По прозвищу Чумной

— Я прослежу, идите, — Оййох повернулся к прибежавшим вместе с ним Горгульям. — Кодэху передайте, что всё в порядке.

Он опустился на край койки, рассматривая застывшего в медитативной позе некроманта, и пару датчиков, передающих сведения на главный компьютер, к нему всё-таки прицепил. Ликс приоткрыт мутноватый глаз, но ничего не сказал. Ему и самому были интересны пределы выносливости, заложенные природой, чтобы знать, когда действительно подходит к собственному лимиту, а когда влияет оставшееся человеческое восприятие. Восстановление собственного организма колдун отслеживал по движению магии в теле, в местах травм концентрация силы повышалась, чтобы ускорить заживление, и он осознанно нагнетал энергию именно туда.

Хотя никогда бы не подумал, что это раздражающее занятие, медитация, ему когда-то настолько пригодится. Дома он на дух её не переносил, хотя даже в его родном мире инквизиторы использовали огромное количество методов, требующих спокойствия и сидения на одном месте. Афанасий всегда лишь головой качал, глядя на воспитанника, неспособного и полчаса усидеть на одном месте — шило в заднице у Чумного с годами никуда не делось, только немного притупилось о здравый смысл. Сам он это недостатком не считал, скорее, нюансом, который нужно учитывать при планировании и командной работе. Ликс медленно открыл глаза, рассматривая руки — свои, послушные, но всё ещё непривычные. Да и в зеркале было нечто промежуточное, хотя другие маги узнавали его по характерной ауре. Для Горгулий же некрос менялся достаточно плавно, чтобы те успевали привыкнуть.

— О чём задумался, чудовище? — медик вытянулся на его кровати, заложив руки за голову.

— Обо всём и сразу. Давно я так?

— С момента припадка или с моего появления?

— Оба.

— Три и два часа соответственно, не так долго. Придумал, что будешь делать, если это действительно твой знакомый?

Ликс плавно пожал плечами, усилием разгоняя волну магии по телу в последний раз, убеждаясь, что всё в порядке и никаких заторов энергии не наблюдается. Он сумел восстановить общие черты нужного ритуала, но не мог знать наверняка, хватит ли ему сил. Но времени на долгую подготовку не было, так что некромант заменил капельницу и снова глубоко задышал — теперь уже для того, чтобы максимально восполнить резерв.

*

— Жаль, что тяжёлого вооружения у нас нет... можно было бы просто выжечь здесь землю на пару километров в глубину ко всем демонам, — он рассматривал приближающуюся поверхность планеты мрачным взглядом, словно надеялся на внезапную смертоносность своего взгляда.

Горгульи молчали: колдун с утра был мрачен и горел желанием убивать. Повезло ещё, что кухню заблаговременно экранировали от магического воздействия, после того случая, так что испортить Ликс мог только недоеденные порции и настроение окружающим. Высказывать недовольство не стал даже Кодэх, после того, как рядом со споткнувшимся о собственные ноги колдуном рассыпался ржавой пылью стул. Даже Кост к хозяину подходил осторожно и не из слепой зоны.

Вот и сейчас некрос постоянно поправлял крепления брони, на которую согласился с первого раза, то и дело что-то проверяя в сумке. Тишину нарушало только постукивание могильных камней, уже фонящих даже через своё хранилище, и бряцанье амулета в туго заплетённых волосах. Кроваво-красных, как сигнал опасности. От вычерченных на пластинах брони знаков немного подташнивало, и далеко не потому, что Ликс выводил их собственной кровью. Просто то количество силы, которое вошло в них при прорисовывании, влияло на живых.

— Помнишь, о чём мы говорили? — осторожно произнёс Кодэх, прикрывая стоящих рядом Горгулий от волны некротики.

— Далеко не уходить, я помню. Постараюсь. Если сорвусь в погоню — по маячку найдёте. Если он там ещё работать будет... У нас, если что, найдётся погрузочное оборудование?

— Придумаем что-нибудь. Ты только размеры грузового отсека учитывай.

— Угу...

Костяной пёс напряженно замер, прислушиваясь к происходящему снаружи. Зверь держался за спиной хозяина, на расстоянии, чтобы тот даже случайно о него не споткнулся. Ему тоже хотелось выйти на охоту, но первой задачей Константина было оберегать своего двуногого, чтобы тот не полез в пекло и не убился. Богиня не оценит, слишком уж она с этим мальчишкой возится.

