Безжалостная нота

Я всегда не решалась спросить об этом, и не думаю, что сегодня, учитывая все происходящее, это лучший момент.

Она прочищает горло.

— Хватит об этом. У нас есть несколько дней, чтобы разработать план, и нам все еще нужно выяснить, где находится голова Сола во всем этом.

— Кстати, о Соле, ты его видела?

— Нет, они с Зейном ушли из школы во время второго урока.

Я медленно жую.

— Это так странно для меня. Как такой чувствительный человек, как Сол, вообще связался с таким чудовищем, как Датч?

— Наверное, так же, как хорошие мальчики из плохих районов попадают в банды. — Она пожимает плечами. — Обещание семьи, принадлежности.

Серена откладывает сэндвич и смахивает крошки со своих спортивных штанов.

— Принадлежность. — Обдумываю я это слово.

Что значит принадлежать Датчу, по-настоящему принадлежать ему?

Я не могу представить себе его преданность. Безжалостность. Жестокость.

И все же меня бодрит мысль о том, что кто-то вроде меня может приручить такого монстра, как он.

Черт, я сошла с ума.

Серена смотрит на скамейку.

— Каждый хочет принадлежать кому-то, знаешь ли.

— Все, кроме тебя? — Поддразниваю я.

— Мне хорошо быть одинокой.

— А кто-нибудь? — Бросаю я вызов. — Разве мы все не хотим куда-то вписаться?

Она качает головой.

— Фишка одиночества в том, что ты не ожидаешь, что оно окажется таким сильным, как есть. Как только ты попадаешь в его лапы, оно удерживает тебя навсегда. И не собирается отпускать. А потом оно преследует тебя, впиваясь когтями все глубже и глубже. — Ее улыбка ровная. — Я не против, но такие люди, как Сол, созданы не для меня. Сол никогда не отвернется от Королей. И они тоже не отвернутся от него. Это всем известно.

Вдалеке я вижу, как Пэрис и ее команда с помпонами встают из-за стола и направляются в нашу сторону.

Мои плечи напрягаются, и я готовлюсь к бою.

— Злая ведьма Запада приближается. — Пробормотала Серена.

— Я ее видела.

Чирлидерша останавливается перед скамейкой для пикника.

Серена поднимает руку.

— Милая, ты загораживаешь мне свет.

— Я думала, вампиры не любят солнце. — Отвечает Пэрис.

Серена притворно чихает, а потом поднимает взгляд.

— Кажется, у меня аллергия на искусственный аэрозольный загар. Каденс, увидимся позже. Такая обстановка мне не подходит.

— Постарайся больше не разжигать костров, пока тебя не будет. — Призывает Пэрис.

Лицо Серены темнеет. Она тянется в карман, и глаза ее расширяются.

— Где моя зажигалка?

— Ты ее потеряла?

— Да.

Она хмурится.

Я поднимаюсь на ноги и с трудом выбираюсь из скамейки для пикника. Не отрывая глаз от земли, я ищу ее зажигалку.

Пэрис встает на моем пути.

— Каденс, мне нужно с тобой поговорить.

По крайней мере, на этот раз она спрашивает уважительно, а не разбрасывает соду по моим свежевымытым полам и не ведет себя так, будто я ее личная рабыня.

— Не думаю, что нам есть что обсуждать, Пэрис. Извини. — Прорычала я.

— Подожди.

Она кладет руку мне на плечо.

Я смотрю на нее, раздражаясь.

Она облизывает губы.

— Когда вы с Датчем начали встречаться? С той ночи на вечеринке?

— Это не твое дело. — Огрызаюсь я.

Конечно, мы с Датчем на самом деле не встречаемся, но разве я собираюсь признаваться в этом и давать паразитам вроде Пэрис хоть какую-то надежду?

Нет, не собираюсь.

Резко повернувшись, я вальяжной походкой модели вхожу в кафетерий.

Серена одобряюще кивает мне и показывает большой палец вверх.

Я игриво пихаю ее.

— Тебе помочь найти зажигалку?

В этот момент раздается музыкальный звон колокольчиков.

— Наверное, я оставила ее в шкафчике. Я проверю там перед уроком. — Серена машет рукой. — До скорого.

Я киваю и отхожу от нее.

В коридоре я ищу Датча. Сначала я даже не понимаю, что ищу именно его. Мои глаза словно сканируют, а сердце тоскует, прежде чем я даю ему разрешение на это.

