Дневник Ведьмы

Когда я вечером вернулась с работы, все было подозрительно тихо. Даже ночь прошла без привычных «звуков Инквизиции» в исполнении парализованной старушки. А следующее утро ознаменовалось разбитием еще одного окна в квартире Семеновны.

- Ты прекрасно знаешь, за что! – кричала Аня не своим голосом, а ее глаза подозрительно напоминали безумный взгляд той ночной гостьи, - Все ты знаешь, все ты помнишь, старая корова! Покопайся в памяти, припомни старые грешки. Заслужила, с***!

Тут Аня схватила булыжник из ближайшей клумбы и запустила его во второе окно Семеновны. Грохот и звон стекла сопровождался причитаниями Семеновны, вызывающей полицию. К этому времени на шум уже сбежалась толпа.

А Аня просто развернулась и ушла. Ее поначалу пытались остановить, но от ее жуткого взгляда тут же отступали. Приехавшие сотрудники полиции разбирались уже с Сергеем, который и сам недоумевал, что за бес вселился в его обычно скромную и тихую жену.

Это я узнала от местных бабушек уже вечером. Несмотря на поздний, по их меркам, час, они все никак не могли успокоиться и собрались у подъезда, обсудить утреннее происшествие. И опять кто-то из них упомянул загадочное проклятье, якобы лежащее на их подъезде.

Слышать это было странно. Тем более, что никакого проклятья я здесь не чувствовала. Фон как и во всех домах, где продолжительное время живут люди – куча психического мусора, шизофреник, пара тихих алкоголиков, остаточная энергия после убийства пятилетней давности, пара суицидов. Один довольно свежий. Девушка, очень молодая.

Все это я считала, поднимаясь в свою квартиру. Душа самоубийцы так и бродила по подъезду, но вреда от нее никакого не было, и она была просто частью общего фона.

- Ну что, - спросила я вслух, зная, что Горислав меня слышит, - поговорим с покойницей?

Уловив молчаливое одобрение, я начала готовиться к ритуалу. Уже ночью я начала звать не упокоенную душу. Отозвалась она быстро, но я была не совсем готова к ее появлению. И дело было не в самом общении с самоубийцей, а в том, как она выглядела.

Совсем молодая девушка. Может даже моложе меня. Но слишком вульгарная. Яркий и неумелый макияж, старящий ее лет на десять. Короткая юбка, какие-то дешевые чулки. Топ, не оставляющий простора для фантазии и чудовищные лакированные туфли на высоченной шпильке.

А еще она плакала. Она просто смотрела на меня и огромные слезы катились по ее призрачному лицу.

- Что с тобой случилось? – спросила я, - Почему ты это сделала?

- Давай я тебе покажу, - прошелестели слова в моей голове, а призрак все так же продолжал плакать.

И перед моими глазами замелькали картинки. Вот эта девушка – Катя, как зовут ее друзья в воспоминаниях – поступает в ВУЗ и снимает в этом подъезде квартиру. Учится и подрабатывает, мечтает стать юристом. Но однажды ночью резко просыпается, как от кошмара и видит уже знакомую мне призрачную старуху. Катя пугается, кричит, машет руками, пытаясь отбиться, а призрачная фигура все приближается, пока не вплывает в ее тело. Дальше пустота. Длительная потеря памяти и кратковременные вспышки странных воспоминаний.

Вот Катя вспоминает, как пишет гадости на двери какой-то квартиры на первом этаже. Зачем? Темнота. Потом она среди незнакомых людей на посиделках в чьей-то квартире. Снова темнота. Бар, много алкоголя. Темнота. А потом она просыпается в постели с незнакомым мужчиной и в панике убегает. Снова темнота. Провал.

Снова вспышка – Катя стоит перед зеркалом, будто только проснулась от долгого сна и смотрит на себя – выглядит она точно так же, как и призрак, стоящий передо мной. «Зачем? Почему? В кого я превратилась? Я же не об этом мечтала. Я не такая! Это не я! Не хочу такой быть!». Отчаяние, разочарование, отвращение от самой себя. Окно, восьмой этаж и недолгий полет. И вот она здесь, навечно привязанная к этому месту.

Теперь уже плачу я. Бедная девочка. Как же ей помочь?

- Ты можешь освободить ее. Просто представь те самые рунические Врата, и все, - сказал появившийся рядом Горислав.

