Страница 72 из 75
Человек аджны тяготеет к идеологии или к мистике. Часто он пытается работать словами, поскольку слова прекрасно передают многие символические значения, если же ему не хватает слов, он берется за кисть, за перо, садится за музыкальный инструмент, но всегда в его творениях ощущается вторичность конкретного воплощения по отношению к первоначальному мистически— символическому замыслу.
Человек аджны привязан к своим универсальным символам и ощущает ответственность только перед ними, а конкретное воплощение их энергии волнует его в гораздо меньшей степени; если он чувствует, что они живы и, благодаря его усилиям, процветают, он спокоен; если же он ощутит, что они в беде, он будет трудиться во их славу, не покладая рук день и ночь. При этом, хотя его деятельность в плотном мире будет ощущаться как наполненность некоторой идеей, но сама эта идея будет постигаться окружающими с большим трудом, — при том, что сама его личность может действовать на них очень сильно. Ему как будто бы вручен высший смысл, который делает жизнь качественно иной и дает ей гораздо более содержательное наполнение, но выразить его словами чрезвычайно сложно, а если попытаться это сделать и воспринять звучание на более низких эволюционных уровнях, оно прозвучит плоско и фальшиво.
Общение с другими людьми человек аджны строит на принципе созвучия, сходства вибраций, свойственных тем символам, которые являются для него значимыми, и тем универсальным качествам мира, которым он служит. Если другой человек служит тем же качествам, он найдет с ним массу общего, и, возможно, между ними возникнет глубокий психологический контакт; если же этот человек служит другим символам или же вовсе лишен символического мировосприятия, контакт скорее всего не состоится. С другой стороны, человек аджны чаще всего понимает, что столь ясное и яркое видение символов и высших энергий большинству людей недоступно, по крайнем мере, оно ими не осознается, и он может работать с другими людьми, чувствуя их бессознательный ответ (или ответ, заключенный глубоко в их подсознании) на его тип служения, но предлагая им работу на их уровне понимания; при этом ее внутренний смысл и энергетическое наполнение все-таки будут связаны с его любимыми и обожаемыми качествами мира.
Враги человека аджны — это люди, которые смотрят на его деятельность плоскими, плотными глазами, не понимая тех энергий, которые ведут его по жизни, и пытаются эти энергии проигнорировать и представить как пустую болтовню или демагогию. Впрочем, люди работающие на более плотных энергиях, обычно локализованы в пространстве и дотянуться до человека аджны им сложно: он как бы шире, он распределен по всему миру, и причинить ему существенный вред не так легко. Это может сделать как правило, только он сам, особенно если начнет профанировать свое собственное мироощущение, мировосприятие и деятельность. Конечно, жить в мире с акцентуацией на манипуре и вишудхе ему сложно, но и мир без него, без его вибраций прожить не может — так, как мир не может прожить без поэзии, музыки и творчества в чистом виде.
В общении человек аджны производит впечатление или сильно «не от мира сего» или, наоборот, харизматического лидера, движимого своей харизмой и привлекающего к себе сотрудников с необыкновенной силой. Дружить с ним означает дружить с его символами, а для того, чтобы с ним поссориться, достаточно перестать видеть мир его глазами и ощущать его энергию: тогда вы просто выйдете из его пространства, и контакт с ним прекратится. Самый лучший контакт с ним — это совместная медитация на его любимых символах, а предмет медитации может быть любым, но вы должны помнить, что ваша основная устремленность должна выходить за конкретную тему медитации, за конкретные обстоятельства, проживаемые в данный момент, и тогда, может быть, вы (с его помощью) уловите нечто, и это нечто окрасит для вас весь мир совершенно новыми красками.
