Двойные листочки

Тут резко без стука отворилась дверь. Ваня вместе со всеми обернулся. На пороге стоял светловолосый мужчина в сером костюме и чёрном пальто. Бегло оглядев класс и не дав никому опомниться, он быстро зашагал к учительному столу. Ване хватило двух секунд, чтобы понять, что это отец Певцова. И что он почему-то в ярости. Что он делает у них на уроке… русского? Осенённый догадкой, Ваня быстро перевёл взгляд на Петю. Тот неожиданно встал и сделал шаг отцу наперерез.

— Сядь. С тобой разговор будет отдельный, — выплюнул Певцов-старший сквозь зубы, едва посмотрев на сына, и подошёл к Яне. В нос Ване ударил тяжёлый острый парфюм.

Петя замер у своей парты, а Вика, сидящая перед ним, прикрыла рот руками. Глаза её были огромными от ужаса. От неприятного предчувствия пульс у Вани ускорился вдвое.

Яна встретила гостя с удивлённой улыбкой. Она уже собиралась что-то ему сказать, но он её опередил.

— Ну здравствуйте, — начал он, встав напротив учительского стола и обводя Яну подчёркнуто медленным взглядом. От этого осмотра она немного скованно переступила с ноги на ногу, а Ване нестерпимо захотелось встать между ней и Певцовым-старшим. — Так значит это вы — та самая Яна Сергеевна?

Яна подняла бровь.

— Я определённо Яна Сергеевна, но не уверена, что титул та самая — по адресу. Полагаю, вы отец Пети? Он очень похож на вас… внешне, — сказала Яна, продолжая улыбаться одними губами. Не глазами.

— Да, вы не ошиблись. Певцов Сергей Борисович собственной персоной, — ответил ей отец Пети с лёгким кивком.

— Чем мы обязаны такой чести, Сергей Борисович, прямо во время урока? — как будто бы слегка ядовито спросила Яна.

— Вчера мы с вами затронули несколько очень интересных тем, и я хотел бы обсудить их…

— Вчера…?

Глаза Яны расширились от удивления, а Ванины заволокла пелена гнева. Он успел поймать момент, когда Петя и Вика переглянулись. Что они вчера натворили? Ваня резко повернулся к Певцову, но тот уже шёл к отцу и Яне.

— Обсуди эти темы сначала со мной, — с нажимом произнёс он, заняв место перед ней, чуть в стороне, и посмотрел на отца.

— Обязательно, — кивнув, ответил ему тот. — Но сначала взрослые поговорят. Сядь и не лезь.

— Я тоже взрослый. Я бы объяснил тебе всё вчера, если бы ты соизволил появиться дома, — прошипел Петя. — Не было бы нужды врываться на урок и мешать.

— Мешать? — воскликнул Певцов-старший. — И чему же это я помешал? Обсуждению запрещённой литературы? — Он повернулся к Яне: — Как я понял, вы отошли от программы. Из-за вас дети, вместо того, чтобы учиться, занимаются бог знает чем и тратят время на музыкальную ерунду.

— Музыкальную ерунду? — У Яны был очень потерянный вид.

— Они у вас вообще учатся? Или вы только законы с ними нарушаете, да пиликанье их слушаете?

— Мы учимся, — вмешался Ваня, сердито глядя на Петиного отца. — И прямо сейчас вы отрываете нас от этого.

— И чем же это вы тут занимались, когда вас, несчастных, так грубо прервали?

Неожиданно отец Пети выхватил у Яны из рук листы, которые она держала, и стал перебирать.

— Самостоятельная работа. Тест номер три. Хм… — Певцов как будто удивился тому, что увидел, и уже хотел было отдать листы Яне, как вдруг резко дёрнул руку обратно: — А почему дети пишут на двойных листочках? Мы, кажется, частная школа, и тратим огромные суммы на учебные материалы. И на тетради для ваших уроков — в том числе. Детям должно быть комфортно.

— Будьте уверены, детям комфортно, — сухо ответила Яна. — Они писали на листочках, потому что тетради сдали накануне. И я всё ещё не понимаю, почему мы обсуждаем это сейчас. Как вы сюда прошли во время учебного процесса? И почему это не может подождать до перемены, а лучше — до родительского собрания?

— Нет дверей, которые бы не открылись перед Певцовыми, — ответил ей отец Пети с презрительной гримасой. — А обсуждаем мы это сейчас, потому что вчера не договорили, я спешил на совещание.

— Но вчера я…

— Вчера вы посмели сказать, что я плохой отец. Что ненавижу сына. Что Пётр должен заниматься… музыкой. Что его место не в моей фирме, а у этого продюсера-наркомана. Вы сказали, что находитесь в недоумении...

