Страница 46 из 69
Покачав головой и потирая руки, чтобы прогнать мурашки, я убираю ноутбук с комода и захожу в школьную почту.
Там новое сообщение от административного отдела о моей работе. Я с нетерпением нажимаю на него, а затем качаю кулак, когда вижу, что моя просьба о переходе на ранние утренние смены была одобрена.
Это было суматошно — уходить из школы по вечерам и вовремя приходить на смену в закусочную. Иногда после уроков ученики слоняются по классам. Мне приходится либо ждать, пока они закончат, чтобы убраться, либо убираться рядом с ними, что немного неловко и неудобно.
К счастью, теперь такой проблемы больше не будет.
У меня хорошее настроение, когда я переодеваюсь в парик и одежду, которую подобрала для меня Бриз. Сегодня на мне костюм Дафны из «Скуби Ду». Бриз сказала, что нужно навсегда поменять мой парик с рыжего на оранжевый, потому что он мне так идет.
Я с этим категорически не согласна.
— Я похожа на стюардессу. — Пробормотала я, когда мы добрались до шикарного музыкального театра Redwood Prep.
— Нет. — Бриз поправляет маленький шарфик на моей шее. — Ты похожа на развратную стюардессу. Это большая разница.
Я закатываю глаза. Бриз выглядит очаровательно в костюме зайчика из Плейбоя, с ушками и в розовом шелковистом наряде. Ее волосы уложены вокруг лица, а большие голубые глаза блестят знойной невинностью.
— Ты нервничаешь? — Спрашивает она.
Не из-за игры на пианино. Я знаю, что у меня хорошо получается.
К тому же мне не придется выступать под именем Каденс Купер. Сегодняшний концерт посвящен Хэллоуину. Это само собой разумеется, что я буду играть, переодевшись во что-то другое.
Думаю, это своего рода замаскированное благословение.
Меня заставляет дрожать и волноваться тот факт, что в последний раз я была за кулисами в конце летнего шоукейса.
Моя первая ночь в Redwood Prep.
Мое первое сообщение от Джинкс.
Когда я впервые увидела Датча.
Я слегка поворачиваюсь, заново переживая тот момент, когда его янтарный взгляд резко пронзил меня насквозь. Если бы я хоть немного представляла, как глубоко этот взгляд разрушит мою жизнь, я бы, наверное, не стала так радостно смотреть в глаза великолепному принцу Redwood Prep.
— Короли сегодня играют? — Спрашиваю я Бриз как можно более непринужденно.
Я не видела их в списке мероприятий.
— Насколько я знаю, нет. Вчера вечером у Королей было настоящее клубное мероприятие. Они больше, чем эти школьные мероприятия, которые ты знаешь. — Бриз вздергивает бровь. — Почему ты спрашиваешь о Королях?
— Просто интересно. — Бормочу я.
Выражение ее лица становится еще более суровым.
Я рада, когда один из организаторов приходит сказать мне, что я следующая в очереди. После того как я киваю в знак понимания, он уходит. Я поворачиваю шею, гадая, работает ли сегодня Серена. Но, похоже, нет.
Достаю телефон и пишу ей сообщение.
Я: Ты все еще идешь на танцы?
Серена: Нет, что-то случилось.
Странно. Она казалась такой взволнованной, когда мы говорили о танцах за обедом. Неужели эта история с Миллером заставляет ее чувствовать себя побежденной еще до начала войны?
Я пожевала нижнюю губу. Через крылья я вижу скрипачку, которая играет для толпы. Никто не обращает внимания, бедняжка.
Теперь я понимаю, почему организаторы заставили студентов посетить концерт перед танцами. По крайней мере, тогда у нас, музыкальных мастеров, была бы аудитория.
Похоже, что та орава, что собралась в тот вечер на концерт в честь окончания лета, была вызвана тем, что на концерте выступали The Kings. Без них трудно привлечь толпу.
Опустив глаза обратно на телефон, я проверяю, ответил ли Сол на мои сообщения.
Нет.
— На что ты смотришь? — Спрашивает Бриз, подпрыгивая на кончиках пальцев.
— Ничего. — Я выключаю телефон и засовываю его в боковой карман. — Можешь подержать мою сумочку?
— Конечно.
Бриз принимает сумку.