Когда я понимаю, что делаю, я быстро подавляю это чувство и стараюсь идти быстрее.

В этот момент я замечаю мисс Джеймисон. Она одета в голубую блузку и строгую белую юбку-карандаш, которая контрастирует с ее смуглой кожей. У нее длинные вьющиеся волосы, спускающиеся по спине. Она машет мне рукой.

Я спешу к ней, прижимая к груди свои книги. После предательства Миллера моя вера в авторитеты серьезно пошатнулась, но я почему-то не потеряла веру в мисс Джеймисон.

Она — друг Маллиза и учительница, которой он доверил меня после своего ухода. К тому же она помогла мне в последний раз, когда Датч пытался исключить меня из Redwood.

Мисс Джеймисон выводит меня на лестничную площадку, и я борюсь с нахлынувшими воспоминаниями о Датче. Меня бесит то, как он вцепился в мою кожу. Как будто он в моей голове, проникает в каждую пору, царапает когтями мою шею, душит меня своим незримым присутствием.

— Каденс.

Голос мисс Джеймисон выводит меня из задумчивости.

Я поднимаю взгляд.

— Я только что узнала от администрации. Директор Харрис преследует мистера Миллера, как школьника.

Она закатывает глаза, как будто ей хочется ударить обоих мужчин.

— Я разберусь с этим. — Говорю я ей уверенно, хотя ничего подобного не чувствую.

Ее взгляд вспыхивает.

— Нет, нет, ты не справляешься с этим. Ты позволишь взрослым вмешаться. Джарод Кросс должен скоро закончить свой тур. Я попрошу Маллиза связаться с ним. Пусть он разберется в этой нелепой ситуации.

Предупреждение Датча о том, что я не должна оказывать его отцу никаких услуг, пронеслось у меня в голове. Этого достаточно, чтобы заставить меня задуматься о том, что Джарод Кросс не должен быть моим билетом из любой ситуации.

— Я очень ценю вашу заботу обо мне, мисс Джеймисон. — Я улыбаюсь ей. — Но сейчас я не могу позволить себе доверять кому-то еще.

— Каденс...

— Не волнуйтесь. Я не покину Redwood.

Снова прозвенел звонок. Последнее предупреждение о том, что пора идти в класс.

— Мне нужно идти. — Говорю я.

По пути в коридор я достаю телефон и пишу Джинкс.

Ты все еще продаешь секреты?

Джинкс: У тебя остались секреты, Новенькая девочка?

Я резко вдыхаю.

Я никак не могу выпутаться из этой ситуации, не сражаясь с огнем.

Мне нужен весь компромат на председателя совета директоров.

26.

ДАТЧ

— Что мы будем делать с Миллером? — Задаю я вопрос своим братьям.

Мы сидим у бассейна на нашей вилле.

Зейн опускает ноги в воду и ставит рядом с собой бутылки с пивом.

Финн смотрит на освещенное звездами небо, на носу у него очки. Он редко надевает очки, когда находится дома.

— Джинкс подняла цены, но я готов заняться грязным бельем Миллера. — Говорит Финн, его голос низкий и мрачный.

Это самый очевидный метод.

Разорвать его в темноте. Там, где больно.

Так же, как мы поступили с тем соседом, который оскорбил Сола прямо у нас на глазах. Руки прочь. Чисто. Пагубно.

Тогдашний метод Сола был слишком грязным, слишком очевидным. Ему не хватало изящества.

У Каденс тот же менталитет, и именно поэтому она попала в эту передрягу.

Миллер хитер. В тот день в спортзале, когда Каденс арестовала Кристу, я увидел в ее красивых карих глазах, что она думает, что у нее есть преимущество. Она понятия не имела, с кем имеет дело.

Вот что случается, когда хорошие девочки пытаются стать плохими.

Наблюдать за тем, как она растет и учится по-настоящему загребать когтями других, было бы здорово. Если бы не было так муторно убирать за ней.

Я качаю головой.

— Если мы начнем обливать Миллера грязью, он будет бросать ее обратно. Он знает, что мы сделали, чтобы вытащить Каденс. Он знает, что мы сделали это ради Сола. Ему не понадобится много усилий, чтобы вывести нас на чистую воду. Мы не можем позволить себе усугубить ситуацию.