Всё равно будешь моей

Мира, как только отцепляется от инструктора бежит ко мне. На эмоциях она что-то кричит, но из-за ветра, который дует в противоположную сторону от меня, я ничего не слышу. А когда одуван подбегает ко мне и запрыгивает на руки, обхватывая мои бедра своими ногами, я и вовсе забываю обо всем.

— Боже... Боже... Матвей... это было лучшее, что я попробовала в жизни. Это...

Я не знаю, что на меня находит и влияет сильнее. То ли адреналин, который пока что ещё бушует в моей крови. То ли, тело Мирославы, которое как будто создано для меня. То ли её запах, который запретно близко от меня. То ли её эмоции, такие искренние и яркие. То ли это всё вместе. Ничего не соображая, я наклоняюсь к её губам, и жадно начинаю целовать.

Нет времени думать. Осознавать. Приводить правильные доводы, почему это запретно. Нет времени. Есть импульс, за которым я и следую.

Она теряется всего на пару секунд, а потом открывает рот шире, и впускает меня. Наши языки сталкиваются друг с другом, и то ли борются, то ли пытаются воссоединиться. Разряды тока прошибают всё моё тело, от кончиков пальцев ног, до кончиков волос на голове. Это круче, чем прыжок с парашютом. Это круче чем что-либо на свете. Эмоций так много. Их слишком много. А когда ещё и обхватываю руками тело, мышки, и вовсе уносит. Тонкую талию держу руками, а её грудь прижимается к моей. Её промежность, хоть и в плотном костюме, но слишком близко к моему члену.

Терзаю её губы, пока не слышу с её груди стон. Отрываюсь от неё и смотрю в глаза, и кажись, она только сейчас понимает, что произошло. Щеки моментально краснеют, а в глазах, сколько страха, что я и сам пугаюсь.

Дыхание синхронное, и частое. Смотрю то в глаза, то на губы. Хочу ещё. Однозначно. Потому, что понравилось. От её невинного прыжка на меня до вкуса слюны.

Чёрт!!! Трижды чёрт!!!

Снимаю её с себя, и молча, веду к машине, которая нас ждёт, чтоб снова отвести на аэродром.

Мира всю дорогу молчит. Не пойму, у неё шок, или испуг. Но ведь ей понравилось. Правда же?! Она отвечала с таким жаром на мой поцелуй, что будь мы где-нибудь вдвоём, не уверен, что смог бы себя остановить.

В этот раз переодеваемся порознь друг от друга. Пока общаюсь с инструктором, Мира успевает снять костюм, и полностью надеть свою одежду. Более того, когда выхожу с раздевалки, она уже сидит в моей машине. Чувствую двоякие чувства. Я рад, что попробовал вкус её губ. Хотя после этого, понимаю, что контролировать себя рядом с ней, станет ещё сложнее. Второе же чувство, огорчение. Я поспешил. Напугал её. Ведь только этим можно объяснить такое её поведение. Закрылась. И что теперь делать?

Сажусь в машину, и сразу давлю на газ. Во мне такая буря гнева, что готов рвать всё. Мне хочется наорать на неё, чтоб не смела закрываться. Не смела, так делать. Сначала запрыгивать на меня, отдаваться поцелую с той же отдачей, что и я. А через пять минут, закрываться и молчать. И только я хочу начать с ней разговор, как вижу, она спит в машине.

Разбудить?

Нет. Пусть отдохнёт. Переизбыток эмоций по всех фронтах. Чувствую. Но, твою ж мать, как хочется потрогать её губы вновь. Хочется почувствовать её вкус. Он такой... сладкий, как мёд, которым она пахнет. Мёд с одуванчика слишком вкусным оказался. Запретный, но до безумия нужен мне. Хочу ещё его. Много. Весь испить и съесть.

Когда подъезжаю к соседнему дому от её, не спешу будить. Ещё хочу смотреть на неё. Дыхание её спокойное, а лицо, словно у ангела. Такое...

Снова не держу себя в руках. Отстегнув ремень безопасности её и свой, наклоняюсь к губам и провожу по ним языком. Мёд, там только он. Мира не сразу реагирует. Ещё спит. Но как только врываюсь в её рот, она сразу, отвечает. Мы целуемся с такой страстью, что я физически чувствую нехватку кислорода. А через мгновение, всё меняется. Мира резко отстраняется, и смотрит на меня такими испуганными глазами, словно я не поцеловал её, а изнасиловал. Резкий взмах руки, и она отпечатывает свою ладошку на моей щеке.

