Избранная грешником

Я наклоняю голову, мой пристальный взгляд лениво скользит по ее телу. Мне нравится, как она одевается, всегда выглядит как королева, которой она и является.

Блять, ты можешь вставить бриллиант в щель между ее бедер.

— Тебе лучше привыкнуть к этому, — я поднимаю на нее глаза, — mia moglie.

Вспышка гнева искажает черты ее лица, и я замечаю, что на ней нет никакой косметики. Я слишком устал, чтобы заметить это раньше.

Глядя на нее, я замечаю, насколько уязвимой она выглядит без боевой раскраски, покрывающей ее лицо.

Без колебаний я говорю:

— Ты выглядишь намного красивее без всего этого макияжа.

Ее голова откидывается назад, как будто я физически ударил ее, ее губы приоткрываются в шоке.

Комплимент от меня был последним, чего она ожидала.

Ее реакция заставляет меня чувствовать себя дерьмово, и я делаю мысленную пометку делать ей больше комплиментов.

Желая разделить с ней обычный момент, я говорю:

— Пойдем, давай что-нибудь поедим.

Она бросает взгляд на маленькую сумку на кровати.

— Если мы собираемся куда-то идти, мне нужно пару минут, чтобы собраться.

Делая шаг вперед, я беру ее за руку и вытаскиваю из комнаты.

— Ты и так прекрасна, а я умираю с голоду.

— Лука, — протестует она, вырываясь из моих объятий. — Тебе не обязательно тащить меня.

— По-видимому, обязательно, — бормочу я.

Она снова пытается высвободить руку.

— Мне нужна моя сумочка!

— Нет, не нужна. — Я тащу ее вниз по лестнице и, дойдя до самого низа, бросаю на нее взгляд. — У меня есть телефон и бумажник, так что, по сути, я – все, что тебе нужно.

— Мечтай.

Когда мы заходим в лифт, пальцы Марии сгибаются в моей хватке, когда она вздыхает: — Это будут долгие шесть месяцев, если ты будешь продолжать быть неразумным.

— Только если ты будешь продолжать упрямиться.

Ее глаза останавливаются на моем лице.

— Это ты упрямый. — Она переводит взгляд на двери, затем добавляет. — И такой чертовски властный.

— Я привык добиваться своего, — усмехаюсь я.

Двери открываются, и когда мы выходим в подвал, она бормочет: — Значит, нас двое.

Охранники Марии, Иван и Лев, выбираются из внедорожника.

— Мы едем поужинать, — говорю я им.

На их лицах мгновенно появляются улыбки.

Надо будет показать им квартиру и отдельную лестницу для эвакуации, пока они будут охранять Марию, когда я буду на работе.

Я открываю пассажирскую дверь для своей жены и жду, пока она заберется в G-Wagon. В этот момент я поднимаю ее руку и целую ее пальцы, а затем кладу на колени.

Настороженный огонек наполняет глаза Марии, говоря мне, что она ни на йоту не доверяет моим действиям.

Ей просто нужно время.

Я закрываю ее дверь и, обойдя машину, сажусь за руль и завожу двигатель. Когда мы пристегиваем ремни безопасности, я спрашиваю: — Где конкретно ты хотела бы поужинать?

Ей даже не нужно думать об этом, когда она отвечает: — Fogo De Chao.

— Хороший выбор. — Я выезжаю с парковки и направляю машину к выезду. — Я хочу стейк.

Пока я везу нас к ресторану, Мария смотрит на свое обручальное кольцо, что заставляет меня спросить: — Тебе оно нравится?

Ее глаза устремляются на меня.

— Что?

— Кольцо.

— Да, оно красивое. — Ее взгляд скользит к моей левой руке. — Тебе нравится твое?

— Да.

На мгновение воцаряется тишина, затем она спрашивает: — Если мы были так пьяны, что ничего не можем вспомнить, как нам удалось получить лицензию и кольца?

Черт.

Мои глаза устремляются к ней, прежде чем снова устремляются на дорогу.

— Чистое, блять, везение.

Она пристально смотрит на меня мгновение.

— Ты можешь что-нибудь вспомнить?

Каждую деталь прошлой ночи. То, какая ты на вкус. Звук твоего стона, когда ты растворяешься в поцелуе. Твою улыбку. Как ты смотрела на меня, словно я был всем твоим миром, когда мы произносили наши клятвы. Каково это – держать тебя в своих объятиях.

