Страница 42 из 49
– Посмотри на даты и время, что я подчеркнул.
Её лицо менялось. Она то бледнела, то краснела, испытывая желание громко выругаться матами, делая выводы:
– Совпадает с попытками мудака убить нас и детей в Рязани, моей аварии. Даже в тот день, когда меня порезали, примерное время сходится, – она вскинула голову, заглядывая в умные серые глаза.– Получается, Виктор курировал всех подонков? Вот откуда у сидельца и его матери деньги! Цепочка: Светличный – Виктор – исполнитель! Про святую месть за брата сказки…
– Об этом он промолчал. Боится! Это реальный срок для него и Павла!
Нина схватилась за свой смартфон.
– Нужно звонить Бероеву, чтоб не отпускал говнюка.
Игорь накрыл её руку ладонью.
– Не торопись лишний раз подчёркивать его бессилие. Депортировать из чужой страны?
– Нельзя? – огромные глаза умоляли сказать «можно», но от Ковалёва тут ничего не зависело. Он развёл руками, проговорив с сожалением:
– На корейца не открыто дело. На основании чего его арестовывать?
Нина с досадой охнула.
– Что тогда нам дают эти данные?
– Номер телефона ведомого.
– Тупею. Точно! – качнула головой.
– Бероев пробьёт, кому он принадлежит, где часто светился, и организует засаду с арестом.
Нина крутила смартфон метиса в руке.
– А в последние дни звонки были?
Игорь покачал головой, пояснив:
– Первым всегда звонил кореец, ему перезванивали. Но перед этим он разговаривал со Светличным.
– Получается, Павел давал задание?
Он кивнул.
– Или сведения о тебе. Не мог один человек следить, планировать и засады устраивать.
Надо отдать телефон, но она не могла выпустить из рук кусок пластика со стеклом. Её буквально тянуло надавить на светящийся экран гаджета.
Она не слышала, что говорят вокруг, гипнотизируя экран. Ощущения вибрирующего напряжения, било по нервам.
Нина не поняла, как нажала на вызов. Она затаила дыхание, в ожидании услышать голос подонка, сделавшего невыносимыми последние месяцы.
Громкий рингтон заигравшего за спиной телефона заставило её обернуться. Она подскочила с места, закричав ребятам, сидевшим в другом конце зала.
– Хватайте его! Это он!
Нина с ужасом смотрела в лицо с ненавистью взирающего на неё мужчины…
Глава 21.1
Нина не верила в такую удачу. Случайно набранный номер и подонок пойман. Слишком походило на подставу. Оставалось узнать кем. В любом случае она оставалась в выигрыше. Шатенка потирала саднящее горло, в которое Осипов успел вцепиться. Слава богу, что не воткнул в глаз нож или вилку.
Ковалёв опередил телохранителей. Он вырубил уголовника одним точным ударом в челюсть, моментально взлетев в глазах шатенки. Игоря, занимающегося в свободное время боксом, она не знала.
Одна из проблем сидела сейчас напротив неё в дорогом светлом пуловере с пластиковыми наручниками на запястьях, разбитой губой и полным ненависти взглядом.
Она не оставалась в долгу, с презрением окидывая «борца» за семейные ценности.
– Интересно, во сколько ты оценил братскую любовь? – идеальная бровь взлетела вверх. – Не продешевил, подвергая опасности жизни детей?
Он ухмылялся, играя желваками на скулах. Удивительно походил сейчас на злящегося Антона. По спине пробежал холодок. Голоса братьев были почти идентичны:
– Суки не должны плодиться!
– Полностью с тобой согласна! – Нина наклонилась вперёд, выплёвывая слова в лицо преступника: – Бог всё видит! Поэтому в вашей семье нет продолжения рода. Ты снова сядешь и надолго, надеюсь, что выйдешь уже импотентом, – она откинулась на спинку кресла, представляя какой будет реакция на следующие слова: – Хотя зачем член слабакам? Достаточно аппетитной жопы!
Владимир дёрнулся, но встать из кресла с закреплёнными сзади руками непросто, разве что упасть на колени перед шатенкой. Он цедил через зубы:
– Сука, отсижу и приду рвать твою жопу!
Нина ухмылялась, кивнув на телохранителей.