Едва опустившийся на поверхность корабль встретил поток магии, ударивший его в бок, но проглоченный щитами. Ликс оскалился во весь свой внушительный набор: пушечное мясо. Горгульи и сами бы его смели без особых проблем, но потратили бы время на перемалывание этого фарша. Интересно, сколько чужих сердце он сможет остановить за раз? Магия, до того окружавшая тело коконом, выстреливает несколько десятков щупалец. Они парами захватывают сердца, бьющиеся по ту сторону, сжимая их. У тех, что послабее духом, пульс останавливается от ужаса, сразу после контакта с жуткой энергией, вызывая у некроманта недоумение: их настолько в последний момент набрали, что они ещё не сталкивались с главой этой секты? Сердца остальных он останавливает сам, ощущая волны от чужих смертей.

Хорошо...

Волна энергии проходится по нему, как ласковое море, наконец-то успокаивая взвинченные до предела нервы. Хочется ещё. Он с большим удовольствием остановит ещё несколько сердец. Несколько... десятков. Некромант с огромным трудом заставляет себя не рваться впереди всех, а идти рядом с Горгульями. Но по пути всё равно успевает снять нескольких атакующих, с удивительной ясностью по пульсу и каким-то импульсам в их мышцах понимая, кто именно и в какой момент готовится на них напасть. Сознание плыло, позволяя только различать, где свои, а где чужие, но и это чутьё подвело, когда Кодэх попытался его остановить, не пустить ниже. Но Ликс при всём желании не смог бы остановиться, в воспалённое сознание прорывался голос старого наставника, дразнящий, издевающийся, прямо-таки провоцирующий на то, чтобы его бывший ученик спустился и лично выразил свою «благодарность». Ударившая в доспех волна магии стала для Горгульи неприятным сюрпризом. Пусть это пока и не было полноценной атакой, но намёк оказался достаточно явным, чтобы мужчина отступил.

Замер, на несколько секунд, прикидывая возможные последствия. В целом, часть магов пусть и ушла, но вряд ли вернётся, они завалили за собой проходы, а с остальным бойцы и сами справятся, не лезть в фонящие магией места и не трогать сомнительные ёмкости они приучены. Но вот за дурным некромантом кто-то должен проследить. И желательно — лично Кодэх, потому что остальных тот просто сметёт и не заметит.

— Я же знаю, что ты тут... Соскучился? Боишься, а, старик?

До того плавные движения колдуна становятся неловкими, будто тот потерял координацию и путается в собственных конечностях. Ликс ведёт ладонью по стене, уверенно следуя по одному ему видимому маршруту, для него и только для него в этих бесконечных коридорах горит маяк. Путеводная звезда — искра чужого дара. Кодэх же словно сквозь желе пробирается, для него воздух превращается в ледяное месиво и только смутное ощущение, что он должен там быть заставляет Горгулью продолжать. Не плюнуть и подождать исхода тут, а ползти улиточным шагом за рвущимся к цели некросом.

— Я уже близко, Астрелис, я доделаю то, что не смогли остальные. Обидно, наверное, быть упокоенным своим самым слабым учеником? Ты ведь таким меня считал? Радовался, наверное, когда меня поразили в правах? Ну, ничего... Я уничтожу тебя, а потом доберусь до остальных. Даже если мне придётся превратить Зиланделикс в огромный могильник и самому лечь в него последним трупом.

Кодэха передёрнуло. Такого безумия он от таких молодых магов не слышал. Только от глубоких стариков, помешавшихся на власти. Под ногами захрустели кости, на первый взгляд — животные, но дальше всё больше человеческих останков открывалось глазу. Вот и доказательства. Что ж, уже не зря слетали, камера шлема пишет изображение, можно будет предоставить совету. За Ликса в этом плане мужчина не переживал — Совет явно одобрит его планы, уж больно поперёк горла стоит всем родная планета некроманта со своей нынешней политикой. Даже если он не справится, но хотя бы организует колдунам гражданскую войну, они уже будут довольны. Пока зиланделиксийцы станут резать друг друга, им явно будет не до остальной галактики.