Страница 24 из 67
В общем, пришлось Бродяге сдаться на милость знатоков и психологов, завязать потуже ремешок на выпирающей гордости, подсчитать бюджет, раскрутить на поездку Вернона с мальчишками и направить колеса семейного форда в Солихулу, на конскую ежегодную ярмарку, расположенную где-то у черта на рогах, географически вроде как близ Уорвика. Приехав туда, Сириус с тоской принялся глазеть на дохлых кляч, которых вовсю рекламировал высокий пузан в белой ковбойской шляпе, рассекая по манежу верхом на откляченном жеремерине. Это не опечатка и не ошибка, это определение «погашенного» коня, у которого яйца целы, но спокоен при этом, как евнух.
Ну если Сириусу глушенные коняги никак и ничем не нравились, то Гарри и Дадли пришли в восторг от милых и ласковых лошадушек. Большинство из них были предоставлены приютом и раздавались почти бесплатно в хорошие, надежные и добрые руки. Дадли сразу всей душой прикипел к соловому мерину с чудесной белой гривкой, а Гарри приглянулась вороная кобылка полукровной фризской породы. Вернон для Петуньи присмотрел другую кобылу, высокую и стройную, как и его женушка, теплой каштаново-бурой масти. Себя он тоже не забыл, решив тряхнуть стариной, и купил на свои деньги отличного гранда, серого, списанного с армейской службы, только что из-под кавалериста. Один Сириус долго метался, не в силах выбрать себе коня по вкусу, его аристократическая натура требовала элитнейшего скакуна чистейших кровей, и все эти дохлые дворняги-полукровки и метисы его никак не устраивали. Наконец Гарри сжалился над ним, остановил мечущегося туда-сюда крестного и предложил:
— Сириус, ну хочешь, я тебе Пегаса из Книги призову? Он уж точно самым наичистокровнейшим будет.
— Ух ты… Правда? И такие есть? — восхищенно притормозил эстетствующий родственник.
— Да-да, — подтвердил Гарри. — И Пегасы там есть, и Единороги, и Тулпары, и Аликорны, и Гиппороны с Гиппогрифами…
У Сириуса в глазах аж золотая лихорадка со знаком доллара разгорелись — так он был заворожен перспективой прокатиться на перечисленных крестником скакунах. В результате простого коня он себе так и не купил, и в Литтл Уингинг нанятый коневоз повез четырех лошадей Дурслей и Гарри.
Стелилась под колеса гладкая дорога, пахнул вкусно лошадьми встречный ветерок, летящий к форду от коневоза, едущего впереди, пыхтел в усы довольный Вернон, радостно галдели на заднем сиденье мальчишки, обрадованные неожиданным приобретением.
Миновав городские районы Вестминстер и Ламбет, грузовик с конями и семейный форд, двигавшиеся в общем потоке машин по автобану, приблизились к мосту Ватерлоо, являющемся самым длинным мостом в столице и самым проблемным в мире, пожалуй… Он был основан в тысяча восемьсот одиннадцатом году как «Strand Bridge», но после битвы при Ватерлоо и победы над Наполеоном был переименован в мост Ватерлоо. В тысяча девятьсот двадцать третьем году он был закрыт из-за сильной просадки фундамента. Реконструкция горе-моста началась в тридцать седьмом году, но была отложена из-за второй мировой войны и не возобновлялась до тыща девятьсот сорок пятого года.
Вот и сейчас с ним что-то произошло… Затор был чуть ли не в милю протяженностью и, как подозревали все автовладельцы, будет очень долгим, и многие из них, плюнув на крюк, разворачивали машины, чтобы проехать злосчастный район по другим мостам. Темза-то одна и длинная, и мостов вдоль неё до тридцати штук точно наберется.
Ну, лошадей ждать в пробке как-то негуманно заставлять, поэтому водитель коневоза по просьбе Вернона повернул на дорогу вдоль Темзы на следующий мост, с ним уехал и Сириус, до отказа напичканный инструкциями насчет выгрузки-размещения-поения и кормления животин. Сам Дурсль остался продвигаться к мосту черепашьим ходом — по сантиметру в минуту. Дела у него в черте города были: надо было заехать в офис — забрать документы, которые ленивая секретарша не заполнила «вчера».
