Страница 10 из 75
Следующая модальность, которую мы рассмотрим, это долженствование. «Я должен!» — это звучит серьезно. Но как я рассматриваю свой долг?
Я могу быть должен:
— «кровь из носу»
— совершенно обязательно
— непременно
— обязательно
— при определенных условиях
— с оговорками
— в небольшой степени
— в слабой степени
— морально
— материально
— каузально (услуги, время)
— эмоционально (похвалы, внимание).
С долженствованием тесно связана модальность возможности. Возможности бывают:
— полные («все»)
— широкие
— разнообразные
— существенные
— различные
— принципиальные
— некоторые
— небольшие
— малые
— слабые
— незначительные
— ускользающие
— материальные
— организационные
— энергетические
— каузальные (практические)
— психологические.
Противоположная к возможности модальность — это запрещение. Запрещать можно по-разному:
— категорически
— строжайше
— абсолютно
— строго-настрого
— строго
— полностью
— практически
— с основанием
— преимущественно
— официально
— в слабой степени
— в какой-то мере
— …
Предложенные спектры вряд ли вызовут у читателя возражения; однако сколь часто мы оставляем без дальнейших уточнений заявления наших знакомых типа: «Я должен», «Я могу», «Я не могу» (= «Мне запрещено»). Автор хочет сказать, что сами по себе (то есть не будучи уточненными) эти высказывания не несут никакой информации и служат скорее цели введения адресата в заблуждение, особенно если он склонен домысливать субмодальности сам. Типичная ситуация: клиент приходит к терапевту с проблемой, что он чего-то не может. Только очень наивный и зелено-начинающий психолог поверит этим словам. Ближайшее рассмотрение обычно показывает психологу, что клиент может, и нередко очень даже неплохо, но субмодальность, в которой он оценивает свои умения, ниже, чем это ему необходимо, или ниже, чем была раньше, но все-таки не нулевая. Однако далее нужно убедить в этом клиента, а за его спиной стоит архетип, который совсем не случайно сдвигает субмодальность, и выдержит ли психолог схватку с этим архетипом, еще неизвестно.
Модальности вины и обиды. Модальность вины столь же распространена, сколь неясна и туманна. «Я виноват перед вами», — извиняется ваш знакомый, но что, собственно, имеется в виду? Вина бывает:
— громадная
— большая
— средняя
— скромная
— маленькая
— крохотная
— ничтожная
— очевидная
— неясная (смутная)
— предполагающая компенсацию
— не предполагающая компенсации
— требующая материальной компенсации
— требующая каузальной компенсации (личным временем, услугами и т. п.)
— требующая эмоциональной компенсации
— безнадежная (никак не компенсируемая)
— давняя
— прошлая, но не давняя
— настоящая
— будущая (планируемая)
— угнетающая
— давящая
— острая
— хроническая
— резкая
— тупая
— фоновая
— всеобъемлющая
— постоянная
— непереносимая
— переносимая, но тяжелая
— легкая
— невесомая
— прямая
— косвенная
— …
Читатель мог заметить, что некоторые из перечисленных субмодальностей относятся к оценке человеком своей вины как таковой, другие же характеризуют особенности ее переживания и социальной позиции в связи с ней. Теоретически даже из имеющегося списка (а он еще далеко не полон!) можно составить громадное число комбинаций, но практически в жизни любого отдельного человека встречается очень ограниченное число типов испытываемой им вины, и об этом (разумеется) заботятся ведущие его архетипы. Эти специфические сочетания субмодальностей вины формируются обычно довольно рано, то есть в детстве, и практически не меняются в течение всей жизни, хотя, конечно, поводы и адресаты чувства вины могут со временем меняться.
Для одного человека, например, характерна вина средняя, очевидная, требующая каузальной компенсации (временем), легкая и давящая, причем объекты (адресаты) его вины меняются приблизительно раз в пять-десять лет. Для другого характерна вина громадная, смутная, всеобъемлющая, безнадежная, переносимая, но тяжелая и косвенная, и он на ней застревает надолго, но один-два раза в его жизни адресат вины все-таки меняется. Для третьего человека характерно иметь сразу две вины, так сказать, параллельно: одну — хроническую, скромную, постоянную, безнадежную, давнюю, легкую и косвенную, и другую — резкую, угнетающую, большую, кратковременную и не предполагающую компенсации, причем адресат первой вины постоянен (детское переживание), а второй — регулярно раз в год меняется. (Эти обстоятельства, как догадывается читатель, поддерживают ведущие этих людей архетипы.)
И, наконец, последняя в этой главе, но отнюдь не по ее значимости для человека, модальность обиды. Обижаются, по-своему, все люди, так как обида есть не что иное как реакция человека на повреждение его тонкого тела (астрального, ментального и далее — чем выше, тем обиднее), а люди с неповрежденными тонкими телами — это уже совершенные ангелы, и не о них речь в этой книге. Но, с другой стороны, отношение к обиде у разных людей бывает совсем не похожим. Итак, обида бывает:
— сиюминутная
— временная
— длительная
— пустяковая
— малая
— средняя (существенная)
— большая
— всеобъемлющая
— глобальная
— локальная (частная)
— острая
— хроническая (постоянная)
— абстрактная
— конкретная
— вялая
— бурная
— внутренняя
— внешняя (демонстративная)
— несерьезная
— серьезная
— поверхностная
— глубокая
— самоподдерживающаяся (незабываемая)
— медленно забывающаяся
— быстро угасающая
— болезненная
— жгучая
— малоболезненная
— требующая большой мести
— требующая умеренной мести
— не требующая мести
— …
Что бы ни говорили моралисты (исполненные, вероятно, лучших намерений) о вреде обиды, следует признать, что она во многих случаях является мощной энергетической основой для человеческих свершений. И здесь, как обычно, большую роль играют субмодальности, в которых обида переживается: некоторые из них весьма «ядовиты» и ведут в дальнейшем к деструктивным последствиям в психике и судьбе, а некоторые сравнительно «конструктивны», во всяком случае, легче переносятся психикой, и соответствующие переживания могут быть трансформированы в нормальное русло душевной жизни, так что рана на тонком теле успешно заживает или по крайней мере эффективно рубцуется, не причиняя впоследствии человеку чрезмерных страданий и неудобств. Но, конечно, как и в случае других модальностей, ведущие человека архетипы предлагают ему на выбор очень ограниченный набор вариантов переживания обиды, и расширить его иногда означает вырваться из-под власти весьма жестких ограничений, о существовании которых человек ранее даже и не подозревал. Например, большинство людей не позволяют себе ощутить и полностью прочувствовать глубокую, серьезную, острую, временную, болезненную обиду, требующую умеренной мести. А почему бы и нет?