Порождая бурю

— Надень и мою палатку тоже, — предложил он и протянул ей ту самую толстовку, которую она уже однажды надевала в тот вечер, когда кулон Луиджи упал в воду.

— От нее пахнет мной! — удивилась она.

— Я ни разу ее не стирал. Надеваю ее, когда мне грустно, — посмеялся Бенджамин и, как и в прошлый раз, заботливо поправил капюшон.

— Надеюсь, рукавом не вытираешь слезы и сопли…

Бенджамин сложил губы в наигранно недовольную гримасу, давая Розалии понять, что она могла бы выразить свою мысль другими словами.

— Ты голоден? У меня есть один мега сэндвич с ветчиной, копченым сыром, помидорами и салатом, — спросила Розалия, когда закончила переодеваться, и они вместе уселись каждый на свое полотенце.

— Я очень голоден, Рози!

Она посмотрела на него и поняла, что он совсем не о еде. И это отодвинуло и ее желание есть на второй план. Розалия привстала и переползла к Бенджамину на полотенце. Усевшись верхом на его колени лицом к нему, она застыла так, ожидая, что будет дальше. Теперь настала его очередь действовать, ведь она уже приблизилась, насколько это было возможно. И Бенджамин тоже приподнялся и сразу же начал ее целовать. Сначала он держал ее огромными руками за голову, а потом переместил их на спину и сильно прижал к себе. Его поцелуи были требовательными, даже жадными, но все еще воспитанными, как будто кто-то вежливо забирал все последнее себе и при этом извинялся, что не собирается ни с кем делиться. И в тот момент Розалию посетило чувство принадлежности к чему-то большему, чем просто желание и страсть на пляже. Забота Бенджамина, его внимание и бережность, с которой он к ней обращался, не смотря на иронию и шутки, — все давало понять, что он относится к ней по-особенному. Что именно это было, Розалия затруднялась определить, а спрашивать казалось ей неуместным. Но смутная догадка взволновала ее и заставила по-другому посмотреть на Бенджамина.

23. Разглядеть нечто большее

Водитель автобуса развернулся в сторону Бенджамина и спросил, когда можно отправляться. Тогда он встал в проходе, снова пересчитал ребят и, удостоверившись, что ждать больше никого не надо, дал команду закрыть дверь. Он лишь на пару секунд задержал взгляд на последних креслах , где у окна сидела в одиночестве Розалия. Ее товарищи разместились по другую сторону от прохода и совсем не обращали на нее внимание. Они что-то громко обсуждали. Девушка же, натянув на голову шапку и с наушниками в ушах, пыталась спать или только делала вид.

Бенджамину хотелось сесть рядом с ней, пусть он лишь подставит ей плечо, чтобы голова не упиралась в жесткое холодное стекло. Он смог бы слушать ее дыхание все четыре с половиной часа до самой Червии. Но его место было впереди, а рядом сидел Адриано и вопреки всем ожиданиям Бенджамина, тот даже не собирался проспать до самого пункта назначения. А потом к нему вереницей потянулись родители, сопровождавшие своих отпрысков на соревнования, и битый час пришлось с ними разговаривать, как будто в дороге в шесть утра больше нечем было заняться. И Бенджамин делал над собой нечеловеческое усилие, чтобы не зевнуть или не отправить кого-нибудь назад на свое место.

Когда ему удавалось невзначай посмотреть назад в сторону Рози он видел только макушку ее шапки все в том же положении, что и прежде. Бенджамин надеялся, что в том переполохе, что стоял сзади от старших учеников, ей удавалось отдыхать, ведь накануне вечером Рози, Лаура и Сара ушли из спортзала почти в десять, а сегодня утром встали не позднее пяти утра. Розалия выглядела уставшей и сонной, поэтому сразу же достала из сумки плед и, закутавшись по самые уши, закрыла глаза.

В первую остановку в Автогриле она не вышла из автобуса. А Бенджамин дождался, пока салон опустеет и словно партизан прокрался к ней назад. Он остановился напротив ее кресла и несколько секунд просто смотрел и пытался понять, спит она или только делает вид. И сначала он действительно подозревал, что она притворяется. Но потом понял, что ее дыхание было довольно размеренное и спокойное.