Ползли машины, переругивались водители, спрашивая друг друга и дорожных полицейских о причине затора. Бобби лениво отгавкивались, махали полосатыми палками и просили проезжать и не задерживать. Спустя полчаса и полмили стала понятна причина пробки — перед мостом по проезжей части метался человек и кричал, создавая тот самый затор:
— Да стойте вы! Говорю вам — мост ненадежен! Стойки размыты, вам просто не видно!
От него отмахивались. На него ругались. Его толкали полицейские, прося убраться с дороги. Оттащив смутьяна на обочину, давали торопливую отмашку водителям, и те, пользуясь окошком, проскальзывали в щель и спешно уносились по мосту, который, судя по всему, был цел и никуда обрушиваться не собирался. То есть парень на первый взгляд действительно был смутьяном, сея панику и пугая честных граждан.
Но не для Гарри. Гарри его узнал, а благодаря Сириусу, знал и его имя — Вижн Гринвуд. Тронул за плечо дядю.
— Дядя Вернон, пожалуйста, давай назад.
Вернон оглянулся — вокруг, со всех сторон: спереди, сзади, справа и слева, были машины.
— Никак… Некуда. Гарри, а что случилось?
— Это волшебник, — напряженно закусив губу, сказал Гарри. — Он видит беду, предупреждает нас, а доказать её не может. Ты видишь — ему никто не верит…
— Но мост-то цел, вон, стоит… — возразил Вернон, кивая на машины впереди.
И, словно в издевку его словам, мост с громким «ХР-РРРЫК» ушел вниз и вбок ровно посередине. Расширенные глаза Вижна на какую-то долю секунду встретились с глазами Гарри, прежде чем он исчез, смытый стальным потоком рухнувших в провал автомобилей.
Гарри никогда в жизни так не кричал… Выскочив из машины, он опрометью кинулся на берег и с ужасом смотрел на жуткую мешанину воды, машин, бетонных плит и арматурин. Смотрел, смотрел и искал среди всего этого хаоса одну-единственную золотистую голову — голову Вижна Гринвуда… Потому что и мысли допустить не мог, что из-за него погибнет волшебник. А зачем бы ему ещё торчать на маггловском автобане и уговаривать народ не ехать по мосту?
— Вот он… — выдохнул Вернон. И тут же, оскальзываясь на крутом склоне, начал спускаться к взбаламученной рыжей воде. Гарри и Дадли, замерев у раскуроченного бетонного ограждения, неотрывно следили за Верноном, чья широкая спина в сером пиджаке не очень-то выделялась средь чужих других спин людей, спешащих на помощь попавшим в беду. Но взгляд мальчиков приклеился только к ней, к родной спине отца и дяди Вернона.
Волшебники могут многое. Перемещаться в пространстве на любые расстояния, повернуть время вспять, ненадолго, но могут, шагнуть в нужную точку времени и слегка подкорректировать текущие события. Могут изменить форму предмета и склеить разбитое. А могут и в будущее заглянуть, если появится такое странное желание и будут на то способности. Вот только в предвидение обычно никто не верит, и его очень трудно доказать. Вижн и не пытался, знал, что бесполезно. Всё, что он мог, это просто создать пробку на дороге, желательно такую, чтоб машины долго не могли въехать на мост, чьи опорные и несущие сваи элементарно износились со времени последнего ремонта-реконструкции.
Привычно поджидая мальчика, Вижн уловил незначительные нюансы будущей катастрофы, присмотревшись к источнику опасности, понял, что произойдет несчастье, если ничего не предпринять. Мэрию, строителей и прочих инженерно-дорожных людей предупреждать уже было попросту некогда — старый изношенный мост собирался обрушиться именно сейчас, в этот день… Перегородив дорогу бетонным блоком, трансфигурированным из кирпича, Вижн надолго застопорил движение, пока магглы не додумались вызвать тягач. Эвакуатор-то приехал, да камень сгинул, не к чему стало тросы цеплять — не к кирпичику же? — но теперь на мосту застрял сам тягач, все колеса которого внезапно спустили воздух. Это Вижн применил невербальное Секо, намертво закупоривая дорогу стальной пробкой.
Пробираясь вброд средь покореженных машин, Вернон добрался до светлой макушки, ухватил тяжелое недвижное тело и, пятясь, потянул на берег. Кто-то помог ему, поднял за ноги, ещё кто-то сбоку пошел, придерживая голову…