Обучение человек аджны представляет и осуществляет совсем иначе, чем другие люди. Для него главное — это общая настроенность на архетип и универсальный символ; в рамках этой настройки он может постигать весь мир как окрашенный этим архетипом, и это для него наиболее естественный способ познания мира. Если он подпадет под влияние близкого ему универсального символа, то его постижение мира пойдет необыкновенно быстро, хотя и будет весьма своеобразным, если же такого символа не будет, то обучение кончится неудачей. Так, Джеральд Даррелл в одной из своих книг описывает, как его учитель географии, быстро поняв, что единственный по-настоящему интересной для мальчика темой являются животные, учил его географии: «… у меня выходило, что основная продукция Цейлона — слоны и чай, Индии — тигры и рис, Австралии — кенгуру и овцы, а в океанах голубые плавные линии морских течений несли с собой не только ураганы, пассаты, хорошую и плохую погоду, но также китов, альбатросов, пингвинов и моржей». Все другие подходы быстро проваливались в виду отсутствия у мальчика хоть сколько-нибудь проявленного интереса.
Представления о психике. Начиная с уровня анахаты, у человека нет четкого деления на внешний и внутренний мир; для человека аджны, в частности, существуют определенные архетипы, которые являются фундаментальной действующей силой и определенным образом окрашивают как внешний, так и внутренний мир, и психика и внешняя реальность взаимно расположены таким образом, чтобы человеку было наиболее удобно жить в символическом мире, видеть эти символы и работать с ними. Для человека аджны, вообще, нет разницы между внешней и внутренней работой, его работа настолько тонка, что без постоянного внутреннего усилия его внешние действия становятся просто невозможными, и постоянный уровень напряжения, в котором он находится, связан с прямым действием тех архетипов и символов, с которыми он взаимодействует. При этом отличить действие символа, идущего из внешнего мира, от символа, идущего из внутреннего мира, он просто не в состоянии; сама попытка такого разделения кажется ему искусственной. Здесь единство мира, в том числе внешнего и внутреннего, дано в ощущении с такой силой, что обсуждать его совершенно не хочется.
Что касается структуры личности и структуры подсознания, то человек аджны склонен считать, что внутренний мир устроен по тем же законам, что и мир внешний, и что в нем есть универсальные аспекты бытия, которые имеют наибольшее значение, и которые представлены во внутреннем мире в той же мере, что и в мире внешнем, являя собой наиболее тонкие, но и наиболее важные силы, подчиняющие все остальное. Работать с ним можно так же, как можно работать с универсальными символами мира, то есть укреплять тот или иной символ можно, становясь в соответствующую позицию и рассматривая внутреннее пространство с позиций данного символа, уточняя его значение, но не профанируя его до конкретных психических проявлений. Символ — это окраска, или постоянно действующий фактор, который можно уточнять, но его нельзя ни опровергнуть, ни полностью сместить с занимаемых им позиций, ибо одни символы не конкуренты другим. Здесь можно лишь каким-либо образом менять и модифицировать оттенки, но не перекраивать конфигурацию, как это возможно в случае вишудхи, когда мир состоит из кирпичиков, которые можно различным способом друг с другом сочетать; на аджне такого рода подход невозможен.
Тело и пластика. Даже в физическом теле и его движениях у человека аджны можно уловить или угадать символическое наполнение его жизни. Как именно вы это сделаете, больше зависит от вашего собственного уровня и способности символического видения мира, но, по крайней мере, профессия и миросозерцание человека аджны обязательно отразятся на его теле и пластике, которые сделаются символическими для его занятий и его философии. Если это поэт-романтик, то у него будет буйная шевелюра, неистовый взор и пылкая жестикуляция; если это поэт-мистик, у него будет тонкое, бледное, как бы измученное, нервное, подвижное лицо и соответствующая фигура (с тонкими костями, бледной кожей и гармоничной, но слабо проработанной мускулатурой); а у философа-основоположника, занимающегося фундаментальными вопросами бытия, будет небольшой рост, мощный торс, борода лопатой, высокий лоб и короткие мускулистые кривые ноги с крепкими пальцами.