Страница 4 из 35
Долгие часы, лежа на спине, уставившись в потолок, до мельчайших подробностей продумывал каждый шаг. Рассмотрев и отвергнув с десяток вариантов, решил, наконец, как я это сделаю.
Я ни на минуту не забывал о том, что его тщательно охраняли. Убить его — сложно. Мне противостоит неплохая охрана. Даже, если учесть, что мой наниматель в его штабе — задание не простое.
В избранный день кандидат на пост губернатора выступит с речью перед избирателями и вылезет из-под защитного колпака, как бы велик ни был риск.
Глава четвертая
Я, Смерть, прихожу, но не остаюсь навсегда, ибо жизнь вечная существует во Всём; лишь препятствие я на пути, подчиняюсь мгновенно беспредельному свету.
Изучив медицинскую карту Савельева, где сказано, что на фоне перенесённого пиелонефрита, он получил осложнения в виде острой почечной недостаточности. Я позвонил одному знакомому химику и договорился о встрече.
Мужчина провёл меня в свой маленький кабинет и, указав на кресло, предложил выпить. Я отказался.
— Чем я могу быть вам полезен на этот раз? — осведомился он, усаживаясь напротив.
— Мне нужно нечто особенное. Что-то, настолько сильное, чтобы человек умер в течение трёх дней и совсем неопределяемое при вскрытии.
— Сложная задачка. — Глаза моего собеседника блеснули от удовольствия. Его энтузиазм вызвал у меня лёгкую улыбку.
— У меня есть несколько сведений, которые помогут вам в выборе препарата. Человек страдает острой почечной недостаточностью, после перенесённой болезни. Это вам как-то поможет?
— Очень даже поможет. Могу предложить вам несколько вариантов: ртуть — симптомы отравления начнут проявляться через несколько часов: дикая головная боль, набухание дёсен, тошнота. Пару дней и сто миллиграммов ртути выведет любого человека из строя. Хлор — симптомы отравления: отеки слизистых, дыхательных путей, лёгких. Если его распылить в опасной близости от вашей жертвы, — химик усмехнулся, видно разговор о подробностях смертей его возбуждала, — то, всего лишь, шесть сотых миллиграмм препарата убьёт его в течение нескольких дней. — Он задумался. — Тальк. Если вдохнуть достаточное количество, то человек может впасть в кому. Это кажется безопасной детской присыпочкой, но она имеет в своём составе огромное количество яда. Но я бы посоветовал вам таллий. Он как раз очень вам подходит — поражает в первую очередь почки и желудочно-кишечный тракт. Он хорошо растворяется в воде, не имеет вкуса и запаха, и легко впитывается через кожу. Если у вас богатое воображение, а я думаю так оно и есть, то придумать, каким способом попадёт таллий на кожу и внутрь вашего объекта не составит труда. Если вы хотите обезвредить свой объект в течение нескольких дней, то вам нужно увеличить дозировку, хотя бы в два раза. Если рядом не окажется нужного специалиста, у которого будет противоядие — берлинская лазурь, которой следует промыть желудок, то ваш объект при своей острой почечной недостаточности умрёт в течение пары суток.
— Когда я смогу получить препарат?
— За этим дело не встанет. Талий есть у меня в наличии. А его соль сделать — несколько минут.
Я встал, подошёл к столу, где сидел химик, как гора навис над ним, сунув руку во внутренний карман. На мгновение искорка страха мелькнула в его глазах, но я достал из кармана пару банкнот и положил на стол. Несколько секунд химик напряжённо смотрел на деньги, затем забросил их в верхний ящик своего стола и протянул мне руку.
— Цена меня устраивает. — В его голосе послышалось уважение. Ещё бы тебе не нравилось, проныра! Я обладаю достаточной информацией, чтобы знать стоимость ядов. Заплатил вдвойне за оперативность. — Если вы подождёте, я принесу вам препарат. — Я пожал плечами и уселся в кресло.
