Страница 8 из 59
Наконец все, кроме меня, расселись за столом. Я понимал, что разговор не будет лёгким и не спешил присоединиться к гостям. Стоит только усесться за стол, как меня будут разносить в пух и прах. Что-то не охота было самому начинать эту процедуру. Комсомолец внутри меня признавал свою вину, но прораб не хотел мириться с таким положением. Внедрение нового метода - это гораздо важнее комсомольских обязанностей! Подождав ещё чуток, я всё же примостился на табуретку. Собственно с этого момента всё и понеслось. Не успел чайник закипеть, а спор уже разгорелся в полную силу. Началось со взаимных претензий и упрёков. Нас с Ерасылом попробовали обвинить в уклонительстве от выполнения комсомольских обязанностей. Мне бы подождать хоть немного, выслушать, подумать хорошенько над ответами, но - не сдержался. Начал сам всех во всём обвинять. Делая упор на то, что у меня есть чем заниматься. Но, с другой стороны, не отрицал, что комсомольские собрания тоже нужны. Только, на данный момент, у меня нет времени на них присутствовать. И вместо того, чтобы дать мне спокойно работать, меня постоянно отвлекают. Короче, высказал всё. Но это только вызвало ещё больше обвинений в мою сторону.
Неожиданно вмешался Ерасыл. Я, как-то не обращал внимания, какую сторону он выбрал в нашем споре. Некогда было. Еле успевал отвечать на претензии. А тут он встал и начал говорить. Казахи вообще немногословный народ. Ну не любят они разбрасываться словами. Если говорят, то по делу. Так и в этот раз, Ерасыл сказал коротко и по существу:
— Вилор придумал, как обеспечить всю страну кирпичём. Почему вы его ругаете?
За столом стало тихо. Все посмотрели на меня. Тут некстати, а может наоборот вовремя, закипел чайник. Наверное я много воды в него залил, потому что вода закипев, стала из носика выплёскиваться на чугунную плиту. А чайник у меня большой - семилитровый и если его не снять, то кипеть он будет долго. Делать нечего - пошёл. В полной тишине и под напряжёнными взглядами всех присутствующих.
Не спеша бросил в заварочный чайник парочку щепоток травяного сбора. Тёща любительница сама собирать и смешивать различные листочки, цветочки и ягодки разных растений. На вкус нормально и я уже привык к этим смесям. Сейчас и гости оценят. А там глядишь и спор прекратится.
Чай пили почти в полной тишине. А что? Тут и так всё понятно - пей, угощайся бубликами, если есть желание бери сахар. Все, в основном, чего-то молча решали и ждали. Я тоже думал о своём. Как по мне, то зря они приехали. Не поеду я работать в Москву. Даже в должности помощника секретаря Московского горкома комсомола. Нафиг! Вон пусть Ерасыла забирают и катятся в свою столицу, повышать производительность. А я тут как-нибудь перебьюсь. И вообще - у меня сегодня поход в кино намечен, вместе с женой, между прочим. Какие тут могут быть разговоры?
— Рассказывайте! - безо всякой прелюдии произнёс Крапивин, неожиданно прервав молчание.
— Чего? - не репетировали, но получилось, что мы с Ерасылом спросили одновременно.
— Ну... - замялся Сергей Вадимович, - чего вы там изобрели? Вот про это и рассказывайте.
— Я ничего не изобретал! - тут же от всего открестился казах.
— А я, пока, ничего не буду рассказывать, - ответил я, - время ещё не пришло.
Пришлось выдержать целый шквал вопросов: - «Что? Как? Почему? Да что ты себе позволяешь? Ты комсомолец или кто? Перед тобой твой непосредственный начальник находится!» и ещё много чего, на эту тему. Причём, все пятеро гостей задавали их одновременно. Особенно усердствовал Сергачёв, почему-то. Но, в некоторых случаях, я становлюсь упёртым, как монтажный лом зажатый в стыках панелей перекрытия. Фиг сдвинуть! Так и тут. Решил не говорить, значит никто меня не заставит это сделать. Причём речь, о промышленных шпионах, я решил не повторять. Нашёл другие аргументы:
— Я всё понимаю, но - поймите и вы меня! Не могу! Здесь затронуты интересы, в масштабах всей нашей страны. Пока эта технология не будет защищена патентом, я не вправе раскрывать секрет процесса. Вон, у товарища Кормертаева спросите. Он врать не умеет.
— Да! - тут же со всем, согласился Ерасыл, - это очень важно для всех!
