Схватка за Европу

— Да, сэр!

Сигэру Исивара был маленьким, плотным человеком, который всегда вел себя очень сдержанно и осмотрительно. Со времени появления морских пехотинцев на борту объекта «ЕвроГИС» члены научной группы ВКГ редко покидали свои лаборатории и жилые отсеки. Джефф почти никогда не встречался и не разговаривал ни с кем из ученых. В последнее время Исивара стал очень часто исполнять обязанности посредника и связного между военными и штатскими обитателями объекта «ЕвроГИС».

— Konichiwa, доктор Исивара.

— Konichiwa , майор. — Сигэру Исивара был приверженцем традиции и предпочитал поклон рукопожатию. — Спасибо за то, что согласились принять меня.

— Я очень рад видеть вас, доктор.

Что ж, если Уорхерст и солгал, то только из вежливости. Из-за вчерашнего нападения на базу у Джеффа накопилось довольно много работы, и в данный момент у него не было времени для решения проблем возникших у его соседей по объекту «ЕвроГИС». Майора гораздо больше волновал боевой дух роты, в которой погибли двадцать два человека Отряд сократился на 37 процентов. Если в ходе одной боевой операции отряд теряет всего 10 процентов бойцов, войсковое формирование становится непригодным к службе, в нем нарушается дисциплина и резко падает боевой дух. Вот почему Уорхерст одобрил довольно странный и необычный проект Фрэнка.

Однако он находится здесь, чтобы защищать гражданских, а это значит, что от контактов с ними уклоняться нельзя.

— Садитесь, пожалуйста. Что привело вас ко мне, сэр?

— Вот что, майор. — Исивара занял место на другом конце стола и вручил Джеффу бумагу. — Это предварительное описание ущерба, причиненного базе вчерашним нападением. Этот документ включает в себя опись пострадавших или уничтоженных запасов.

— Спасибо, сэр. — Уорхерст взял бумагу (он, в свою очередь, уже попросил Хеллермана — офицера службы снабжения, подготовить ему список потерь и убытков). — Вы не могли бы рассказать мне вкратце о причиненном ущербе?

— Наша наиболее серьезная материальная потеря — продовольствие. Когда нам сообщили о прибытии ваших людей, мы освободили от продовольствия многие складские помещения объекта «ЕвроГИС». Эту еду мы поместили в три хранилища, расположенные на поверхности. Естественный холодильник, если можно так выразиться.

— Да. Надеюсь, вы хранили эти продукты подальше от резервуаров с отходами?

Исивара проигнорировал не очень удачную шутку.

— Два хранилища ужасно пострадали при нападении. Директор велел Хеллерману и двум нашим техникам проверить их. Многие контейнеры с продовольствием были разрушены и подвергнуты воздействию вакуума. Некоторые продукты, вероятно, сварились благодаря контакту с фоновой радиацией. Я думаю, что слово «сварились» вполне уместно в данной ситуации. Замороженные жидкости и соусы закипели и вырвались из контейнеров. Замороженные овощи и мясо взорвались. Продукты словно оказались в микроволновой печке, вы понимаете?

— Да-да, я понимаю. Итак, сколько еды у нас осталось?

— Мистер Хеллерман полностью подготовит сообщение уже сегодня, но чуть позже. Однако я думаю, что, по предварительным оценкам, каждый из нас сможет прокормиться в течение одной недели. При условии, что мы уменьшим рационы.

Это было плохо. Требуется не менее недели, чтобы отправленный с Земли корабль смог добраться сюда. Китайцы, черт побери, не станут делиться продуктами. Это уж точно…

— Очень хорошо. Мы уменьшим паек, доктор. И я немедленно поговорю с Землей о том, чтобы нам прислали продовольствие.

Главное, чтобы американский корабль смог прорвать блокаду китайского крейсера. Однако больше всего отряд Уорхерста нуждался в том, чтобы на Европу, помимо продовольствия, отправили многочисленную экспедицию, способную оказать помощь. А еще был нужен военный корабль, который уничтожит китайский крейсер.

— Есть и еще вопрос, майор Уорхерст. — Исивара выглядел смущенным. — Я должен кое-что обсудить с вами.

— Говорите смело, доктор. Сегодня я получаю только плохие новости. Еще одна неприятность меня не травмирует.