Я разжимаю пальцы по бокам, пытаясь собраться с мыслями для выступления, но мысли несутся слишком быстро. Я застряла в головоломке, которую нужно сложить.
Цель Миллера — отомстить, и неважно, попадем мы все трое или только один из нас.
Цель Датча — контролировать меня и защищать Сола, ему неважно, если Серена окажется в проигрыше.
Куда бы я ни повернулась, Серену будут тащить.
Если только я не сделаю что-нибудь.
А я должна что-то сделать.
Но как мне одержать верх?
Я не могу сделать это без Джинкс.
А Джинкс этого не сделает.
Только если у тебя не будет парного видео...
Я зажмуриваю глаза, сердце сжимается при этой мысли.
— Ты встала. — Говорит Бриз.
Ее голос звучит так, будто доносится издалека.
Я, спотыкаясь, иду вперед, все еще не найдя того спокойного места. То место в моей голове, которое предназначено только для музыки. Слишком много всякой ерунды мешает.
Сцена устроена как кладбище. Туман стелется по земле. Скелеты с оскаленными челюстями прислоняются к большим фонарям. Это высшая степень жути. Как будто кто-то с профессиональным дизайнерским образованием пытался интерпретировать декорации Хэллоуина, лишив их всего веселья.
Я не смотрю на публику, когда сажусь за рояль. Они ожидают шоу. Выступления. Им все равно, кто я под этим париком, даже если теперь они знают мое имя. Даже если я стала немного больше собой, чем когда играла раньше.
Может быть, я могу это сделать благодаря Датчу.
Может быть, Redwood Prep закалил меня, сделал достаточно бесстрашной.
Но мне действительно все равно, когда диктор называет мое имя и толпа вздрагивает.
Они никогда не слышали, как я играю.
Не как я.
Не как Каденс.
Не дожидаясь аплодисментов, я кладу пальцы на клавиши и позволяю первой ноте задеть мозоль на моем сердце.
A#
Распространяясь на уменьшенный аккорд, я нажимаю на клавишу и позволяю аккорду затянуться.
D
Я двигаюсь в густой тишине, позволяя жару момента скрести, скрести и скрести по моему сердцу, пока я снова не истеку кровью. Пока музыка не сможет пробиться и заполнить пространство между моей душой и инструментом.
Музыка обволакивает меня, засасывая в жар, который почти невыносим. Место, которое... ну, оно не столько чувствует себя в безопасности, сколько ощущает себя моим. Как будто оно принадлежит мне. Как будто никто не сможет отнять его у меня, даже если попытается.
Неважно, насколько оно запятнано, грязно, пугающе, оно все равно мое.
Туман клубится вокруг моих лодыжек, когда я провожу пальцами по клавишам, извлекая песню из самых высоких октав. Голова наклонена, пот катится по подбородку.
Здесь жарко.
А может, это жар изнутри меня вырывается наружу. Сжигая все в радиусе пяти миль.
Я не знаю, как играть.
Правда, не умею.
Я знаю только, как взрываться на клавишах. Я знаю только, как использовать эту боль, чтобы двигаться вперед, потому что музыка слишком сильна, чтобы я могла сдержать ее в себе.
Музыка нарастает и нарастает, пока я не уменьшаю громкость вдвое. Резко. Неожиданно. Не все должно заканчиваться большим взрывом. Иногда это может быть просто трепет, настолько сильный, что сердце вырывается из груди без единого звука.
Я танцую большим пальцем и мизинцем над двумя нотами, позволяя им звенеть в воздухе, трелируя и набирая обороты, пока они не заканчиваются, разрушая острое напряжение, которое я вынашивал с первого такта.
Когда я закончила, я тяжело дышала. Мой парик в беспорядке разметался по лицу, прилип к шее, как вторая кожа.
Я неуверенно поднимаюсь на ноги.
Это проклятое чувство наготы снова охватывает меня. Как будто я стою перед всеми этими придурками из Redwood Prep без ничего. Даже лифчика и трусиков нет.
Это худшая часть игры в музыку.
Хуже всего играть не себя.
Когда начинаются аплодисменты, я едва успеваю сосредоточиться. Я, спотыкаясь, ухожу со сцены, но не в сторону Бриз, которая ждет меня. А в другую сторону. Мимо звукооператоров.