– Приходи! Тебя будут ждать крепкие ребята. Наступи второй раз на эти грабли.
Она продолжала провоцировать, незаметно включив диктофон.
– Так сколько стоят жизни моих детей?
– Она оценила их жизни дороже твоей!
Нина побледнела, а он грязно выругался, сообразив, что сболтнул лишнего.
«Она»…
Кто кроме Аиши мог желать смерти детям соперницы? В доме Светличного живут всего две женщины. Тамара Викторовна прикована к инвалидному креслу.
Она обернулась к другу, изучающему смартфон уголовника.
– Игорёша, можешь скачать все его вызовы?
– Уже делаю это! Пока не забрала полиция. Разберусь вечером с информацией, что на нём есть.
Осипов бессильно рычал:
– От…сь от моего телефона, сучара!– понимая, что не получит обещанных адвокатов, что обещали на правах «инкогнито», если попадётся в руки полиции.
Ковалёв не обращал внимания на подонка. Он пригрозил, даже не поднимая глаз:
– Ещё один мат и сломаю тебе челюсть…
Вместо работы Нина сидела в тесном кабинете полицейского участка, давая показания. Подробно перечисляя эпизоды нападения на её семью. Один из которых уже зафиксирован в полиции. Объявленный в розыск Осипов найден, а значит, делу будет дан ход.
Она даже не удивится, если на того навешают кучу других происшествий. В её интересах, чтоб их было как можно больше.
Она с улыбкой пожимала руку невысокому полноватому мужчине примерно одного с ней возраста, совершенно искренне пожелав поскорее довести дела до суда. Внимательный взгляд вслед не напрягал, а внушал уверенность. Ей понравился следователь. Чем-то походил на друга Бероева. Такой вцепится – не отстанет.
Нина впервые не вглядывалась с тревогой в проносящиеся мимо автомобили. Можно вздохнуть свободно и дать детям жить привычным распорядком дня.
Оставалось разобраться с мужьями. Бывшего навсегда исключить из своей жизни, а с нынешним…
Что делать со Стасом она пока не решила, откладывая на потом мысли, что рвали сердце. Впервые проявив трусость. Наверное, начинал сказываться возраст. Нина уже не была такой скорой на подъём и разрыв леди, как семь лет назад. Всё чаще размышляла о свободных отношениях и приходящем папе.
Не хотелось связывать себя новыми обязательствами.
Так, как было сейчас, устраивало полностью. Лишь боль за детей, лишённых отца, рвала сердце, но тут от неё ничего не зависело.
Она взглянула на экран вибрирующего смартфона. Светличный в который раз настойчиво пытался дозвониться.
Тянуть до прилёта Бероева не получится. Нина боялась, что он станет прессовать детей.
– Что хотел? – она с трудом сдерживала желание обматерить «бывшего», но улыбалась, следуя совету адвоката.
Павел мог записывать их разговор. Почему не сделать того же, врубив свой диктофон? Главное не проболтаться, что едет из полиции, где находится брат самоубийцы, о романе с которым имела неосторожность рассказать много лет назад.
– Тебя!– она расслышала в тоне усмешку.– Почему до сих пор не на работе?
– Я сама себе начальник. У меня свободный график. Все претензии к Ковалёву.
– Мне срать на нового генерального! – несколько вдохов выдохов, явная попытка успокоиться. – Если не на работе и не дома, то где ты?
Она ухмыльнулась. Грубый папа будет удачей в суде.
– Так что ты хотел?
– Меня не пустили сегодня в школу и в квартиру, почему?– он с угрозой рычал:– Я имею право видеть детей!
– Дочь! Только дочь, но вчера нам пришлось обращаться к услугам дорогостоящего психолога частной клиники, что зафиксировано, – в этот раз глубоко дышать пришлой ей. – Спасибо за изнасилование детской психики!
Светличный взорвался, забыв про сдержанность:
– Трофим мой сын!
– Я в курсе и вся семья тоже, – Нина не повышала голоса. – Мальчик проплакал не один час на тест, что ты сунул ему под нос без подготовки.
– Ты меня разозлила!
Она представляла, как колбасит «бывшего». В кои-то веки «паук» истерил.
– Я снова введена в совет директоров и могу дать детям лучшее будущее. Это тебя взбесило?