Я ни в грош не ставил человеческую жизнь. Я не чувствую жалости совершенно ни к кому. Я собираюсь убить важную шишку, хорошо охраняемую. Мне придётся оставить следы таллия во всех местах его пребывания, с особой точностью, чтобы не зацепить никого из его приближенных…
— Я не хотел бы, чтобы вы интересовались обо мне. — Произнес я, когда химик вернулся. — Чтобы вы задавали какие-либо вопросы. Не стоит наводить справки о том, на кого я работаю или против кого. — Я взял из его потянутой руки бутылёк и убрал в портфель. — В случае, если вы предпримите такую попытку я, наверняка, узнаю об этом. И тогда вы умрёте. — Я работал с ним не впервые и каждый раз произносил эти слова, чтобы они отпечатались в его памяти, словно клеймо. — Это понятно? — и как обычно химик сжался от страха. Глаза забегали, губы затряслись от волнения.
— Я не хочу ничего знать ни о ком. Меня интересуют только деньги. Все свои препараты я изготавливаю сам, поэтому никакого клейма не обнаружится. Мне важно, чтобы нас не связывали никакие ниточки, поэтому я прекрасно понимаю то, о чем вы говорите. Можете не беспокоиться.
— Вот и отлично. — Меня вполне удовлетворил его ответ.
— Я приготовил концентрированный раствор сульфата таллия, поэтому можете использовать раствор сразу. Только единственное, не забудьте, что работать с веществом нужно в маске, перчатках и защитных очках.
Выйдя на яркий солнечный свет, я немного прошёлся и поймал такси, которое отвезло меня в центр города к отелю, расположенному на берегу реки.
Калининград сам по себе очень красивый город. Обычно я всегда находил время полюбоваться местами до выполнения моего задания. Даже в выборе отеля я руководствовался, прежде всего, тем, чтобы вид из окна вдохновлял меня.
Отель находился в исторической части Калининграда: уютный, современный, с собственным рестораном и летней террасой. Я заказал ужин и, выбрал столик так, чтобы мне был отлично виден вход.
В ожидании ужина смотрел на реку, посреди которой раскинулся остров. На нем была одна единственная постройка и зелёный парк с многочисленными каменными скульптурами. Естественно, я почитал информацию об этом городе… раньше на этом острове находился целый город и соединялся пятью мостами, но в середине двадцатого века город был стёрт с лица земли. Из зданий остался лишь собор, который является визитной карточкой города и главной достопримечательностью.
Ужин мне не пришлось ждать долго, и он оставил у меня только приятные впечатления.
Я заказал грибной крем суп, домашние колбаски из свинины, спагетти и салат с тунцом. Все было довольно вкусным. Я мысленно поблагодарил шеф повара за профессионализм, который я особенно ценил в людях. Дополнив все это чашкой кофе, я попросил счёт и оставил чаевые: ровно столько, сколько положено, ни больше, ни меньше. Я желал оставаться неузнанным — официанты и работники таких заведений любят обсуждать клиентов, которые подкинули на чай, не так, как принято, и запоминают их. А мне этого как раз и не нужно.
Пробыв в отеле до следующего дня, я выписался и отправился претворять свою задумку.
Остановил такси за несколько домов от дома Савельева. Он проживал в квартире на десятом этаже. Охрана всегда следовала за ним и по моей информации в доме никого не должно быть.
Приложил свой универсальный ключ к домофону и беспрепятственно проник в подъезд. На какие только ухищрения не идут изготовители замков, но для меня вскрыть дверь оказалось делом нескольких минут.
Я достал из портфеля перчатки, защитные очки и маску, и принялся за работу.
Брызнул несколько капель в шампунь, гель для душа, не упустил из виду и бутылки с водой, которые я обнаружил в шкафчике на кухне. Осмотрел бар и, прекрасно зная о его предпочтениях, влил немного в недопитую бутылку виски. Наверняка он захочет отпраздновать своё выступление. Зная, что на людях он не любил демонстрировать своё положительное отношение к алкоголю, предпочитая пить в одиночестве, я не задумывался о том, что может пострадать кто-то ещё.