Страница 11 из 77
Обдумать эту мысль до конца я не смогла, возле каждой, стоящей особняком группы, появился куратор и послышалась команда строиться на короткий забег. Я чуть не застонала. Лучше бы сначала были наклоны туловища, а потом уже кросс. А так на длинной дистанции я выдохнусь и с наклонами может случиться лажа. Но выбора не было. Скрипнув от злости зубами, я следом за остальными потрусила на старт.
Глава 4
С коротким забегом я справилась блестяще. Ну как блестяще, это я себе льщу, пришла где-то в середине. А значит, однозначно набрала проходной балл.
Дальше объявили подтягивания у мужчин и наклоны корпуса у женщин. И все бы ничего, пресс у меня был на твердую четверочку, вот только отдышаться нам не дали. Едва я пересекла финишную черту, как меня за руку отдернули в сторону, и я увидела, что все, кто бежал впереди меня, уже яростно сгибают туловище, коротко выплевывая из легких отработанный воздух. Раздумывать было некогда, надо мной загорелся таймер. И я упала там, куда меня привела чужая рука.
Сгибание туловища – это такое красивое название упражнения на прокачку пресса. И, в общем-то, с этим у меня проблем никогда не было, да и количество движений смешное – пятнадцать раз. Вот только проблема была в том, что качать пресс пришлось сразу же после стометровки и уже где-то в середине упражнения я почувствовала, как у меня горят от недостатка воздуха легкие, как дрожат мышцы, протестуя против такого издевательства. Мне стало страшно.
Я согнулась все положенные пятнадцать раз. И даже сумела по завершении упражнения подняться на дрожащие от напряжения ноги. Но вот с каким результатом я завершила второе упражнение, сложно было сказать. Кровь шумела в ушах. А я дышала словно астматик со стажем, не имея никакой возможности надышаться и мимоходом удивляясь, какой свежий, какой вкусный здесь, оказывается, воздух.
К счастью, перед забегом на две тысячи метров нам дали время отдохнуть и прийти в себя. Неспешно отхлебывая воду из бутылки, которые раздавали всем желающим, я нечаянно встретилась взглядом со своим врагом — киллом, и задумалась: что все-таки ему от меня надо? Почему он ведет себя так, словно мы знакомы тысячу лет и для ненависти есть железобетонный повод? Ответа на этот вопрос у меня не было. Прищурившись, я наблюдала, как килл молча, сосредоточенно восстанавливает дыхание, не обращая внимания на происходящее вокруг. И вдруг мне подумалось почему-то, что чьим бы сыночком ни был этот инопланетник, в Академию он поступает на общих началах. Пошел против воли папочки? Или здесь не действует протекция высокопоставленных родителей? Поживем, увидим.
Кросс на две тысячи метров для меня прошел как в тумане. Я, конечно, его пробежала. Но если бы меня кто-то спросил, с каким результатом, я бы просто беспомощно пожала плечами. Никаких подробностей в памяти не осталось: ни какая была трасса, ни кто бежал рядом. Сплошное удушье и недостаток воздуха. Я даже не запомнила, как добралась до женской казармы, что уж говорить о самой дистанции?
Более или менее в себя я пришла только на следующий день. И за завтраком с удивлением заметила, что наши ряды поредели. Нет, яоху были все на месте. Молча и сосредоточенно жевали каждый свою порцию. Кстати, мы, как-то не сговариваясь, все взяли высокопротеиновые блюда для восстановления растраченных сил. И вот теперь я жевала безвкусную белковую массу и удивленно изучала пространство столовой: абитуриентов стало меньше примерно на четверть!
— Кого ты там высматриваешь сегодня? — буркнула сидящая рядом со мной Аими. — Килла своего?
Меня словно крапивой стегнули:
— Он не мой! Что за глупости ты сегодня болтаешь?
— А обнимал он тебя, как свою собственность! — хохотнул Рио. — Видеозаписи еще вчера по всей Академии разлетелись!
Я побагровела от злости и некоторого унижения. Это же все видели, как этот… этот… лапал меня при всех! Аими обняла меня за плечи:
— Да не обращай внимания! В студенческой среде сплетни – обычное дело! Быстро рождаются, но также быстро и умирают. Вот увидишь, в самое ближайшее время кто-то еще что-то начудит, и надменный килл быстро будет забыт.
