Страница 6 из 19
Но как он вошел? Неужели, несмотря на предостережения службы безопасности, я оставил входную дверь незапертой? А запер ли ее он? Глаза спасенную Мину не находили. Сиганула на лестницу?..
Вправляя манжеты в рукава, спросил на смеси чешского с немецким, чем могу помочь пану.
– Помощь – это я…
Он тряхнул портфелем. Звякнуло железо. Отец, который в немоцнице16, послал его устранить протечку.
Отличало сына от отца отсутствие массивности, мастеровитых усов и трудовой озабоченности. Вид такой, что все ему безразлично. Монопенисно, как говорят теперь в стране моих радиоусилий.
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Srdce17.
– О…
– Жить будет, но переписал на меня квартиру…– Сын померк, но от вздоха удержался. – Так что здесь протекает?
– Всё.
– А именно?
Пришлось демонстрировать социалистические унитазы. Уже на первом этаже новый мой хозяин утомился так, что на втором сразу вышел на лоджию и раскинул под небом Праги руки. Тем самым напомнив заставку французского тиви, под которую нередко рыдала моя дочь: с улетающими на сон грядущий птицечеловечками. Сказал, что работает на том же предприятии, что отец. Только не рабочим. Инженером. Но не это было главным. Он на самом деле оказался птицечеловеком. Планеристом. Пилотом дельтаплана. Поведав это, чех уже не мог остановиться. Начинал с роупджампинга, вы понимаете? Прыжки на резиновом канате. Потом как крылья выросли. Какая недвижимость с ее протечками, и все земное вообще, когда его призвание – полет…
Пришлось прервать.
– Работа, – показал я пальцем на здание их бывшего парламента, сданное Гавелом под Радио Свобода / Свободная Европа за один доллар в год…
И клацнул по стеклу своих наручных.
Опаздывал я уже непоправимо, а сначала надо ведь найти чертовку.
Михаил Эпштейн
Кульминация случайности. Камень в долине
Эта кульминация – одна из кратчайших, потому что и само событие заняло не более секунды. 21 ноября 2000 года, после конференции в Лас-Вегасе (мой доклад был о парадоксах мужества), ее участников повезли в один из самых знаменитых и живописных природных парков в США, Зайон (Zion National Park). Всей компанией двинулись вдоль каньона: справа отвесные скалы, слева пропасть, но дорога широкая, удобная. Правда, порой ее перерезали большие лужи, которые надо было обходить или перепрыгивать. Мы шли и разговаривали с Мариэттой Чудаковой, за нами на некотором отдалении – Наталья Иванова, Алла Латынина и Марк Липовецкий. Впереди показалась лужа, я подал Мариэтте руку, мы разбежались и перескочили ее. В этот момент на то место, откуда мы начали разбег, упал огромный камень. Ровно на секунду опоздала наша неминуемая смерть. Случай или Провидение? Остается в силе тютчевское: «никто еще не разрешил вопроса».
Но мой вопрос не в том, своею или чужой волей был низринут камень с вершины. Бог весть что там произошло. А вот когда не знаешь, что произошло в тебе самом, – это еще таинственнее и страшнее. Своей или чужой волей я вдруг поспешно взял Мариэтту за руку, чтобы перескочить через лужу, начать разбег именно с этой точки, не ближе и не дальше. Было ли это мое предчувствие? Или знак свыше, подсказка Провидения, милость Бога? Или просто случай?
И еще более загадочный вопрос – о взаимосвязи двух неизвестностей. Как эта внутренняя воля или предчувствие, спасшее нас, соотносятся с той волей или Провидением, которое сбросило этот камень с горы? Решило убить – и решило помиловать? Мгновенная перемена участи? Или это просто встреча двух случайностей, позволившая камню и нам ПОЧТИ пересечься и все-таки счастливо миновать друг друга? Почтим это удивительное «почти»!
