Между нами города

— У тебя же есть мобильный? — спросила я.

— Есть, — коротко ответил парень, прожигая меня не самым добрым взглядом.

— Позвоним дежурному, и…

— Телефон сел.

— Сел?! — в такую неудачу просто уже не верилось. — Как сел?

— В лужу.

Первая глупая шутка – как говорится, дратути.

Но я уже настроилась отсюда выбраться, а с Тихомировым… на самом деле, я долго думала, как буду себя вести в нашу первую встречу. Я же понимала, что она рано или поздно состоится – на одном курсе учимся, как-никак! И в одном университете. Надеяться на избегание можно сколько угодно, но реальность, как правило, ни черта не играет по этим самым правилам.

В общем, для себя я решила поддерживать нейтралитет и даже здороваться, словно ничего особенного нас не связывает, потому что прямой игнор – слишком показательно для этого мерзавца. Равнодушие рулит, равнодушие сила. Правда, моя истерика у двери не имела ничего общего с равнодушием, но этого уже не поправить. Все, что я могу – двигаться дальше и не выдать себя еще каким-нибудь нелепым образом.

— У меня есть зарядка в рюкзаке, — проинформировала я все с той же улыбкой.

— От последнего айфона?

— Нет.

Черт!

Моя улыбка уже превратилась в оскал, но я не сдавалась:

— Есть идеи, как нам отсюда выбраться?

— Есть – включить пожарную сигнализацию.

— Это… — вот сволочь, гад, ненавижу! — …неплохая идея.

— Но у меня нет зажигалки.

Сомнительно, но окэй. Не обыскивать же его, в самом деле… по возможности я собиралась обходить Тихомирова на расстоянии не меньше метра, и сейчас между нами как раз он и был. Ближе – ни за что! Равнодушие, равнодушие. Я равнодушна и улыбаюсь. Никаких саркастических замечаний о том, что зажигалка – вроде как обязательный атрибут любого курильщика.

— Поищем в кабинете, — по дуге я обошла парня и практически побежала по коридору к лестнице, словно за мной гнался маньяк с бензопилой. Которого я бы в любом случае предпочла Роману Тихомирову!

Я не помнила, встречались ли мне зажигалки при первом обыске, но с усердием и даже остервенением взялась за дело. Когда в кабинет зашел Тихомиров, я так сильно дернула ящик, что он вывалился из стола полностью и свалился мне на ногу, больно прижав пальцы.

Это уже просто смешно!

Понятное дело, у меня стресс, но не до такой же степени! И я правда готовилась к встречам с Тихомировым, думала, что справлюсь, все-таки воды немерено утекло, целый год прошел… даже больше, чем год! Разве этого недостаточно, чтобы вычеркнуть из жизни человека, принесшего столько боли? Разве этого недостаточно, чтобы обрести то самое равнодушие, к которому я так стремилась?

Но вот он рядом и даже слепому очевидно – я не справилась.

Вместе и молча мы обыскали кабинет.

Тихомиров, само собой, тоже обнаружил виски и выставил на стол, алкоспортсмен хренов. Понемногу я успокоилась и даже заметила, что Роман обходит меня стороной точно так же, как и я его, каждый раз выбирая траекторию, на которой нам не встретиться. То ли это чтобы я не начала опять швыряться полками и стучаться в двери (что вряд ли, Тихомиров не из чутких и наблюдательных), то ли у него ко мне какие-то свои претензии, что более вероятно.

Время от времени на него поглядывая, я поняла, как он умудрился оказаться взаперти. Скорее всего, долго торчал в душе. Его волосы все еще были влажными, оттого черными, как нефть. В обычное время они посветлее… а раньше были и покороче. За прошедший год Тихомиров сменил прическу, но в остальном остался прежним, что несправедливо, ведь подлые бывшие должны деградировать, толстеть и стремительно лысеть – и плевать, что им (или ему в моем случае) всего двадцать один год! Вот и вся задача, неужели так сложно было справиться?

— Зажигалок тут нет, — сделал очевидный вывод Тихомиров.

— Остался кабинет Семена Павловича.

— Он не курит.

