Страница 12 из 60
— Как ты себя чувствуешь? — Спрашивает он глубоким и спокойным голосом.
И снова я просто смотрю на него. Его темные волосы и серые глаза кажутся такими знакомыми. Не только с той ночи, но и как далекое воспоминание, к которому мой мозг, кажется, просто не может прикоснуться. Возможно, я видела его в своем прошлом. К сожалению, я видела так много мужчин.
Он красив, надо отдать ему должное. Но иногда самые красивые вещи в этом мире оказываются самыми ядовитыми. Я узнала это на собственном горьком опыте.
Хотя большинство женщин, вероятно, бросились бы под автобус только за шанс побыть с этим парнем, я не могу сказать того же. Меня больше пугает, чем привлекает противоположный пол. Мужчинам нельзя доверять. Они хотят только одного. И если ты не захочешь им это дать, они просто заберут.
Мужчина вздыхает и проводит рукой по своим коротким густым волосам. Я внимательно наблюдаю за ним, ожидая знака, что он расстраивается или злится на меня. Потому что знаю, что будет после этого.
Наказание.
Боль.
— Здесь ты можешь говорить свободно, — уверяет он меня. — С тобой ничего не случится.
Я хочу рассмеяться ему в лицо. Они все так говорят. С тобой ничего не случится. Лжецы. Все они.
— Я уверен, что у тебя много вопросов, — говорит он. — Может быть, нам стоит начать с них. У тебя есть ко мне какие-нибудь вопросы?
— Ты работаешь на Константина Карбоне? — Бормочу я. На самом деле это не вопрос, скорее обвинение, но мне все равно. Мне нужно знать, с кем и с чем я здесь имею дело.
— Нет, — он усмехается, как будто это самая абсурдная вещь, которую он когда-либо слышал за всю свою жизнь. — Я пытаюсь прикончить этого ублюдка, — говорит он, серьезность омрачает его черты.
Его слова шокируют меня до такой степени, что я теряю дар речи. Мои руки сжимаются на коленях, притягивая их еще ближе к себе. Поэтому ты убил его сына? Я отчаянно хочу задать этот вопрос, но держу рот на замке.
— Я спас тебя той ночью на вечеринке, Селина, — говорит незнакомец, оценивая меня своими серыми глазами. Он знает мое имя. Интересно, что еще он знает. — Теперь ты в безопасности.
Рыдания пытаются подкатить к моему горлу, но я быстро проглатываю их и медленно ложусь на кровать.
— Раньше я была в безопасности, — с несчастным видом бормочу я. Слезы наполняют мои глаза, когда я смотрю в потолок, декоративный узор на штукатурке расплывается.
Я зажмуриваюсь, по вискам текут случайные слезы. Воспоминания о той ужасной ночи в Италии бомбардируют мой разум. Раньше я принимала наркотики, которые помогали мне справляться. Но теперь, когда я трезва, ничто не мешает мне зацикливаться на своем прошлом, на своей травме.
Нет. Я не могу позволить себе даже думать об этом человеке и его семье, которые пытались мне помочь. Я не хочу погружаться в эту кроличью нору ужасов, в то, что случилось с ними из-за меня.
Паника сжимает мое горло, и кажется, будто демон прокладывает себе путь по моему пищеводу. Короткие глотки воздуха вырываются из меня в панических вдохах, поскольку мои легкие угрожают полностью закупориться.
Это была моя вина.
Они мертвы из-за меня.
— Селина!
Я слышу, как кто-то зовет меня по имени, и мне требуется несколько мгновений, чтобы вернуться в настоящее. Незнакомец стоит рядом с моей кроватью и тянется ко мне. Я быстро поднимаю руку, чтобы остановить его, и, к моему удивлению, он это делает.
— Ты находишься на охраняемой территории, — начинает объяснять он. — Карбоне понадобилась бы армия, чтобы добраться до тебя.
Его слова должны утешать меня, но они этого не делают. Я пыталась сбежать от Константина раньше, и он всегда находил меня. Однажды он сказал мне, что отпустит меня, только если один из нас умрет. И я искренне в это верю. Он испытывает ко мне какое-то болезненное очарование и одержимость. С тех пор, как меня впервые продали ему, когда я была маленькой девочкой. Я была его маленькой любимицей. Мое тело начинает дрожать при одной мысли о том, что он дал мне прозвище.