— Нет.

Она вздыхает, затем смотрит в окно.

— Это отстой. Я всегда думала, что у меня будет пышная свадьба. — Ее губы кривятся от грусти. — Я пропустила то, что должно было стать самым важным днем в моей жизни.

Чувство вины поднимается, заставляя меня неловко ерзать на сиденье. Я никогда об этом не думал. Я украл у нее все впечатления.

— Прости, Мария, — бормочу я, вина очевидна в моем голосе. — Мы всегда можем возобновить наши клятвы, и у тебя все еще может быть твой знаменательный день.

— Это будет не то же самое, — бормочет она, печаль в ее тоне чертовски сильно ударяет в мое сердце.

Дотягиваясь до ее руки, я сжимаю ее.

— Я заглажу свою вину.

Когда она не отвечает, я молча клянусь устроить ей свадьбу ее мечты, как только мы достигнем шестимесячной отметки.

Глава 13

МАРИЯ

Осознание того, что я упускаю все впечатления от моей свадьбы, сильно бьет по мне.

Я ничего не буду планировать. Никакого свадебного платья. Не буду ходить с мамой по магазинам и готовиться вместе с ней и Вайолет.

Папа не поведет меня к алтарю.

Мое сердце болезненно сжимается в груди, боль такая острая, что я с трудом делаю вдох.

Мне требуются все мои силы, чтобы сдержать слезы.

В один пьяный момент я так много потеряла.

Мой голос хриплый, сквозь него просачивается печаль, когда я говорю:

— Я не думаю, что смогу это сделать.

— Не прошло и двадцати четырех часов. — Подъезжая к зданию, Лука паркует машину, выключает двигатель, затем поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Ты можешь хотя бы попытаться дать этому шанс?

Я снимаю ремень безопасности, качая головой. Встречаясь с ним взглядом, я говорю:

— Я не пытаюсь быть сукой. Я так много упущу, если останусь замужем за тобой.

На этот раз он не сердится на меня, и я чувствую всю силу его безраздельного внимания ко мне.

Покалывание распространяется по моей коже. Мое сердце бьется быстрее, дыхание становится поверхностным.

— Что ты упустишь? — Его тон терпелив и даже немного заботлив.

— Все. Романтику. Свидания. Все те первые встречи, которые идут рука об руку с влюбленностью. Предложение. Планирование свадьбы с моей мамой. Мой отец ведет меня к алтарю. Вайолет – моя подружка невесты. Прием. — Я вздыхаю, мои плечи опускаются. — И многое другое. Список бесконечен.

Он смотрит на меня мгновение, затем тянется к моей руке. Как и раньше, возникает искра, когда его пальцы обвиваются вокруг моих.

— Ты все еще можешь иметь все это.

Мои глаза скользят по его красивому лицу.

— Ты согласишься на аннулирование брака?

Да, я люблю его, но я не желаю мучить себя, оставаясь в браке, где он меня не любит. В идеальном мире Лука влюбился бы в меня по уши, у нас был бы роман, и мы жили бы долго и счастливо.

Но реальный мир далек от совершенства, и я начинаю страдать от всего этого, потому что часть меня цепляется за крупицу надежды, что Лука внезапно влюбится в меня, в то время как другая половина знает, что этого никогда не случится.

— Нет, — отвечает он, не желая смотреть на вещи с моей точки зрения.

Я начинаю высвобождать свою руку из его, но он сжимает ее сильнее и говорит:

— Мы можем встречаться в течение следующих шести месяцев. Я сделаю тебе предложение, и мы сыграем свадьбу с нашими друзьями и семьями.

Разочарование проскальзывает у меня в груди.

— Ты этого не понимаешь. Я не хочу притворного брака, Лука.

— Я уже сказал, что этот брак будет настоящим во всех отношениях. — Он отпускает мою руку и открывает дверь со стороны водителя.

У меня нет аппетита, и последнее, что мне хочется сделать прямо сейчас, – это ужинать. Я вылезаю из машины и захлопываю дверь, не сводя глаз с Луки, который обходит G-Wagon спереди.

Черты его лица напряжены от гнева, радужки темные, как ночь.

— Ты хочешь романтики, я дам тебе гребаную романтику, — бормочет он прямо перед тем, как его рука обвивается вокруг моей поясницы, и мое тело прижимается к его телу.