Страница 15 из 77
«В больнице?».
Зоря подумала, что я у своей матери. И тут еще один укол совести. Я даже не поинтересовалась, как она себя чувствует.
Та Лера, которая всегда бежала по первому зову к семье, паникует во мне и сыплет упреками. А новая Лера, которая лишь зарождается, наоборот, убеждает меня, что мать получила по заслугам своим.
«Нет. Я у бабушки Ларисы. Что там с нашей бабушкой? Как она?».
«Ларисы?! Прикалываешься? Она че… это… приперлась? Или ты меня разводишь?».
Видимо, новость очень потрясла Зорю. Раз ее культурная речь куда-то запропастилась. Она всегда старалась говорить как взрослые, подражала нам. Особенно Алене. В свободное время много читала, постоянно слушала электронные книги в дороге и даже когда засыпала. Балерина должна быть утонченно и образованной — так говорила ее тетя.
Но в моменты сильного волнения, дочь не выбирала выражений. Как сейчас. Но почему это ее так взволновало?
«Бабушка приехала».
«Только не вздумай взять ее на выступление!».
Странная просьба.
«Почему? Ты же всегда ждала подарки от бабушки. Думаю, она будет рада полюбоваться, как ты выросла и чего достигла».
«Я буду нервничать, мам. У нее завышенные требования. Не бери ее! Пожалуйста!».
Я буквально ощущаю панику от ее сообщений.
Снова замираю с телефоном в руках.
«Если без нее не можешь, тогда не приходи. Я тебе видео потом скину».
Еще одно сообщение, пропитанное страхом.
— Что опять случилось? — голос свекрови раздается настолько неожиданно, что телефон падает из рук.
— С Зоряной общаюсь. У нее выступление, от которого во многом зависит ее дальнейшая карьера. Меня зовет, — отвечаю растерянно.
— И потому ты похожа на зеленую дрожащую на ветру поганку? — наклоняется, поднимает телефон и подает его мне.
— Зоря знала обо всем. И она поддержала Рому, — вкратце, снова всхлипывая и заливаясь слезами, рассказываю Ларисе Эдуардовне о Зоряне.
Скорее всего, неправильно. Получается, я настраиваю бабушку против внучки. Только у меня появляется дикая потребность выговориться. А начав, уже не могу остановиться. Выкладываю даже то, что не планировала.
Она слушает меня внимательно. Ни одной эмоции на лице, на статую похожа, только глаза сверкают, но и в их черной бездне ничего невозможно прочесть. Лишь изредка задает уточняющие вопросы, металлическим, ровным голосом.
Только в конце рассказа, осознаю, что свекровь приехала, зная о связи Ромы и Алены. И в то же время про ребенка сестры, судя по ее реакции в машине, она не подозревала.
— Лариса Эдуардовна, но вы ведь были в курсе? Вы приехали… не просто так… Кто вам сказал?
— Говоришь, выступление, Зорьки? — игнорирует мой вопрос. — С удовольствием составлю тебе компанию и посещу такое грандиозное мероприятие, — барабанит длинными ногтями по деревянной тумбе.
Глава 24
— Только она просила вас не брать, — выдаю и наблюдаю за реакцией свекрови.
— Забавно, — глаза радостно вспыхивают. — Тем более мы просто обязаны поддержать юное дарование.
— Что я еще не знаю? — вздыхаю. — Снова тайны?
— Валерия, марш в ванную, умойся. И чтобы в своем доме я больше соплей не видела. Ты на кого похожа стала? Молодость ценить надо, а не из-за изменившего козла превращать себя раньше времени в старуху. Да, этот козел мой сын, но ни один мужик в мире не стоит женских слез, — слова хлещут меня по щекам.
Аура у нее удушающая, мощная. Так что и возразить язык не поворачивается. И слезы высыхают.
— Это не просто измена. Я стою на обломках собственной жизни. Ложь куда ни глянь.
— Научись ценить себя. В кого ты превратилась? В прислугу для семьи? Думаешь, это ценится? — запрокидывает голову и смеется. — Вначале… возможно, а потом люди привыкают и начинают ноги вытирать. Я по молодости на те же грабли наступила. В Веню без памяти идиотка влюбилась, ходила ему слюни подтирала платочком. Думаешь, оценил? — морщит нос. — Нет, он требовал больше и больше, решил, что может из меня веревки вить. Итог — Веня был послан в свободное плавание. Доплавался. Доигрался. Закономерность. Заслужил.
— С Ромой другое… он заботился, помогал, за все годы и мысли не возникло, что он способен на такое.
— Нельзя в мужике растворяться. Никогда. Жизнь дала урок, так учись. Да, больно. Смертельно — ни капли. Поблагодари за прозрение, смой грязь и иди дальше, — показывает пальцем на ванную комнату. — Ты еще тут? Я что сказала?
Послушно следую ее указаниям. Наверное, впервые за эти адские дни смотрю на себя в зеркало. Страшно. Я реально похожа на зомби. Страдание оставили печать на лице. Волосы… их так уже и назвать сложно, тусклая пакля.
Не могу я в таком виде поехать к дочери, Лариса Эдуардовна права. Конечно, из зомби в красавицу мне не превратиться. Но немного привести себя в порядок необходимо.
Когда возвращаюсь в комнату, чувствую себя намного легче. Такое ощущение, что вода смыла часть грязи. Дышится легче.
Свекровь стоит спиной ко мне, говорит по телефону.
— Увидится? Ммм… — стучит каблуком по полу. — А почему нет. Подъезжай, адрес и время скину в сообщении. До встречи, — выключает вызов и оборачивается ко мне. — О совсем другое дело Валерия.
С кем это она говорит? Ведь явно не со своим нынешним мужем, с которым по рассказам Ромы живет душа в душу. Но спросить не решаюсь. Она меня все еще до жути пугает.
— Только проблема у нас, я не знаю, с кем оставить Аришку. С собой ее точно не вариант брать.
— Няня придет. Человек проверенный. Присмотрит, — безразлично пожимает плечами.
Лариса Эдуардовна никогда и к Зоре особой нежности не проявляла. Даже с рождением внучки не поздравила. Потом когда приезжала, привозила подарки, но на внучку одним глазом посмотрела. Когда Зоря немного подросла, она снова отделывалась подарками и ограничивалась одной двумя фразами в свои редкие приезды в город. В последние годы они стали изредка общаться по телефону, Зоря заказывала, что ей подарить на праздники.
С Аришкой ситуация аналогичная. Лариса Эдуардовна на нее даже не смотрит, но при этом накупила столько всего, что на десять младенцев хватит с головой.
— Я не оставлю дочь с незнакомым человеком.
— С профессионалом своего дела.
— Все равно, нет, — скрещиваю руки. Тут меня не переубедить. — Но я могу предложить вариант.
— Какой? — всем своим видом показывает, что я ее уже утомила.
— Светлана. Моя сестра по отцу. Я вам рассказывала, как они мне помогли. Не знаю, сможет ли она. Но только Светлане я могу доверить доченьку.
— Валерия, зачем тебе бедные родственники? Сблизишься с ними, и будут деньги как пиявки вытягивать, — презрительно кривится. — Тебе самой на ноги вставать, а не вешать на шею двух инвалидов и… — осекается, машет рукой.
— Светлана добрый и отзывчивый человек. Она единственная мне помогла!
— Простота, самоотверженность, а в итоге? Где ее жизнь? Спущена в канализацию, — склоняет голову набок. Смотрит на меня внимательно. — Вот так уже лучше. Хоть отмылась, еще в салон заедем. Нельзя показывать мужику, как ты раздавлена. И улыбайся, покажи, что ты недоступна, пусть локти кусает, кого потерял.
— Я не хочу никого из них видеть.
— И что? Жизнь не спрашивает, она проверяет на прочность. Потому будь готова всегда, — кладет руку на дверную ручку. — Если тебе так важно, пусть эта Светлана приедет. Я оплачу ее услуги, — заявляет безразлично и выходит.
Сразу же набираю Светлану. Только к ней у меня доверие. А Лариса Эдуардовна, мне с ней некомфортно, она будто мой воздух крадет, душит своей аурой. Но в моей ситуации выбор небольшой.
Сестра обрадовалась моему звонку. Обещала отпроситься с работы и приехать.
До приезда сестры не нахожу себе места. Одеваюсь в выбранный свекровью темно-синий брючный костюм. Смотрю на себя в зеркало, все равно круги под опухшими глазами.
Нервничаю ужасно. Хочется отменить все. Держусь, не знаю из каких сил. Их уже совсем не осталось.