— Но у него могут храниться дополнительные ключи от основной двери. Ее-то мы вряд ли сможем взломать, — я говорила все это, глядя в окно, а когда повернулась к Тихомирову, натолкнулась на его внимательный взгляд. Этот гад меня еще и разглядывал, надо же! Не ему на меня смотреть после всего, что было… но у меня тут равнодушие процветает, так что, наверное, пусть глазеет.

— Кто будет взламывать дверь? — спросил объект моего вопиющего равнодушия.

— Ты, разумеется! Что за вопрос?

— Что-то мне не очень хочется.

— А сидеть здесь до понедельника хочется?

— Не обломаюсь.

Я медленно выдохнула, сохраняя спокойствие.

— Скажи честно: ты специально так отвечаешь? Чтобы меня позлить?

— Конечно, мир же вертится вокруг тебя. Дальше что спросишь? Не остался ли я в чертовом зале ради тебя? Не подговорил ли физрука свалить, лишь бы только с тобой наедине побыть, побесить? Не перепрятал ли все доступные зажигалки, не разрядил ли свой телефон?

— Ладно, я поняла – помощи от тебя ждать не стоит. Что ж, справлюсь сама, — я обогнула столы и вышла в коридор. Не знаю, как я взломаю замок на двери, но вряд ли это так уж сложно. Старание и стремление к цели – практически гарантированный успех, а я ой как стремилась отсюда выпорхнуть.

Из-за Тихомирова в первую очередь, будь он неладен.

Неприятный же человек, просто ужасный! И как я могла раньше думать иначе? На что-то надеяться, верить… видимо, каждая в мире девушка должна повстречать на своем пути плохого парня и в нем разочароваться. Лично, на собственном горьком опыте дойти до элементарной мысли: плохие парни не меняются. Они обижают хороших и глупых девочек, после чего сваливают в закат.

ГЛАВА 3

У двери начальника кафедры я крутилась недолго, лишь оценила замок и свои перспективы. В фильмах у героев в таких случаях все просто – поковырял шпилькой и дверь распахнулась. Ни на что не надеясь, я поковыряла в замке невидимкой – волшебства не произошло. Придется на самом деле ломать дверь. Потому что терпеть до понедельника… да я умру здесь до понедельника! И совсем не от банального голода – у меня в сумке есть пара яблок, ореховых батончиков и даже упаковка пастилы. Просто я ненавижу сладкое, а с чаем что-то съесть хочется, вот и приходится таскать с собой. В общем, голодная смерть мне не светит, а вот переизбыток эмоций – очень даже.

Но я и мои проблемы – это еще полдела. Дома меня ждет одинокий Морик (Мориарти, есть использовать полное имя), и вот он разнесет всю кухню, если не найдет в миске корм в положенное время. Морик – строгий кот, требовательный, с ним вся семья по струнке ходит. А родители его не накормят, потому что после работы сразу уедут к бабушке, как делают теперь каждые выходные.

Ради Морика и его спокойствия точно стоит выбраться.

В тренажерном зале я прихватила пару гирь и оттащила их к заветной двери. Вернулась обратно в зал, огляделась, соображая, что еще может мне помочь… на глаза попалось приспособление – кажется, его используют для фиксирования дополнительного веса. Но главное, что составной его частью является плоская железка, которую можно просунуть в щель. Возможно, пригодится.

Тихомиров не стал отсиживаться наверху и притащился к двери тоже.

— Собралась качаться? — спросил он, указывая на гири.

— Это чтобы выбить дверь, — ответила я.

— Ты собралась стучать по двери гирей?

— А ты – задавать умные вопросы? Если не намерен помогать – просто уйди, не отвлекай. Я справлюсь.

— Да уж я знаю… но давай без ущерба всему спортзалу, ладно? — Тихомиров вздохнул и устало потер лицо: — Хорошо, я открою тебе дверь. Подожди пять минут, найду что-нибудь подходящее.

Вернулся он даже быстрее, с какой-то мелкой железкой из тренажерного зала. Присел возле замка, взял из моих рук железку и с ее помощью оторвал ручку. Затем поковырялся в замке и оторвал что-то еще – часть замка со звоном упала на пол. Тихомиров надавил на личину замка и дверь волшебным образом открылась! Почти как в кино, только там никто не сносит ручки.