Блядь, сильный удар. Не ожидал от тихони.

— Ты что творишь, Матвей? Как смеешь? — голос её дрожит, а на глазах выступают слезы. — Я же говорила тебе, нельзя так. Но ты снова перешагнул грань дозволенного. Извини, мы больше не будем видеться с тобой. Дружба закончилась.

Она открывает дверь и пулей вылетает с машины, и бежит с такой скоростью, словно за ней гонятся волки.

Я же остаюсь на месте. Хочется позвонить ей, или хотя бы написать. Хочется попросить прощения, и не горячиться так. Но её разбитый телефон у меня, а новый она так и не взяла.

Через полчаса заезжаю в магазин телефонов, и покупаю такой же, как был в Мирославы. Позже завожу его к специалисту, чтоб тот перекинул всю информацию со старого на новый телефон. А ещё позже, нанимаю курьера, чтобы тот отнёс его домой к Мире, мол, с ремонта.

Позже одуван появляется в сети, но мне так ничего и не напишет. Я же еду к парням в бар, где здорово напиваюсь. И вместо секса с красивой девчонкой, я еду домой один. И как последний придурок полночи прокручиваю наш поцелуй с мышкой, заглядываю в телефон, и жду от неё смс.

Но оно так и не приходит.

Глава 11

Мирослава

И всё же, я всё-таки дура! На что рассчитывала?! О чём думала?!

Как только покидаю машину Горского, бегу в сторону дома, но домой так и не захожу. Меня трусит, мне горько и больно.

Дура! ДУРА! На что надеялась, когда соглашалась на дружбу с Горским? На что?! Разве можно дружить с человеком, к которому испытываешь странную тягу. С человеком, который нравится больше чем друг?! Касания, которые ты вспоминаешь по ночам, разве они дружеские? А теперь ещё и его вкус. Я знаю теперь какие на вкус его губы. Какие они мягкие и грубые в тоже время. Как теперь это всё забыть?! Как?!

Я сама перешагнула за эту грань, хотя и обвиняю Матвея в этом. Но это я запрыгнула на него. Это я прижалась и обнимала. И сама же ответила на поцелуй. До сих пор кружится голова, от его теплых губ. За этот день, я испытала больше эмоций, чем за всю жизнь. И это такие импульсы, что я не знаю, как жить теперь без них.

Рустам первый парень, с которым я поцеловалась. Сравнивать мне было не с чем. И я думала, что целоваться это неприятно. Что поцелуй не вызывает никаких эмоций. Но то, что я сегодня испытала с Матвеем, это переворот всех моих мыслей.

Как?

Как два поцелуя смогли лишить меня умиротворения и покоя. Как?!

Первым делом, когда попала домой, приняла душ. Смыть с себя стыд и желание. Ведь больше всего на свете, мне стыдно за собственные желания.

Я хочу ещё почувствовать его губы...

Вечером курьер привозит мой телефон.

Это, конечно же, не мой телефон. Хотя в нём есть все мои программы, номера и фото. Но это не он. На моём была небольшая трещина на камере. А этот полностью новый.

Я долго мучаюсь угрызением совести. Хочу написать Матвею смс, но не решаюсь.

Боже, после всего, что он сделал для меня, я его ударила?! Какой стыд и позор мне.

Ночью меня всю колотит и мутит. А к утру у меня поднимается температура почти под сорок.

Два дня я не могу встать с постели. Мама вызывает врача на дом, а после осмотра, меня забирают в больницу. Ангина, которая и даёт мне высокую температуру, стаёт причиной моей госпитализации.

Первые дни в больнице, ещё хуже, чем дома. Уколы, из-за которых я уже ни сидеть, ни лежать не могу. Промывания горла и капельницы. Вот чем вылазит мне прыжок с парашютом. Но я не жалею о нём ни секунды. А ещё, если бы мне снова предложили то же самое, и сказали, что после этого я заболею, я сделала б это не думая. Потому, что с каждой секундой, я всё больше скучаю за эмоциями, которые испытывала с ним. И за ним очень скучаю.

Рустам вернулся с командировки, и слава всем богам, он ко мне не приходит. Боится сам заразиться. Еду и вещи мне передают через медсестру.

Мне безумно стыдно, но я рада, что ещё неделю смогу провести вдали от Рустама. Не представляю, как я буду снова в его объятьях. Эти мысли вызывают ужас внутри меня.