— Хорошо! - возразил Сергей Вадимович и озвучил свои претензии, - тогда почему, если это очень важно, вы это упорно скрываете? Надо срочно всё довести до компетентных органов. Они обеспечат секретность. А если это действительно поможет стране?! Вилор, почему ты молчишь?!
А что я? Я всё понимаю. Только стерегусь. Осторожничаю. А ещё, я давно хочу узаконить свои финансы. Очень нехорошо, когда у тебя есть куча денег, а использовать их нет возможности. У меня жена скоро родит, много чего нужно будет покупать. Если я начну тратить деньги направо и налево, то это очень быстро станет известно многим. А мне встреча с МГБ не нужна. Поэтому я постараюсь, и всё для этого сделаю, чтобы официально заработать много денег. Этого можно достичь разными путями и среди них есть только один дающий быстрый и стопроцентный результат. Это Сталинская премия. Если её получить за изобретение новой технологии, то уже ни у кого не возникнет никаких вопросов, о происхождении моих денег. А вот потом... Потом будет проще.
— Вилор! - голос Ерасыла, отвлёк меня от размышлений, - а что если просто кирпичи показать? Без подробностей - как ты иногда говоришь.
Блин! И почему это не пришло в голову мне? Действительно, нафига показывать все этапы процесса, а также ингредиенты сухой смеси, когда можно показать окончательный результат. Да и, хрям с ним, в случае чего, можно один замес сделать. Партию кирпича изготовить, прямо на глазах у комсомольских начальников! Пусть посмотрят. Пропорции сухой смеси, всё равно, я никому не озвучу, а на глаз, их никто не вычислит. Глядишь и проникнутся дорогие товарищи и прекратят свои нападки, на мою комсомольскую сознательность. Надо попробовать. Я постучал чайной ложкой по кружке, привлекая внимание:
— Хорошо. Я согласен показать конечный продукт. А также, если вы немного подождёте, сам процесс изготовления.
Крапивин обвёл всех заинтересованным взглядом. Никто ничего не возразил. Тогда он посмотрел на меня и скомандовал:
— Действуй. А мы подождём.
Тут же влез Ерасыл:
— Эй, Вилор?! Ты чего? А как же я? Я помогу! Ты же знаешь, я умею!
— Это правильно, - согласился я, - помощь мне не помешает. Заодно «крокодила» проводишь в другую комнату. Пока я освещение буду налаживать.
Тут, к нашей компании, присоединилась Конкордия Прохоровна. Она как-то так тихо вошла в дом, что её никто не услышал. Хорошая всё же у меня тёща. Зайдя на кухню, первыми её словами были:
— А чего же вы сидите за пустым столом? - и только потом, - Здравствуйте.
А я что? Мне только и осталось, что сыграть на этом:
— Как хорошо, что вы пришли, Конкордия Прохоровна! Помогите, накрыть на стол, пожалуйста. Гости с самой Москвы приехали. А нам с Ерасылом надо кое-что в сарае подготовить. Прямо разрываюсь не знаю с чего начать. А тут вы!
В общем - убежали мы с казахом. Тёща теперь так просто никого из-за стола не отпустит. А нам только это и нужно, чтобы успеть всё подготовить. Уж что-что, а встречать гостей Конкордия Прохоровна умеет. Дай бог, если уйдут на своих ногах. В противном случае, придётся такси вызывать. Закормит их нафиг. Я её знаю. Да и нам нужно быстренько исчезнуть. Иначе, ни о какой демонстрации кирпичей, не может быть и речи. Будем сидеть за столом, пока все всё не попробуют. И это будет только начало. Нет, надо срочно исчезать из поля её зрения. Что мы успешно сделали.
Ерасыл, как только открыли ворота сарая, повёл Витаса в другое помещение. А я, в первую очередь, метнулся к растворомешалке. Надо было по быстрому закинуть необходимые ингредиенты, пока никого не было рядом. С прессом всё намного проще. Чего там секретного? Давит и давит, всё как обычно. Если только смазать чуток. Снял брезент, которым укрывал аппарат и подтащил его поближе к выходу. А что? Время обеденное и на улице пока что светло. Можно легко обойтись без дополнительного освещения. Вроде всё в порядке. Ну, что ж - поехали! Я взялся за совок и... тут же остановился. Я совершенно забыл, что у меня закончился цемент! Едрид-мадрид, мать иху и ещё много-много всяких разных слов и выражений. Я давно так эмоционально не высказывался. Ерасыл, который прибежал помогать, застыл на время моей эспакады. А потом уважительно покивал головой и произнёс: