Унесённые не тем ветром

Вспомнив, что терпение не его конек, я медленно подчиняюсь, попав в крепкие мужские объятья. Мгновение, и мой наряд валяется на полу, а я стою перед Реттом, который сел на постель.

- Я так долго этого ждал, что думал уже никогда не получу тебя, - тихо шепчет мой муж, мягко поглаживая мои бедра. – Ты заставила меня заплатить самую высокую цену из всех возможных, и теперь принадлежишь мне. Я твой муж, а ты моя жена. Мы не самые идеальные люди, да и репутация у нас подмоченная, но теперь мы семья. Доверяй мне, Мелли, и я буду доверять тебе. Теперь ты носишь мое имя, и оно не самое лучшее на свете, но я постараюсь обелить его ради тебя.

Этот мужчина давно не был для меня Кларком Гейблом, актером из «Старого Голливуда». Это и не был Ретт Батлер, персонаж моего любимого фильма, это был Ретт – мой муж, человек, бескорыстно протянувший мне руку помощи, когда я голодала во время войны и помогший выбраться из горящего города. Да, я была обижена на него за его поступки. Он мог пропасть без вести и не появляться годами, но это был он. Сложный и нетерпеливый, циничный и порой чуткий к окружающим Ретт Батлер, который был солнцем, согревавшем меня. С момента нашей помолвки и с каждым его визитом я чувствовала, что восхищение и легкость наполняют меня. Я любила его, но не знала, любил ли он меня. Ведь даже любя, он мог уходить без оглядки. Хочу быть счастливой рядом с ним и видеть его таким же.

- Пусть наша жизнь будет хорошей, - тихо говорю я, погрузив ладони в его волосы. – Хочу, чтобы ты был счастлив со мной и сама хочу счастья. Понимаю, что ты слишком сложен для простой жизни, но я не ищу приключения вне брака. Я хочу искать их вместе с тобой, Ретт.

- Ох, Мелли, - тихо шепчет мой муж, целуя мой обнаженный живот.

Нежные поцелуи и медленные ласки Ретта стали плавить меня словно сыр в духовке, я отдавалась его рукам и губам, покорно позволяя владеть собой. Лишение девственности прошло мгновенно, но немного болезненно. После чего Ретт еще больше был нежен и терпелив. Я впитывала ласку и тепло своего мужа, словно цветок воду после долгой засухи. Мне безумно нравилось прикасаться к Ретту, гладить его и ласкать. Я обнаружила жуткий шрам на его животе, и он рассказал историю о карточной поножовщине.

К тому моменту, как пароход подходил к Новому Орлеану, Ретт уже отбросил нежный флер первого соития, открыв для меня свою страстную натуру и недюжинный сексуальный аппетит. Я просто летала с ним от счастья. Медовый месяц прошел по большому счету в кровати и ресторанах, и еще в магазинах.

- Я хочу, что бы сменила свои скромные наряды, - вдруг сказал Ретт, поглаживая мою спину.

Мы лежали на кровати, уставшие после вихря, который кружил нас уже не раз за прошедшую ночь. Я устало дремала у Ретта на груди, закинув ногу на него.

- Ммм? Почему? Тебе не нравится быть женатым на респектабельной даме? – мягко фыркаю я.

- Ты жена Ретта Батлера, и выглядеть должна соответствующе, - усмехается супруг.

- О, ну тогда мне стоит обзавестись брюками, - отвечаю я с улыбкой и шепчу с улыбкой. – Ретт, а можно вопрос?

- Конечно, моя дорогая, - тихо отвечает мужчина.

- Признайся, это ты украл казну Конфедерации?

Ретт вдруг внимательно смотрит на меня и медленно, и тихо отвечает:

- Нет, но интереснее же сохранить интригу.

Глава 9

Мы вернулись из свадебного путешествия в Атланту, где супруг рассказал, что уже достраивает огромный дом для нас. С каким-то внутренним трепетом узнаю в нем тот самый особняк с парадной лестницей. Въехать сразу мы не могли, так как отделка и мебель пока отсутствовали, но Ретт отказался жить с тетей Питти. Со старушкой он прекрасно ладил, но вот стены в доме могли предательски выдать нас ей как не самых добропорядочных супругов. К тому же тетя Питти была дамой незамужней и, мягко говоря, впечатлительной. А наш ночной шум мог весьма некстати просветить бедняжку по поводу супружеской жизни. Так что я согласилась с Реттом, что в ожидании собственного дома, лучше пожить в гостинице.

Делами лесопилки я продолжила заниматься самостоятельно, так как супруг не возражал против моей занятости. Сам он пропадал в мужских клубах и прочих джентльменских заведениях. Тетя Питти передала мне, что общество стало смотреть на меня более благосклонно, помня мои прошлые заслуги. Это произошло не без влияния доктора Мида, которому я продолжала помогать по старой дружбе. Тетушка не знала, но я стала не официальным патроном городского госпиталя. Помня о тех ужасах, что там творились, мне хотелось, чтобы у больных было больше шансов на выздоровление.

Жизнь с Реттом была легкой и сложной одновременно. Он любил баловать меня, но и устанавливал различные правила. Иногда я слушалась его, а порой просто игнорировала. Мистер Батлер понимающе относился к моим бунтам, с учетом того, что я всё компенсировала в супружеской постели.

Если в спальне Ретт был свободным и даже неутомимым, то вне нее он держался достаточно сдержано. Мне порой не хватало именно нежности и, чего уж скрывать, любви. Поняв, что собака не рождается дрессированной, я стала потихоньку прививать нежность и любовь этому мужественному джентльмену. Мне нравилось, что когда я прикасалась к нему, то Ретт зажигался, словно новогодняя ёлка. Стоило мне поцеловать его более страстно, как у мужа менялись планы, и мы возвращались в кровать, но со временем Ретт научился целоваться без того, чтобы задрать мне подол юбки. А просто целоваться, обнявшись с ним, было райским наслаждением.

В кровати мой супруг был весьма выносливым, хотя порой мне нравилось шокировать его. Я, как дама более современная, была лучше просвещена в вопросах секса, чем все высшее общество Атланты вместе взятое. Ретт Батлер лишь прищуривался и молча принимал мои порывы в сексуальных ласках. В частности, его удивлял тот факт, что я напрочь была лишена стеснения и даже стыда в спальне.

- Если бы я лично не был осведомлен о вашей невинности, леди, у меня появились бы к вам вопросы, - однажды произнес Ретт, когда мы отдыхали после еще одного фейерверка в кровати.

- И я бы ответила честно? – фыркаю я, глядя на потолок.

- Полагаешь, я бы не вытряс из тебя честных ответов, Мелли? – иронично парировал муж. – Например, мне все еще интересно, как ты завладела лесопилкой?

- А я все еще говорю, что связана обязательством о неразглашении информации, - усмехаюсь в ответ на наш давний спор.

Ретт спросил о лесопилке на следующий день после помолвки, но я продолжала молчать. Периодически он вспоминал, что ответа я так и не дала, но не напирал сильно, зная, что честью я не поступилась ради неё.

Мы прожили в роскошном люксе почти полгода, когда наш особняк, наконец-то, достроили. Въезжая в самый огромный дом в Атланте, мы, конечно же, ответили на главный вопрос общественности – кто его хозяева? Живя в люксе, прислуга не нужна, но жить в таком дворце без помощников невозможно. Тетя Питти планировала взять обратно свою прислугу, обратившуюся к ней за помощью, так что я с удовольствием пригласила Аруну и её сестер, которые нуждались в работе, к нам в дом.

Пока завозили и расставляли мебель, бойкая девчушка порекомендовала мне дополнительно отличных работников в сад и дом. Поняв, что большинство из них её родственники, мы договорились, что она отвечает головой за порядок в доме и поведение родни. Если кто проштрафится, уволят и её тоже. Аруна взволнованно согласилась, предложив одного из мужчин не брать, обосновав, что этот кузен слегка ленив.

Наша жизнь пошла достаточно упорядоченно, хотя гостей мы не принимали кроме тетушки Питти и доктора Мида с супругой. Ретт предпочитал встречаться с джентльменами в клубах, а я давно не поддерживала контактов с благородными матронами этого города. Миссис Мид после первого же визита в наш дом растрезвонила о его богатом убранстве всей Атланте. Мы были баснословно богаты даже без учета прибыли с лесопилки.