Хорошо ей говорить! Не она же находится в эпицентре событий! Я вздохнула. Ну надо же было мне напороться на этого килла! И надо же было киллу оказаться местной шишкой!
Чуть поколебавшись, я склонилась к уху яоху:
— Аими, а ты его знаешь? Ну, этого килла?
Аими оторвалась от завтрака и удивленно округлила глаза:
— А ты нет? — Я покачала головой. Аими хмыкнула: — Ну ты даешь, подруга! Это же Энрик Вилларс! Сын вице-президента Звездного Альянса. Прославился тем, что продал свой гоночный кар и пожертвовал деньги на помощь переселенцам. Его папаша с такой гордостью говорил о сыне, будто тот лично отправился добывать виттелий голыми руками!
Я пожала плечами:
— Ты знаешь, Аими, наверное, с моей стороны это безответственно, не интересоваться новостями Альянса, но вся моя жизнь была подчинена в последние годы одной цели – поступить на обучение в Первую Звездную академию. У меня не было свободного времени ни на что. Как бы там ни было, а землянам до сих пор не так-то просто вырваться за пределы родной планеты и занять свое место во Вселенной. Особенно, женщинам, — помолчав добавила я.
Аими как-то неопределенно дернула плечом, заканчивая подчищать тарелку:
— Может быть. Я не буду с тобою спорить. Но позволь дать тебе совет: зайди в галанет и найди во всегалактичнском справочнике информацию про Вилларса и его семью. Он почему-то избрал тебя своим врагом, а Вилларсы живых врагов за спиной не оставляют. Не знаю, где ты перебежала ему дорожку, но будь осторожна, Маргарита, он очень опасный противник!
На этой ноте Аими завершила свой завтрак и поднялась из-за стола, унося поднос с грязной посудой. А я скривилась, глядя ей вслед. То, что этот килл почему-то видит во мне врага, я и без яоху знаю. Вопрос, почему? Эх, где бы найти на него ответ!
Доев собственный сверхпитательный, но совершенно невкусный завтрак, я тоже решительно встала, не глядя на оставшихся за столом ребят. Сегодня у нас отдых и самоподготовка, завтра начнутся общие экзамены: всеобщий язык, физика и математика. А потом пойдут профилирующие испытания. Пожалуй, Аими дала мне дельный совет. Пойду-ка я, покопаюсь в галанете.
На пороге огромной академической библиотеки я замерла разинув рот, как последняя деревенская дурочка при виде вагонов монорельса. Если по дороге сюда я оправдывала желание покопаться в галанете в библиотеке, а не из собственного комма тем, что удобнее читать с большого экрана, то теперь я тихо радовалась возможности созерцать подобную роскошь.
Даже не представляю, сколько квадратных метров занимала библиотека, но с порога она казалась бесконечной, как космос. Большинство ярусов как в амфитеатре, занимали обыкновенные библиотечные терминалы. Но даже отсюда я видела и обычные книги, сшитые из тонких пластиковых листов. У меня разгорелись глаза и екнуло сердце. Сколько здесь всего! Мудрость скольких поколений и скольких рас здесь собрана!
В этой Академии уже становится традицией, что из размышлений меня бесцеремонно вырывают увесистым толчком в спину. Вот и сейчас восторженно глазеющую по сторонам меня кто-то очень неласково пихнул в спину, прорычав вдогонку что-то маловразумительное. Я бы, возможно, и уточнила, что мой противник имеет ввиду, но с порога библиотеки в зал вели три ступеньки, с которых я ласточкой и спорхнула.
Где-то в голове мелькнула тоскливая мысль, что, кажется, мое поступление на этом и закончено. Разбитое лицо и выбитые зубы не так быстро восстановить даже с помощью медицинской капсулы. Килла бы сюда… Если он меня сейчас поймает, я согласна терпеть его ворчание до скончания веков… В следующий момент я с размаху врезалась в чье-то тело.
К счастью, удар был не слишком силен. И я, и моя нечаянная жертва устояли на ногах. И это было просто замечательно. Не представляю, что бы я делала и как бы я пережила позор, если бы растянулась еще и посреди библиотеки! Полигон все-таки в этом отношении воспринимается несколько проще, у него и назначение такое, что подсознательно ожидаешь на нем если не травм, то падений точно.