Эти Врата я никогда не забуду. С той памятной ночи, когда в них исчезли мои друзья, они будто все время перед моими глазами. И, стоило мне о них только вспомнить, как дальняя стена комнаты зарябила. Сначала заклубился густой туман, потом сквозь него начал проступать грубо обработанный камень с древними, как сама Земля, знаками. А уж из этих самых Врат вышла Она – Старица, Хранительница, Проводница, сама Смерть – разные народы в разное время называли ее по-своему – Мара, Геката, Хель, Кали… Всех ее имен не знает никто из ныне живущих.

- Все правильно, молодец. Быстро учишься, - обратилась ко мне Хранительница Врат, - А ты, дитя, иди за мной. Ты заслужила покой.

Катя медленно и несмело подошла к Вратам, постояла несколько секунд, будто решаясь, и сделала шаг в пустоту. Тут же туман снова заклубился и через несколько секунд я смотрела на обычную стену обычной квартиры. Я бы могла подумать, что просто задремала и мне все приснилось, если бы не услышала едва уловимый шепот: «Спасибо».

- Поздравляю, - сказал Горислав, - ты официально приступила к выполнению своих обязанностей. Я думал, что это будет несколько позже, но как уж вышло.

- Но это же не точка в этой истории?

- А Старуха права – ты действительно быстро учишься.

Несколько дней во всем подъезде было подозрительно тихо. Пока не вернулась Аня, которая куда-то исчезла после того скандала с Семеновной. Вернулась – мягко сказано. «Пришла на бровях» - вот точное описание ее появления дома среди ночи.

Сергей не стал скандалить и лезть с расспросами, да и состояние Ани к тому не располагало – от нее так разило перегаром и каким-то горьковатым дымом, что этот запах очень навязчиво просачивался даже через закрытую дверь. Кое-как Сергею удалось ее угомонить и увести в квартиру. Все потом, все утром. Главное, что вернулась и жива-здорова.

Пара дней затишья и очередной скандал – Аня вылетела из квартиры как ошпаренная и убежала в неизвестном направлении. На этот раз убежала недалеко, как потом оказалось – к местному алкашу, который живет на третьем этаже. Обнаружив ее там, Сергей притащил ее домой, но Аня снова убежала, крича, что «у них любовь». В шоке был не только Сергей, но и все, кто невольно это услышал.

Всю следующую неделю затишья я все ждала, что вот-вот еще что-нибудь случится, но ничего не происходило. Еще через неделю «ожила» бабушка из квартиры снизу и о сне по ночам пришлось забыть. Спустя две недели ночных оров, появление все той же призрачной старухи с безумными глазами чуть не было списано на галлюцинацию из-за недосыпа.

Точно так же, как и в прошлый раз, она вынырнула прямо из пола и вот она уже стоит передо мной. И на этот раз она меня видит. Я растерялась, не зная, что мне делать. Но тут появился Горислав.

- Я ее держу! Читай заклинание на возврат колдовства!

Колдовство? Причем тут оно, если это призрак? Но Горислав всегда оказывался прав и не верить ему сейчас не было смысла. Я начала читать заклинание. Призрак начало ломать и выворачивать в совершенно неестественные позы. Рот был раскрыт в немом крике, а настоящий вой доносился из квартиры снизу. В какой-то момент привидение снова нырнуло прямо в пол, а крик как-то резко оборвался. У меня же все поплыло перед глазами и я потеряла сознание.

Мне снилось, что я встаю на диван и ласточкой ныряю прямо сквозь бетонный пол. И оказываюсь в облезлой комнате, где стоит только кровать с грязным постельным бельем и одна табуретка. А на кровати, едва дыша, лежит та самая ночная гостья. У кого-то другого ее изможденный вид вызвал бы сочувствие. Но только не у меня.

Только теперь я поняла весь масштаб того, что она натворила и сколько судеб поломала. Ей достались способности к колдовству от одной из прабабок, но она во все это не верила. Могла лишь в ссоре пожелать обидчику чего-то – и это всегда сбывалось. А как парализовало ее, так и появилось время и о многом подумать, и пересмотреть свое отношение ко многим вещам. Зачем лежать и тухнуть, когда можно полноценно наслаждаться жизнью, но в другом теле? Этим они и занималась – выбирала жертву послабее, чтобы долго ее чарам не сопротивлялась, усыпляла ее сознание и вселялась. И жила той жизнью, что и в молодости.