— Доктор Васалиев и другие… требуют, чтобы я поговорил с вами. Они… мы обеспокоены тем, что Певец может подумать относительно всего происходящего здесь.

— Певец?.. Я думал, вы все считаете его каким-то автоматизированным маяком. У вас есть какая-нибудь новая информация? Там имеются живые существа?

— Во время вчерашнего сражения, а точнее, вскоре после бомбардировки китайским кораблем кратера, Певец затих.

— О Боже!

— Объект замолчал впервые с тех пор, как мы его обнаружили. Тишина длилась двадцать восемь минут и шестнадцать секунд, а затем песня возобновилась. Характер звуков, кажется, не изменился. Однако эмиссия СНЧ увеличилась.

— Сверхнизкочастотные радиоволны?

— Да. Певец всегда испускал их, но теперь мощность его передачи увеличилась в два раза.

— Он пробует наладить связь?

Исивара пожал плечами:

— Мы не знаем. В отличие от более коротких электромагнитных волн, сверхнизкочастотные радиоволны могут проникать сквозь большие толщи воды. Однако они с трудом проникают сквозь лед, хотя мы засекали сигналы на территории, где лед тонок.

— Не толще, чем здесь, в Яме?

— Да.

— Итак… Что же все это значит?

— Мы не знаем. В этом и заключается проблема, майор. Мы не знаем. — Исивара развел руками. — Тем из нас, кто наблюдал за Певцом в тот момент, показалось, что… он слушает. И передача сверхнизкочастотных радиоволн могла быть попыткой связаться с нами. Впрочем, эта утечка радиоволн может означать и абсолютно иной процесс. У нас нет возможности расшифровать передачу.

— Вы действительно думаете, что Певец мог услышать нас? Услышать сражение, я имею в виду? Бой произошел в восьми сотнях километров от объекта, находящегося на глубине восьмидесяти километров.

— Поверьте мне, майор! Я накопил значительный опыт, работая под водой. Звук очень хорошо перемещается в море, а ледяная крыша служит для того, чтобы направить звуковой поток вниз, в глубину. Да, я полагаю что объект нас слышал. Конечно, он не мог не обратить внимания на звуки взрывов. Возможно, Певец слышал также и другие вещи. Мы не знаем, каковы его возможности.

— И что вы рекомендуете?

— Мы мало что можем сделать на данном этапе, майор. Вы оказали бы нам большую услугу, разрешив воспользоваться научно-исследовательскими подводными лодками, которые доставили сюда. Пока мы просто слушаем звуки, находясь на базе, Певец остается неподвижным и не реагирует на нас. Когда-нибудь нам придется отправиться к нему, если мы намерены вступить в контакт.

— Я согласен, доктор. К сожалению, мы находимся в зоне боевых действий. Вы, наверное, это заметили. Сейчас не слишком удачное время, чтобы вступать в контакт с представителями внеземной цивилизации.

— Понятно. Но… если возникнет необходимость выйти на прямую связь…

— Дайте мне неопровержимые доказательства того, что мы можем говорить с инопланетянами и что они этого хотят. Тогда я сделаю все от меня зависящее, чтобы диалог состоялся.

— Нам может грозить ужасная опасность. Этот… эта война ставит под большое сомнение нашу цивилизованность. Мы не знаем, как отреагирует Певец.

Сидевший за столом Джефф сложил руки перед собой:

— Доктор Исивара, мне приказано отправиться сюда, на Европу, чтобы защищать интересы Америки и ВКГ. Китай представляет собой угрозу этим интересам. Как, по-вашему, я могу помешать врагу осуществить его планы? Нам не ограничиться словесными оскорблениями. Так или иначе, если Певец проявит достаточный интерес и захочет увидеть, что здесь происходит…

— Как бы нам не пришлось пожалеть о том, что Певец решил подняться на поверхность, майор.

— Ну и что нам делать? Капитулировать? Именно этого требуют китайцы.

После того, как враг покинул вчера территорию кратера, американцы получили единственное краткое сообщение: сдайтесь, или мы вас уничтожим. Это был ультиматум. Послание свидетельствовало о том, что китайцы считают поражение в первой битве лишь временным препятствием.