Страница 7 из 93
— Ты прав. Только тело...
— Равенна.
Голос Анны — как скрежет по металлу гильотины. Взгляд немигающий, недобрый, но смотрящий не на меня, нет. А на Инграма. И раз он вызвал столько эмоций у столь равнодушной девушки, то... он ей явно не понравился.
Или они тоже давно знакомы.
— Что? — я раздражённо посмотрела на подругу.
— Не обязательно писать «я самая красивая» десятки раз.
И действительно, когда я посмотрела на свою тетрадь, вся страница оказалась исписана витиеватым почерком, а некоторые слова налезли друг на друга. Ещё и ко всему по краям во многих местах нарисованы наброски платьев или китайские иероглифы.
— Просто задумалась, — я небрежно бросила ручку на стол.
— Или заслушалась? — Анна флегматично приподняла бровь.
— Да, преподавателя, — быстро нашлась я с ответом. — Он сегодня удивительно интересно рассказывает.
Она тут же раскусила мою ложь.
— Согласна, мне тоже не нравится.
Я прислушалась к парням, но те уже ни о чем не разговаривали. Ох, Гуань Инь! Моя жизнь только что могла наполниться чем-то новым и интересным — в последнее время она так скучна, что не оставалось сил на бестолковое течение судьбы. Учёба, случайный секс и хобби — замкнутый круг, как мышление у Мэри. Хотелось интриги, бурления, тайн! А секта, которая появилась недавно в Равенхилле, могла в этом помочь. Я не знала, как к ней подступиться, не навлекая на себя внимание полиции, но тут рядом со мной сидело аж два представителя секты. Не это ли шанс? А меня отвлекли...
Гуй всех побрал.
— Чего ты хотела? — я не могла скрыть разочарования, что больше ни о чём не узнала. Ведь конец был весьма интригующий...
— Напиться, — Анна покрутила в руке невидимый бокал вина. — А сейчас, думаю, застрелиться.
И почему мои друзья такие придурковатые?
— А от меня что хотела? — спросила я, хотя желание девушки меня скорее позабавило, чем озадачило.
Она легко коснулась моих пальцев — на ощупь её полупрозрачные чёрные перчатки оказались слегка колючими.
— Компанию.
В душе я была согласна, но на деле мне надо многое ещё сделать. А с полученной информацией... что-то решить.
— Странные шутки у тебя, конечно, — заносчиво прокомментировала я.
Анна расслабленно пожала плечами.
— Жизнь такая, soit plaisanter, soit ne pas vivre².
— Твой чёрный юмор меня напрягает.
— Ты что, расистка?
— Кстати о расизме, — услышал последнее слово мистер Фиделибус, который уже давно заметил, что мы его не слушали. — Скажите нам, мисс Вэй, какую роль в истории сыграл расизм?
— Большую, — начала рассказывать я, подавив все воспоминания о том, как меня гнобили за цвет кожи. — И весьма отрицательную. Точнее, когда все государства только создавались, всё началось же с рабства. Темнокожие правители сами продавали своих рабов европейцем, чтобы получать как можно больше товара. Но с каждым годом чёрные становились всё больше и больше зависимы от белых — от этого развязалась война, а затем и расовое пренебрежение, стереотипы, ненависть. История человечества вряд ли могла пойти по другому ходу: из рабства вытек расизм, а из него вытекло то, что называют сейчас новым расизмом. А в него входит уже не только деление на цвет кожи и внешние признаки, но и даже характер человека, и многое другое. Хотя человек везде человек — что в Америке, что в Африке, что в Китае. Одинаковый. Просто мышление у всех разное, а порой слишком узколобое и глупое. Но от этого никуда не деться, к сожалению.
— Благодарю вас, мисс Вэй, — преподаватель засиял от моего ответа и продолжил говорить на свол тему, пока не кончилось занятие.
Что-то не так.
Меня не покидало это ощущение. Нечто непривычное ощущалось в воздухе — тут, там, здесь. Словно инородные частицы появились вместе с новеньким. Он принёс чужую атмосферу, опасную, загадочную — мне такая не нравилась, но притягивала чем-то своим, глубоко родным. Не так отреагировал на мой блестящий ответ преподаватель, не так смотрели на меня одногруппники, не так ощущался вкус превосходства над всеми — что-то изменилось, надтреснуло в одном месте и распространялось на другие. Либо я чего-то не знала, либо на всех так повлиял Инграм, что невозможно.
И я убедила себя в том, что просто всем непривычно от появления новенького и отсутствия Тинг.
Ох, Тинг...
Шёпот, слухи, надежды, осквернения — со всех сторон слышалось её имя, когда я вошла в столовую. Большое помещение, круглые деревянные столы с ножками в виде львов и такими же стульями, мрачные картины с тяжёлым смыслом, тёмно-бежевые занавески в пол, наполовину закрывающие длинные окна, выходящие во двор с фонтаном — помещение выглядело шикарно, дорого и просторно. Пахло разнообразными блюдами, духами и активной жизнью студентов. Их училось в институте не так уж и много, чуть более тысячи, многие разных национальностей — от британцев до русских. Пожалуй, Мэри была права: здесь действительно престижно учиться — хорошая еда, лучшие преподаватели и просто шикарный замок. Будь я королевой, жила бы именно здесь.
Хотя зачем мне быть королевой? Я могла вполне стать и богиней.
С другой стороны, я не имела какой-то определённой цели на жизнь. Историческое направление, на котором я училась, интересное и хорошее, но практически бесполезное в жизни. Шить костюмы — куда более практично и прибыльно. Но отчего-то превращать это дело в широкий бизнес не хотелось — то ли боялась, что перестану питать любовь к экстравагантным нарядам, то ли страшилась провала, то ли... чувствовала, что судьба моя сложится как-то иначе.
А вот как — загадка.
Каждому человеку что-то уготовлено на его жизненный срок. Что-то совершить, сделать, ощутить или поменять. Нечто такое, чего до этого никто не делал. Даже если это маленькое и почти не заметное, но оно обязательно оригинальное, ощутимое для общей картины мира. Поэтому никто не жил зря — каждый выполнял свою роль. Свою, а не чужую.
Какая же досталась мне?
Я запуталась, как бескрылое насекомое в паучьей сети. Я словно ступалв по гвоздям, старым пуговицам, человеческим костям, сухим веткам и птичьим перьям. Всё искала и искала тропинку под ногами, чёткую, ровную картинку перед глазами, но натыкалась лишь на непонятное месиво. И этот бесконечный поток мыслей разрывал меня осколочной гранатой...
Чтобы срочно отвлечься от них, я взяла суши, соус и острый салат, оглянулась в поисках Анны, но та всё ещё не пришла из уборной. Чаще всего мы обедали вместе, иногда к нам присоединялся Арни или кто-нибудь из нашей группы, но сегодня я осталась пока одна. Зато — множество взглядов, обращённых на меня. Я выделялась среди всех: красотой, высоким ростом и необычной одеждой. С подносом в руках прошлась мимо — дерзко, гордо, величественно. Раньше я боялась прикасаться к золоту — и не заметишь, как из-за мягкости металла потянешься сворачивать людям шеи. Но сейчас я абсолютно не боялась ощутить пол руками власть, которая никогда не оставляла в душе место человечности.