Ловушка

Такой модифицирующий вирус мог быть создан только в далёком будущем для оздоровления и приобретения человеком «безграничной молодости». «Вирус здоровья» для будущих людей, а для нас, людей прошлого — необратимая смерть! Почему так?! Профессор предположил, что, скорее всего, люди будущего помимо этого модифицирующего вируса имели и другие виды предшествующих, подготовительных модификаций ДНК. При их наличии данный «вирус здоровья» скорее всего, воздействовал на человека положительно. В наше время подобных генных модификаций у людей нет, и поэтому он действует в чужой для себя, неподготовленной среде не как вектор здоровья, а как вектор уничтожения. Люди будущего в чём-то отличались от нас по биологическим, генетическим параметрам. Наука рано или поздно оседлала бы механизм эволюции. Возможно, люди будущего вообще появлялись на свет искусственно. Не рождались, а создавались в лабораториях с изначально модифицированной ДНК.

На данный момент заражена большая часть человечества. Видимо, этот оздоровляющий вирус был настолько хорош в том будущем, что его распространение поставили на массовую основу, поэтому и сделали механизм распространения (заражения) максимально быстрым, эффективным и доступным всем…

Локализовать очаг распространения в современности не успели, потому что выявили заразу слишком поздно из-за долгого инкубационного периода, составляющего от нескольких недель до месяца. Самые ужасные последствия к настоящему моменту можно видеть в нашем городе. Здесь погибла большая часть населения. Вскоре город окажется мёртв. Карантинные меры бесполезны. Ликвидаторы все сами заражены и просто бегут отсюда. Паника, безнадёжность, реальная угроза вымирания — эти слова исчерпывающе характеризуют состояние человечества.

Учитывая безумную мощность и универсальность механизма распространения вируса, скорее всего, заражению подвергнутся рано или поздно даже люди, живущие в самых отдалённых уголках Земли.

Будучи введёнными в курс дела, мы с Грейс в недоумении смотрели друг на друга.

— Всё яд и всё лекарство, — выдавила она. — В зависимости от дозировки!

— И от времени применения, — прибавил я.

— Но как они могли такую ужасную штуку выпустить гулять по миру?! — возмутилась Грейс. — Головой думать разучились в том будущем?!

Профессор через силу усмехнулся, впрочем, это доставило ему массу неудобств. С устройством искусственной вентиляции лёгких в глотке любое напряжение горла, голосовых связок, причиняет ужасную боль.

Трудно представить, каково человеку, находящемуся в сознании и не способному самостоятельно дышать! Ужас! Профессор Молблан, как я увидел теперь, несмотря на всю его торопливость, рассеянность и вспыльчивость, обладал удивительной силой духа.

Планшет по ключевым словам из речи Грейс выбрал следующий ответ:

«Для людей того будущего, в отличие от нас, это не вирус, а средство оздоровления и омоложения. Разница понятна?»

— Звучит логично, — констатировал я. — На модифицированную ДНК людей будущего этот вирус ставился гладко, как ПО на соответствующее «железо». Наше отстающее «железо» он сжигает, убивает. Что же делать нам?! Получается, что теперь из-за действия машины времени нет ни тех людей будущего, ни возможности с ними связаться. Зато созданный ими, проклятый вирус, кошмарит нас! Как всё исправить?!

Профессор вскинул покрасневшие глаза. Его двойник из планшета ответил:

«С ними, с теми, какими были люди будущего — покончено. Пока я не слёг, бессонными ночами размышлял над вариантами. Имеется один план. Безумный. Но вероятность его осуществления всё равно повыше, чем вероятность создания работоспособной машины времени. — Профессор засмеялся, но страшно закашлялся во время смеха. — Простите! Болезнь сказывается. Вам придётся сделать кое-что и вернуться в будущее. Во всём континууме вы теперь единственные, полностью работоспособные люди. Всё что могут, скажут мои записи. Там, в кабинете, на столе. И главное свяжитесь с Мисси. Её контакты есть тут в планшете и продублированы в моих записях. Если Мисси не окажется в сети, значит, наши планы полетели к чертям и сделать на самом деле уже ничего невозможно. Кстати! Планшет заберите с собой! Мне действительно трудно говорить…»

Я извинился перед профессором и решил проверить, что в этом планшете есть ещё. Он к тому же был синхронизирован с медоборудованием — фиксировал данные состояния Молблана. Здесь были отчёты и записи медперсонала. За жизненными показателями профессора давно следила исключительно автоматика.

