Страница 14 из 15
Пока шёл, прикинул, что, помимо локтя и затылка, у меня ноют правая лопатка и левое бедро – надо обязательно узнать имена моих… носильщиков.
Никакие дуэли, понятное дело, я сейчас не потяну, а вот подмешать им пургенчика – легко!
Зловеще улыбнувшись, я довольно кивнул – план мести готов.
Но как только я зашёл в уборную, все мысли о потенциальных будущих проблемах с дворянами отошли на задний план.
Сделав все свои дела, я тщательно вымыл руки, подошёл к зеркалу и осторожно, стараясь не потревожить левое плечо, стащил с себя рубаху.
Умом я понимал – с плечом всё нормально, и единственное, что осталось после той страшной раны, – небольшой шрам, но ничего не мог с собой поделать.
Докторская привычка взяла верх, и я действовал сейчас максимально осторожно.
– Любопытно… – протянул я, вглядываясь в шрам.
Я точно помнил, что в прошлый раз там была тонкая ниточка шрама, но сейчас… Сейчас шрам представлял из себя круг с вписанным в него крестом!
– Эм… – не удержавшись, я скосил взгляд на плечо и неверяще покачал головой.
Шрам действительно видоизменился.
– Эй, ты тут? – едва слышно прошептал я. – Денебери? Ау?
Но, к счастью или к несчастью, мой вопрос остался без ответа.
– Что за чертовщина…
Я прикоснулся к шраму рукой и ощутил, как шрам как-то тянет, что ли? Это даже болью-то было не назвать – так, странный дискомфорт.
Теперь, хе-хе, буду, как мой дед, предсказывать погоду!
Помимо того, что шрам тянуло, я почувствовал, как от него идут какая-то отрешённость и ледяное спокойствие.
В прошлый раз мне удалось подобрать точное описание… Холод? Нет, не то… Хлад? Точно, Хлад. Причём с большой буквы.
И что-то мне подсказывало, что в этом состоянии я намного лучше буду оперировать с магическими потоками.
– А что, если… – Со шрамом было что-то нечисто, и на меня напал зуд исследователя.
Я навострил уши, пытаясь вызвать тот суперслух, благодаря которому сумел подслушать разговор командира Аша и контрразведчика Гарда.
Первые несколько секунд у меня ничего не получалось, а затем, будто повинуясь моему желанию, уши физически зашевелились, и я услышал храп лежащего в палате пациента.
Но самое интересное произошло со шрамом…
Он дрогнул и поплыл, превращаясь в оскаленную волчью голову!
– Ух, ё…
Боль, до этого тянущая, тоже преобразовалась. Заныл не только шрам, а, казалось, вся левая рука. Следом тут же накатила слабость, и я остро почувствовал все свои недавние болячки.
– Терпи! – приказал я сам себе, внимательно всматриваясь в волчью голову.
Белые нити шрама, казалось, жили своей жизнью, едва заметно смещаясь, отчего волчья голова казалась живой.
Да, было больно и неприятно, но… ничего смертельного. Три года назад я нечаянно порвал связку и две недели «наслаждался» точно такой же ноющей болью в колене.
Неприятно, выматывающе, но… неожиданно терпимо.
Слух, нюх и даже реакция тем временем обострились настолько, что я чихнул от ударившего в нос резкого запаха каких-то трав.
Повинуясь внутреннему озарению, потрогал языком клыки, но здесь, славу Богу, изменений не произошло.
Слабость тем временем становилась всё сильнее, и я с удивлением обнаружил, что амулет Лёгкого восстановления медленно, но верно холодеет.
– Это какая-то плата, да? – пробормотал я. – Временное усиление чувств в обмен на энергию?
Судя по тому, как я впитал в себя амулет Аша, и тому, как шрам выкачивал сейчас энергию с руны Лёгкого восстановления, так оно и было.
– А когда артефакты закончатся, – в голове что-то щёлкнуло, и мысленный паззл сложился, – ты будешь тянуть энергию с меня, да? Отсюда и чёртова слабость!
Я, несмотря на тянущую боль в плече и отстёгивающуюся левую руку, довольно улыбнулся.
Что ж, как минимум, я узнал кое-что о своих новых способностях, и это хорошо.
– А теперь назад…
Я сконцентрировался на том, чтобы вызвать в памяти состояние Хлада, и, спустя несколько секунд волевого напряжения, у меня… получилось!