— Он придет за мной, — решительно говорю я с тяжелым вздохом. — Это только вопрос времени.
— Сначала ему придется убить меня, — говорит мужчина с такой покорностью, что я почти верю ему.
Я не знаю, кем, черт возьми, этот парень себя возомнил, но, если он думает, что может сравниться с Константином. Этот человек — сам дьявол, всемогущий. Ничто не может помешать ему получить то, что он хочет. И он хочет меня и отомстить за убийство своего сына, я уверена. Это только вопрос времени, когда парень, стоящий передо мной, будет мертв.
— Учитывая, что ты убил его сына, я уверена, что он убьет тебя первым, — констатирую я как ни в чем не бывало.
На лице красивого мужчины появляется улыбка.
— Я бы хотел посмотреть, как он попытается.
Дерзкий. Уверенный в себе. Он не будет чувствовать себя так, когда Константин разорвет его в клочья голыми руками за убийство сына и за то, что он забрал то, что принадлежит ему.
— Я устала, — лгу, переворачиваясь на бок и закрываю глаза, эффективно отгораживаясь от незнакомца.
Правда в том, что я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Мужчина ничего не говорит. Я слышу, как удаляются его шаги, когда он выходит из комнаты, закрывая за собой дверь. Ожидаю услышать щелчок замка, но нет никаких других звуков, кроме затихающих шагов, когда оставляет меня в покое.
Я глубоко вдыхаю и испускаю долгий вздох. Я действительно свободна от Константина, или это просто еще один из его трюков, чтобы проверить мою преданность ему?
Полагаю, только время покажет. До тех пор я буду настороже и не позволю своим стенам рухнуть из-за чего-либо или кого-либо.
Глава 10
Николас
После того, как Селина бесследно исчезла, я стал холодным и отстраненным со всеми вокруг. Ее исчезновение изменило меня, сделало человеком, которым я являюсь сегодня. Чем больше проходило времени, тем жестче становилась моя внешность, пока от меня не осталась лишь оболочка прежнего улыбчивого, очаровательного мальчика, которым я когда-то был. Ее уход оставил черную дыру в моей груди там, где когда-то было сердце. Я с головой ушел в работу вместе со своим отцом, и именно тогда я узнал о том, каким по-настоящему жестоким может быть мир.
Я думал, что возвращение Селины изменит все. Я думал, что мы вернемся к тому, какими были, что прошедшее десятилетие каким-то образом просто сотрется само собой. Но, похоже, мы находимся на каком-то перепутье, и мне трудно понять, в каком направлении следует двигаться дальше.
Я все еще не сказал ей, кто я. Часть меня лелеет надежду, что она каким-то образом просто узнает меня, как и я, когда впервые увидел ее. Конечно, у меня нет такой отличительной черты, как у нее, с ее гетерохромией. Без ее странного цвета глаз, узнал бы я вообще, что в том коридоре была Лина?
Наверное, нет. Мы не виделись с подросткового возраста, и с тех пор многое изменилось.
Мне действительно нужно сказать ей правду. Я просто понятия не имею, как она отреагирует на эту новость. Будет ли она грустной, счастливой? Или она разозлится на меня за то, что я не нашел ее раньше?
Я хочу сказать ей, что мы никогда не переставали искать; что не было ни одного дня, когда она не приходила мне в голову. Она понятия не имеет, на что я пошел, чтобы попытаться найти ее. Я буквально рисковал своей жизнью больше раз, чем могу сосчитать, внедряясь в многочисленные сети по торговле людьми, чтобы попытаться получить какую-нибудь информацию о чем-нибудь, что привело бы меня к ее местонахождению. И так много раз оказывался ни с чем, черт возьми, что это чуть не сломало меня.
Я думаю, неизвестность — это то, что действительно мешает мне признаться ей во всем. В сочетании с тем фактом, что она продолжает спрашивать о Константине, заставляет меня думать, что он держал ее под своим контролем большую часть ее жизни, возможно, даже все то время, пока она отсутствовала. Я отчаянно хочу знать ответы, но понимаю, что должен быть терпеливым, когда дело касается Селины. Она сильная, но сейчас находится в непростом состоянии. Я уверен, что она прошла через ад больше раз, чем кому-либо когда-либо следовало, и я не хочу давить на нее сильно, слишком быстро, особенно если она не готова. Информация, которую я ищу, рано или поздно выйдет наружу. И я могу быть очень терпеливым человеком, когда захочу.