Кульминация удачи. Мертвая зона
Апрельский день 1983 года. Мне только что исполнилось 33. Недавно мы переехали на новую квартиру – в космический треугольник Москвы, образованный Звездным бульваром, улицей Академика Королева и Аргуновской. С рюкзачком я отправляюсь за покупками и беру с собой книгу – «Мертвую зону» Стивена Кинга, чтобы читать в очереди. Вот и наш гастроном на Королева… Бедный, стандартный набор. Среди всего прочего купил и банку сгущенного молока.
Возвращаюсь из магазина – и на ходу продолжаю читать. Рюкзачок с мелкими покупками на левом плече, книга в правой руке. И вдруг – сильный удар слева. Отлетаю, встаю, пытаюсь понять, в чем дело. Передо мной стоит грузовик средней упитанности, называемый полуторатонкой, – и трясется от резкого торможения. За стеклом – бледное лицо водителя, который тоже трясется. Но не вполне за стеклом, а за его уцелевшими остатками, поскольку оно разбилось вдребезги и его осколками усеяны капот машины и асфальт. И только тогда я начинаю соображать, что этот грузовик на меня наехал. А я жив, и мне даже не особенно больно.
Зачитался, не обратил внимания на поперечный узкий переулочек, из которого эта машина и выскочила прямо на меня. Только я почему-то без шапки. Куда же она подевалась? Рядом на мостовой ее тоже нет. Подхожу к кабине – успокоить водителя, извиниться за невнимательность. Он протягивает мне шапку. Оказывается, она от толчка влетела в его кабину через разбитое лобовое стекло. Такой силы ударчик!
Как это могло случиться? Что спасло меня от неминуемой гибели или по крайней мере от серьезнейшего увечья в столкновении с грузовиком? Полторы тонны – против моих 70 килограммов. Мы сшиблись в упор: мой бок – его перед. Неужели помог рюкзачок, болтавшийся у меня на плече? Когда я его открыл, банка со сгущенкой оказалась помятой – но не лопнувшей: прочный металл! Неужели она меня и спасла, спружинила удар? Или высшая сила набросила невидимый покров?
Шофер был все еще ошеломлен – я его успокаивал и твердил о его невиновности, демонстрируя книгу – вот она, проклятая, меня отвлекла, а вы тут ни при чем. У меня чуть-чуть текла кровь с одного из крыльев носа. Он повез меня в поликлинику, где мне наложили два мелких шовчика. В кабине грузовика висело удостоверение шофера с надписью: Ринат Гибайдулин. Боже, как раз в это время во мне уже бродил замысел книги, которая потом получила название «Новое сектантство». И главной фигурой в ней уже значилась профессор-атеист по имени Раиса Омаровна Гибайдулина18. Книга еще была в тумане, но это имя я уже знал твердо. Так он кто – брат этой моей воображаемой Гибайдулиной? Она его ко мне подослала с какой целью? Убить? Спасти?
Посмотрел потом в словаре значение имени Ринат. Ну конечно, Renatus, «вновь рожденный».
Мы с ним сердечно попрощались, оба счастливые, что так легко отделались. Три дня после этого я провел дома, полеживал, приходил в себя, играл с детьми… Стивена Кинга я с тех пор не открывал. Это надо же, какая книга мне попалась и куда завела! «Мертвая зона».
…А с самим Кингом через 16 лет случилось нечто похожее, но с худшими последствиями: во время прогулки неподалеку от дома, на обочине шоссе, он был сбит минивэном, отлетел и упал в кювет. Множество переломов, операций, трудное возвращение к жизни… Причем этот сюжет отчасти был предсказан им самим в романе «Мизери», где писатель попадает в автомобильную аварию, а затем оказывается в плену у своей поклонницы, которую он раньше, под тем же именем Мизери, описывал в своих романах… Чем не профессор Гибайдулина и шофер Гибайдулин? Какие-то незримые нити связывают автора и его персонажей… И писателей и читателей, даже таких далеких и случайных, как Кинг и я.
16
Nemocnice (чешск.) – больница.
17
Сердце (чешск.).
18
Атеизм как духовное призвание. Из архива профессора Р. О. Гибайдулиной. Публикация М. Н. Эпштейна // Звезда. 2001. № 4. С. 159–174.