Боль в шраме сменилась с тянущей на ноющую, а оскаленная пасть волка превратилась в крест, вписанный в круг.
– Неплохо, неплохо…
Из-за приступа слабости пришлось упереться руками в края умывальника и перевести дух.
С этими, м-м-м, опциями разобрался, но я точно помню, что во время моего общения с некромантом шрам… пульсировал болью?
Про ощущение зависнувшей над плечом Смерти и вовсе молчу.
Я с сомнением посмотрел на своё отражение и неуверенно пробормотал:
– Может, потом?
Очень хотелось отложить потенциальную встречу с Денебери на потом, а лучше и вовсе никогда его больше не слышать.
Да и потом, меня ждали Дан и такой манящий мир целительских практик!
А может, некромант на меня обиделся и вовсе пропал, раз его не видно и не слышно?
Я покосился на шрам и тяжело вздохнул.
Попробовал бы кто сказать мне пару дней назад, что появившийся на плече шрам в виде вписанного в круг креста и ощущение Хлада будут меня более чем устраивать…
Поскольку всё моё детство прошло в деревне, я привык к ранним подъёмам и тяжёлому труду по хозяйству.
Да, на учёбу приходилось выкраивать время вечером, когда всё по дому было готово, и давалась она мне, прямо скажем, непросто.
Зато потом, сначала в городской школе, а затем и поступив в мед, я удивлялся, почему мои одногруппники оставляют всё самое сложное на потом.
Ведь гораздо практичней сначала выполнить трудные задачи, чем, дотянув до последнего, мучительно зубрить материал в ночь перед зачётом!
Наверное, благодаря этой привычке, а также благодаря врожденному упрямству, я и подходил к выпуску из меда с красным дипломом.
Береги честь смолоду…
В памяти всплыли слова Денебери, и я почувствовал, как внутри меня поднимается какой-то подростковый протест.
Меня, вообще, хоть кто-то спросил – хочу ли я в их чёртов род некромантов?
Нет. Нет! Зато, не успев принять меня в род, некромант принялся раздавать советы и делиться «многовековой» мудростью!
Я ещё раз вздохнул и зло посмотрел на шрам.
Хочу я того или нет, но надо. Чтобы представлять границы своих возможностей, я должен раз и навсегда разобраться со своим шрамом.
Сконцентрировавшись на вписанном в круг кресте, я мысленно потянулся к Денебери, присутствие которого хоть и не ощущал, но точно знал, что он находится где-то рядом.
Несколько секунд ничего не происходило, а затем шрам запульсировал острой болью.
Состояние спокойствия сменилось дыханием Смерти, шрам запульсировал ещё сильней и поплыл, превращаясь в… череп.
«Да неужели… – Виски закололо тупой болью, и я услышал уже такой знакомый и такой ненавистный голос некроманта. – Не прошло и года. Сам догадался или подсказал кто?»
– Смешно, – поморщился я, усилием воли пытаясь изменить свой шрам.
Или уже не шрам, а… татуировку?
«Никакая это не татуировка, – устало вздохнул Денебери. – Это Печать».
– Да хоть родимое пятно, – проворчал я, злясь, что шрам никак не желает меняться.
«Любая Печать – это и есть родимое пятно, – в словах некроманта так и сквозили сомнения в моих умственных возможностях. – И да, Александр. Тот живчик прав. Дуэли тебе не избежать».
О нет, я даже знаю, что он сейчас скажет!
«И только попробуй проиграть. Если ты уронишь честь рода Денебери, та боль покажется тебе блаженством».
– Лучше не лезь в мою жизнь, – нахмурился я, – плевать я хотел на твой род.
«В этот раз я тебя прощаю, – великодушно заявил некромант, – поскольку в тебе говорит твоя врождённая тупость. Ты можешь говорить всё, что угодно, но глубоко внутри знаешь, что я прав».
– Да-да-да, – проворчал я. – Всё, давай, до свидания!
Шрам поплыл, пульсация сменилась ноющим чувством, и я почувствовал, как меня окутывает привычный уже Хлад.
«Сопляк, – несмотря на то, что шрам сменился вписанным в круг крестом, голос некроманта и не думал пропадать. – Думаешь, нашёл способ достучаться до меня – и сможешь по своему желанию меня отсекать? Ха-ха».