Страница 16 из 20
Перечисляются постройки, сделанные Гильгамешем в Уруке и других городах, жертвоприношения, сделанные богам (практически всему пантеону – кстати, это, кажется, единственное место, где все боги перечислены в одном тексте).
Описывается убийство великого быка, более подробно изложенное в ранее описанном тут отдельном тексте. Многократно в разных вариациях повторяется "он упал и больше не встанет", и вообще, текст явно исполнялся на какой-то религиозной службе, имелся же позже культ Гильгамеша – судя по повторам и постоянным восхвалениям основного персонажа, тут смысл не в информации, а в эмоциях.
К сожалению, сюжетная часть, которая описывает подвиги, пострадала от времени больше всего, так что многого мы уже не узнаем.
Победив Хуваву и достав кедр, Гильгамеш достиг дома Зиудсудры и принес от него силы Шумера: ритуалы, заповеди, и сказал, чтобы мыли руки и рот. Текст, видимо, отражает факт основания Гильгамешем некой религии, о чем я уже писал ранее: в текстах всплывают атрибуты чего-то, напоминающего шумерский буддизм – монашеский орден из 50 человек, ритуалы, определенная идеология контроля за эмоциями и поиска знания; заповеди, включая гигиенические (поскольку были страшные инфекции, почти всякая древняя религия включает заповеди про "руки мой перед едой" – это реально тогда могло многим жизнь спасти). Главная идея этой религии заключалась в том, что человек должен стремиться стать равным богам, и может даже сражаться с богами, если это ему надо.
Очевидно, "путешествие к Ною" – это какие-то ссылки Гильгамеша на предыдущие традиции. В его условиях, то есть когда потоп был только что, это – традиции допотопные.
В этом пункте внимание автора переходит на Зиудсудру, и текст подробно описывает, кто это такой, местами практически цитируя более подробный текст о потопе. Далее утверждается, что поскольку боги поклялись, что, кроме Ноя, они никого не сделают бессмертным, они не сделали бессмертным Гильгамеша.
После этого какое-то божество предлагает, чтобы Гильгамеш стал духом, который правит нижним миром, возглавляет всех духов, выносит судебные решения в нижнем мире, и то, что он говорит, будет иметь такой же вес, как слова Нингишзиды и Думузи.
Далее идет призыв к Гильгамешу не печалиться, а идти к Енкиду и всей тусовке друзей и родственников, где он встретит других друзей, которые ценят его подвиги, и пусть он не впадает в депресняк по поводу своей смертности.
После этого автор восклицает – Гильгамеш теперь будет как Анунаки, он будет другом богов, правителем нижнего мира, будет выносить судебные решения, и то, что он говорит, будет иметь такой же вес, как слова Нингишзиды и Думузи!
Затем боги посылают Гильгамешу сон, в котором он приходит в собрание богов, и они говорят Гильгамешу: "После всех твоих подвигов (перечисляются) ты будешь главным духом в нижнем мире (и опять повтор дословно текста про Нингишзиду).
Однако Гильгамеш все равно в печали, он печалится за все человечество, потому что все люди смертны. Непонятно, какое божество, вероятно, Уту, говорит – ты должен воспринимать смерть как сражение, как неизбежное наводнение, неравную борьбу, но не иди в нижний мир с сердцем, наполненным гневом, да будет с тобой Уту на этом пути. Ты там встретишь своих друзей, родственников, своего Энкиду, все они будут приветствовать тебя и благодарить за подвиги, ты будешь как Анунак, ты будешь судьей нижнего мира (и так далее).
Далее, после пропуска, описывается, что некий господин наложил налог на свой город, и сказал вестник: "Встань, Урук! Открой Евфрат! Встань, Кулаба! Отведи воды Евфрата!" Налог на Урук – наводнение, налог на Кулабу – облачное небо. Не прошло и месяца после того, как они открыли Евфрат, как Уту посмотрел на них с восхищением. И когда вода реки отступила, была построена могила из камня (описание могилы).
Дальше идут какие-то обрывки, из которых ясно, что история про судью нижнего мира еще хотя бы один раз повторяется.
