыши свежим воздухом.
— Хорошо, — Аделаида встала, — я пойду дышать свежим воздухом. А через час вернусь. Будешь делать уроки.
— Вот и правильно, — согласилась бабушка, — часа через два. А лучше — через два с половиной. Главное — вовремя поспать.
Ох и похохотал Иван, когда Аделаида ушла. Молодец бабушка — не даёт внука в обиду.
ВТОРАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ
Но почему-то не спалось, и настроение было очень неважное. Иван подошёл к окну и увидел… Аделаиду!
Она сидела на скамейке. Ивана она не видела, и он погрозил ей кулаком, показал язык и снова лёг.
Если она будет тут сидеть, то ему незамеченным из дома не выйти. Что же придумать?
И хотя Иван считал себя невезучим человеком, на самом деле ему довольно часто везло.
Читайте, что было дальше, и вы убедитесь в этом.
В дверь заглянула бабушка, позвала:
— Ванечка! Не спишь? Тут тебя дядечка какой-то спрашивает. Говорит, что ты сообразительный. Иван вышел в коридор.
— Не узнаёшь меня? — спросил его высокий дяденька и снял шляпу. — Не помнишь?
— Узнал! Помню! — радостно ответил Иван. — Это я у вас… — И прикусил язык. — Вы артист, который шпионов играет.
— Правильно, — дяденька улыбнулся. — Ты ни разу не выступал по телевидению?
— Нет. А что? — у Ивана дух захватило.
— Понимаешь, через два часа передача, — ответил дяденька, внимательно разглядывая Ивана, — а мальчик, который в ней участвует, неожиданно заболел — охрип. Мне только что позвонили из студии и попросили кого-нибудь подыскать для выступления. И я вспомнил о тебе. По-моему, мальчик ты сообразительный, находчивый. Думаю, что у тебя получится.
— Конечно получится, — сказала бабушка. — Он у нас артист. Кого хочешь передразнит.
— Ты ведь во втором классе? — спросил дяденька. — Но это неважно. Ростом ты за четвероклассника сойдёшь. Так поехали репетировать?
— Поехали, поехали! — радостно воскликнула бабушка. — Сейчас я ему новую рубашку дам, чтоб он красивым был.
И представьте себе такую картину: у подъезда стоит голубая «Волга». Дяденька артист распахивает дверцу, Иван садится на переднее сиденье рядом с шофёром и говорит подбежавшей Аделаиде:
— Еду выступать по телевидению! Привет!
И машина отъезжает.
ТРЕТЬЯ НЕОЖИДАННОСТЬ
Если вас когда-нибудь пригласят выступать по телевидению, не вздумайте одеваться тепло.
Жара в студии страшная!
На вас направляют лампы, много ламп, от которых идёт свет и жар. Дышать нечем. Такое впечатление, словно вас накрыли горячей сковородкой.
Иван репетировал с Антоном Сергеевичем (так звали актёра) целый час.
Интересно до чего!
Антон Сергеевич играл роль учителя, а Иван — роль ученика. Он быстро выучил текст наизусть и произносил его без запинки.
И вот началась передача.
Сидит Иван за столом с Антоном Сергеевичем, а на них направлены пушки — телевизионные камеры.
— Многие ребята, — говорит Иван, — считают, что учиться можно не то чтобы плохо, а так — средне. Они считают, что можно и без учёбы стать, например, лётчиком. Эти ребята ошибаются. Первый долг школьника — отличная учёба.
Все вокруг улыбаются, кивают — дескать, молодец гвардии рядовой Иван Семёнов!
И он тоже улыбается: дескать, сам знаю, что молодец.
Но вдруг у него в горле словно сухой комок образовался — мешает говорить.
Испугался Иван. Стал глазами по сторонам водить, будто спрашивал: что это такое со мной творится?
И начал он спотыкаться чуть ли не на каждом слове:
— Все мы… мы… мечтаем о подвигах… Всем нам… нам всем… хочется стать героями. Но кое-кто… то есть кто-кое… нет, кое-кте… из нас…
— Кое-кто из ребят считает, что героем можно стать случайно? — спросил Антон Сергеевич, чтобы выручить Ивана. — А кто, по-твоему, может совершать подвиг?
— Тот, кто… кто тот… ну… у кого есть воля силы…
— Сила воли? — переспросил Антон Сергеевич.
— Да. И ещё… кто умеет бороться с этими… ну…
— Трудностями?
— Да, — унылым тоном ответил Иван.
— А лодырь может героем стать?
Иван отрицательно покачал головой.
Очень он расстроился, хотя все его поздравляли, хвалили, утешали и нисколько не ругали, что в конце передачи он растерялся и забыл текст.
Опять он сидел в голубой «Волге» на переднем сиденье рядом с шофёром. Но было ему грустно. И ещё он чувствовал себя виноватым.
Скажут ребята:
— Лодырь, двоечник, а за кого себя выдавал? Напинать ему, чтоб знал!
Иван вышел из машины, боязливо оглядываясь по сторонам, словно кто-то мог его подкараулить.
И юркнул в подъезд.
НЕПРИЯТНЫЙ РАЗГОВОР
Дверь открыла бабушка, звонко чмокнула внука в обе щеки, сказала:
— Молодец ты мой ненаглядный! Настоящий артист!
— Иди-ка, артист, сюда, — позвал отец.
Иван, тяжко вздохнув, прошёл в комнату.
— Может, он сначала поест всё-таки? — обиженно спросила бабушка. — Устал ведь он, намучился.
— Поесть он всегда успеет, — ответил отец. — Садись, сын, потолкуем. Ну как? Доволен?
— Нет, — буркнул Иван.
— Почему? Ведь вся область тебя видела и слышала. Вот, думали все, вот это парень! Не только сам хорошо учится, но и других по телевидению учит!
Кстати, отец Ивана учился хорошо — в вечернем техникуме, а днём работал (тоже хорошо) на машиностроительном заводе токарем.
И мама Ивана тоже училась — в библиотечном техникуме и тоже вечером, а днем работала в библиотеке.
— Все учатся, — сказала однажды бабушка, — я только неучёная. Но ничего — тоже вот на курсы какие-нибудь поступлю.
И поступила — на курсы кройки и шитья.
Хуже всех в семье учился Иван.
— Маленький ещё, — объясняла бабушка, — подрастёт, поумнеет и начнёт учиться.
Вот и сегодня отец отчитывал Ивана, а бабушка стояла в коридоре и громко вздыхала.
«Замучают они ведь так несчастного ребёнка, — думала она, — искалечат. И ничем ведь на них не угодишь! Только одно и знают — воспитывать да перевоспитывать! А ребёнка жалеть надо, кормить его надо!»
— Когда в следующий раз выступать будешь? — спросил отец.