Он сразу отошел от нее, борясь с собой, чтобы не дотронуться до ее лица. А потом увидел, как из бара к автобусу выдвинулась компания молодых людей и девушек, ехавших на соседних от Розалии местах. Они уж точно разбудят ее. Но нельзя же было приказать им идти на цыпочках!

Десять человек, толкаясь и смеясь ввалились в салон и стали протискиваться назад. Было видно, что голова Рози дернулась и недовольный, но тихий голос попросил вести себя тише.

— Оз не выспалась! — прокомментировал долговязый прыщавый парень.

И сразу со всех сторон посыпались догадки, почему. Бенджамин слушал их и внутри него поднималось раздражение, которое быстро сменилось гневом. Тогда он встал со своего кресла и с сердитым лицом пошел назад. Меньше всего он хотел призывать к порядку пустоголовых великовозрастных парней и девиц, но слушать их стеб было выше его сил. И хотя Бенджамин точно знал, что Рози вполне способна постоять за себя сама, он не мог оставить происходящее без внимания. Надо было прекратить это до того, как вернутся в автобус дети и их родители.

— Быстро прекратили! — жестко бросил Бенджамин и поочередно обвел каждого, чьи голоса узнал, пока сидел впереди. — Мы не в летний лагерь едем! Вы взрослые люди и должны уважать право другого человека на отдых.

Он бегло взглянул в сторону Розалии. Она смотрела на него и молчала. А потом поблагодарила и снова отвернулась к окну. Минуту спустя Бенджамин получил от нее сообщение: «Спасибо. Но я и сама могу поставить их на место».

«Нисколько не сомневаюсь, — был его ответ. — Но мне было приятно прикрикнуть на них».

На второй и последней остановке Розалия вышла на улицу вместе со всеми. Она вышла из туалета и пошла в бар за капучино. Там ее и выловил Бенджамин.

— Выспалась?

— Немного. Пожалуйста, капучино с соевым молоком, — сказала она на кассе.

— И один с миндальным, — добавил Бенджамин и быстро приложил карту к терминалу. — Когда сядем в автобус, пожалуйста, приходи вперед, я дам тебе расписание и список наших ребят по категориям. Вы с девочками вступите на татами завтра не раньше десяти, я думаю. Рози, очень важно, чтобы к этому моменту у тебя все еще остались силы после того, как ты будешь с детьми целый день. Запомни, твоя задача не пасти их, словно овец — для этого у каждого из них есть родитель. Ты не отвечаешь за их безопасность. Понятно? Твоя задача — чтобы они вовремя оказывались на татами. В распечатках найдешь списки тех соревнований, которые курируешь именно ты. На остальных татами будут другие люди.

Бенджамин переживал. Это были его первые соревнования в качестве руководителя школы. И он, к тому же еще должен быть судьей на одном из татами. При всем желании он не сможет отлучиться, чтобы лично все проконтролировать. Поэтому ему так важно проинструктировать младших учителей. И, положа руку на сердце, в Розалии он не был уверен на все сто. Поэтому к ней был приставлен Аугусто.

— Я все поняла, — девушка кивнула. — Ни о чем не беспокойся. Я не в первый раз на соревнованиях. Луиджи и раньше поручал мне и другим присматривать за малышней.

— И пожалуйста, береги энергию на вечер — кумите отнимает много сил.

Розалия кивнула и взяла свою чашку с капучино. Она отошла не сразу, как будто хотела еще что-то сказать, но новые клиенты, окружившие барную стойку, вынудили ее почти прижаться к Бенджамину, а потом отступить. Он лишь успел вдохнуть ее запах и довольствоваться воспоминанием о нем до конца пути.

Во время соревнований Бенджамин не имел возможности подойти к Розалии. Он видел ее издалека, когда мог отвлечься от судейства. Она не отходила от своих подопечных, а когда закончились соревнования детей, вдруг исчезла. Во время небольшой паузы, когда удалось подняться с судейского стула, Бенджамин попытался дозвониться до нее или отыскать, но безуспешно. И вот уже подошло время кумитэ, к татами пригласили участниц, а Рози никто не видел. Бенджамин не знал, что думать и пытался помешать тому, чтобы Розалию исключили из поединка. Он задействовал всех, кто в тот момент был свободен, но безуспешно. Лишь когда все участницы выстроились в ряд для приветствия судьями, запыхавшаяся Розалия вбежала на татами.