20. Царский список – контекст
Остались политические и исторические тексты, там проще, нет существенной символики, и стороны прямо заявляют о своих интересах, иногда с религиозной легитимацией.
Идеологию "царского списка" я уже излагал; постоянную чехарду царей и царств они пытаются представить таким образом, что постоянно был некий законный царь и столица, а остальные были сепаратистами, нечистивцами, подрывали основы либо сами готовились на престол. Скорей всего, до Саргона никто Шумер не объединял, Гильгамеш точно контроллировал только юг страны, несмотря на то, что "Царский список" полагает, что в его годы столица была в Уруке. Скорее всего, общешумерскими царями считаются те, кто контроллировал ниппурскую библиотеку, потому что строительство в Ниппуре осуществляли и Гильгамеш, и его сын Урнунгаль (идут уже правдоподобные сроки правления, в данном случае – 30 лет).
Последующие цари Урука ничем особенно неизвестны вплоть до Лугалькитуна, который вообще потерял гегемонию даже на юге, и она перешла в Ур. Ур доминировал примерно в 25-м веке, но сравнительно недолго. От одного из первых царей Ура Мескаламдуга найдены золотой шлем и золотая печать, шлем похитили во время разгрома Багдада в 2003 году, и куда он делся, неизвестно, вполне реально, что его тупо переплавили.
Наиболее успешным из Ура был Месанепада (2563—2524 гг. до н.э.). Носил титул "муж небесной проститутки", то есть Инаны. Замещал также титул лугаля Киша, то есть держал обе столицы – южную (Урук, где храм Инаны) и северную (Киш). Примерно через пятьдесят лет после него династия захирела, и гегемония перешла к Лагашу, это, в принципе, юг, но так ближе к горам.
Основатель первой династии Лагаша – современник Месанепады Ур-Нанше, довольно известная личность по его надписям и табличкам (50 текстов). Государственная пропаганда времен Ур-Нанше утверждала, что он контролировал даже остров Бахрейн, но, скорее всего, просто международная торговля интерпретировалась как дань. Имеются его изображения, причем он там в одежде простого рабочего несет на голове корзину раствора для строительства храма, типа "правитель с народом". Сомневаюсь, чтобы царь кирпичи у них клал, разве что ритуально. Вместе с ним работает на стройке и вся его семья (имена подписаны).
Внук Ур-Нанше – Эанатум, при нем Лагаш пошел сильно в гору, но это уже события непосредственно предшествующие восстанию Урукагины, и их надо рассматривать в контексте анализа его политических воззваний.
20. Царский список – текст
Сам по себе текст, хотя это и основная шумерская летопись, довольно скучный, тяготеет к простому перечислению имен и времени правления. Иногда встречаются замечания о деятельности того или иного царя, немногословные. Царственность (способность быть руководителем: nam-lugal) сходит в начале текста с небес и потом последовательно переходит от царя к царю и от города к городу. Те, к которым царственность над всем Шумером, по мнению авторов, не переходила, например, к первой династии Лагаша, хорошо известной по их многочисленным надписям и изображениям, не упоминаются вовсе.
Из примечаний следует, что "династия" – это не от отца к сыну, а это те, кто правил в одном городе, в лугали же могли попадать разные люди – пастухи, рыбаки, дети предыдущего царя, жрецы – в общем, судя по всему, должность была хоть и пожизненная, но выборная. Есть случаи, когда лугалем выбирали даже женщину. О Гильгамеше почему-то говорится, что его отец был приведением, видимо, тут мы видим первый набросок сюжета про непорочное зачатие.
Иногда страна настолько явно погружалась в анархию, что даже с большими натяжками нельзя было определить, к кому перешла нам-лугаль. Тогда "царский список" откровенно признает, что царей было, например, 12 одновременно. Но делает это редко, потому что концепция размывается. Состояние "без царя вовсе" было только в первые годы нашествия гутиев, потому что "у гутиев сначала не было царя", но через несколько лет гутии царя избрали, и их племенные вожди тоже вносятся в этот список, то есть, чтобы туда попасть, не обязательно было быть шумером, завоеватели тоже проходят.