Петя, который всё ещё стоял рядом с Яной, поднял перед отцом ладонь.

— Отец, это…

— Молчать, я сказал, — прошипел он Пете.

— Послушайте, Сергей Борисович, — сказала Яна, тоже мягко подняв руку перед собой. — Вы наверняка что-то не так поняли. Я не…

— О, нет, я всё отлично понял, — ответил отец Певцова, с прищуром глядя на Яну. — Вы перешли черту, и вы за это заплатите выговором в личное дело.

Ваня поднялся.

— Вам не кажется, что вы сейчас тоже переходите черту? — сказал он, встав перед Яной рядом с Петей. Он толком не понимал, что случилось, но догадывался, что вчера с Певцовым-старшим разговаривала Вика. — Выговор не делают из-за каких-то телефонных разговоров.

Сергей Борисович скривился.

— Повскакивали. Дисциплинка у вас тут явно запущена, — сказал он, обводя взглядом класс, молча наблюдающий за разворачивающейся сценой.

— Дисциплину нам нарушили вы, — сказала Вика со своего места. — Мы самостоятельные должны разбирать, у нас ЕГЭ на носу, а вы тут что-то про отцов и детей. Заходите на урок литературы, там это хоть как-то к месту.

По классу пронесся лёгкий нервный смешок. У Певцова-старшего скривились губы, словно в судороге. Он повернулся к Яне и злобно пробормотал, глядя ей в глаза:

— Сначала нахамили, а потом спрятались за спинами детей. Ну что ж. Сегодня мне некогда, я зашёл только… познакомиться. Но я этого так не оставлю. Вы, конечно, … — Он снова обвёл Яну скептическим взглядом. — …учитель, но в ваши обязанности не входит учить родителей воспитывать своих детей. Занимайтесь своим делом, за которое вам платят. А мы все посмотрим, как они у вас ЕГЭ сдадут. Посмотрим, чего вы добьётесь со своими… двойными листочками, — выплюнул он, швырнув стопку листов на первую парту, и быстрым шагом пошёл к выходу. На пороге он обернулся.

— Приятно было познакомиться, Яна Сергеевна. До новых встреч. И очень скорых. Пётр. — Сергей Борисович поманил сына двумя пальцами. — Выйдем на минуту.

Петя, не глядя ни на кого, быстро вышел из класса вслед за отцом. В классе зазвенела тишина. Яна обвела взглядом ребят и спросила:

— Кто-нибудь может мне объяснить, что это было?

Вика вздохнула:

— Яна Сергеевна, я могу объяснить, но… Можно после урока?

Яна растерянно кивнула и махнула Ване:

— Садись, Ваня. Выходить было не обязательно.

Ваня нахмурился и сел, а Яна снова взяла в руки листочки. Сложив их в аккуратную стопку, она слегка тряхнула головой, будто отгоняя какие-то мысли, и принялась раздавать ребятам работы, медленно переходя от одной парты к другой.

— Не знаю, чем вы успели насолить Петиному папе, но это не к добру, — пробормотал Бунько, забирая у Яны свой лист.

— Почему? — спросила Яна, переходя к следующим партам и вручая листы Ире и Серёже.

— Потому что он ужасен, — сказала Миля, качая головой. — Если учитель ему не нравится, он кучу проблем может устроить. Из-за него прошлая учительница русского ушла.

Яна задумчиво хмыкнула, закончив раздавать листочки, села за свой стол и бросила взгляд на дверь.

— Надеюсь, у Пети всё нормально. Может быть, мне выйти за ним?

— Давайте лучше я, — сказал Ваня, решив, что так заодно и сам с Певцовым в коридоре пообщается. Но как только Ваня встал, дверь открылась, и Петя зашёл в класс.

— У тебя всё в порядке? — спросила Яна обеспокоенно, глядя на вошедшего. Ваня почувствовал прилив раздражения. Как она может волноваться за Певцова, когда проблемы скорее у неё?

Петя кивнул.

— Да. Извините, Яна Сергеевна. Я всё вам объясню после урока.

Яна хмыкнула.

— Похоже, после урока я узнаю много нового. Ладно. Давайте всё-таки обсудим ваши работы.

Яна продолжила вести занятие, и если сначала казалась немного грустной и потерянной, то к концу урока взбодрилась и вела себя так, будто ничего и не случилось. От её обаяния ребята тоже расслабились, и даже Певцов, на которого Ваня то и дело сердито поглядывал, в конце концов перестал напряжённо сжимать челюсть.