— Вот тебе раз! — воскликнул я, взглянув на профессора. — Медперсонал отсутствует уже две недели! Оборудование работает самостоятельно. — Я обернулся к растерянной Грейс, державшей профессора за руку. — Твой отец не получал обезболивающего уже семь дней! Закончилось! Да он боец, каких мало!..

Грейс, не находя себе места, всплеснула руками.

— Как же это так?! — заплакала она. — Поверить не могу! Папа! Папочка!..

Планшет среагировал на возгласы Грейс, крутанув запись, которую мы уже слышали:

«Грейс! Возьми себя в руки! Все умирают. Я всё равно умер бы рано или поздно. Тебе пришлось бы с этим смириться не сегодня, так завтра. Соберись! Может я и создал машину времени, но решать проблему придётся вам!»

— Грейс, — сказал я, сглотнув. — Я выйду за записями?

— Уйди! — выпалила она. — Уйди отсюда!

Оставив дочь наедине с умирающим отцом, я поднялся на второй этаж в кабинет. Бумаги с записями, как рукописными, так и печатаными, я нашёл не на столе, а разбросанными по всему кабинету. Дело в том, что по дому гулял сквозняк — окна были разбиты. Мне пришлось собирать бумаги несколько минут.

Вскоре в кабинет поднялась Грейс. Вся в слезах.

Я положил толстую кипу бумаг на стол и придавил сверху тяжёлой вазой. Шагнул к Грейс. Ревела она навзрыд.

— Ты что?! Так мужественно держалась…

— Он попросил меня!.. — выдавила она, задыхаясь от слёз. — Попросил отключить систему жизнеобеспечения! — заревела она ещё сильнее, повалившись в кресло. — А я не могу! Знаю, что ему тяжело терпеть боль, но я не могу! — Она в ярости постучала по шлему, мешавшему вытереть слёзы. Подняв голову, она уставилась на меня. — Может, это сделаешь ты?..

У меня от волнения и без того уши «горели». Нутро ходило ходуном, никак не мог успокоиться. Я кинул собранные бумаги на колени Грейс. Схватил со стола индийскую вазу и с размаху запустил её в стену. Осколки со звоном разлетелись по комнате.

— Ну как же так?! — выпалил я. — Как мы в эту задницу влезли?!

— Только ты, пожалуйста, держи себя в руках! — вскрикнула она умоляюще. — На кого мне ещё надеяться?!

Я потыкал пальцем себе в грудь.

— Между прочим, мои родные где-то так же подыхают от этого поганого вируса омоложения! У меня нет времени даже повидаться с ними! Они полгода не знают, где я и что со мной!

Грейс вскочила с кресла и, положив руки мне на плечи, кивнула:

— Да! Да! Покричи, покричи ещё! Но главное успокойся! Хорошо?!

Я с тяжёлым вздохом отмахнулся.

— А ты не реви так! Я не смогу успокоиться, если ты сама водопады льёшь!

Грейс покивала. Она инстинктивно попыталась вытереть слёзы, но руки вновь упёрлись в стекло шлема.

— Сделаешь, что просит мой отец? Он уже практически мёртв! Он так мучается!..

— Это тебя попросила сделать запись на планшете? — спросил я.

Грейс кивнула:

— Он знал, к чему ведёт заражение этой дрянью. Предусмотрел и такой вариант развития событий. Ради меня сделай!..

— Если… — выдавил я, сглотнув. — Если только ради тебя.

Я подумал, что лучше бы профессор побольше времени уделял модифицированию машины времени. Сколько часов он просто так убил на разработку и запись этих своих разных вариантов диалогов в планшет?..

Я отправился на первый этаж. Стараясь идти как можно медленнее, пересчитал все ступени лестницы. Их было двенадцать. Предпоследняя — в царапинах. Видимо, что-то тяжёлое когда-то поднимали вверх, и в этом процессе от удара предпоследняя пострадала. Странные ощущения сопутствовали этому моему состоянию. Сам я как будто шёл на «автопилоте», сознание плыло, а мозг фиксировал все мелочи вокруг и клал их в память на самое видное место. Мысли путались, бежали наперегонки, спотыкались в голове.