Заложники будущего

– Мы не оптически невидимы, – весело ответил Кейн. – Насколько я знаю, это физически невозможно. На самом деле те немцы нас видели, но не заметили. Вы когда-нибудь ловили себя на том, что смотрите прямо на что-то и не видите этого, потому что оно слишком знакомо или потому что вы думаете о чем-то другом? Это эффект поля. Все, что попадает в его центр, скрывается за психическим блоком в сознании того, кто на него смотрит. Вот почему оно действует и на слух, и даже на осязание. Правда, он не идеален: если вы зажжете перед кем-нибудь магниевую ракету или ударите его по носу, он заметит, что что-то случилось, но вряд ли это произойдет раньше. Когда познакомишься с его действием, начинаешь чувствовать себя призраком. Там, в кафе, мне пришлось кричать тебе в ухо, пока я сам не оглох, прежде чем я сумел заставить тебя расслышать меня.

Они скользили по течению, а огни и голоса на мостике быстро отдалялись. Когда Мэннинг нагнулся к веслу, его воображение было занято первым элементом технологии XXI века, который полностью превышал его знания двадцатого столетия. В Германии он видел свидетельства могущественной и развитой цивилизации, но все это было логическим усовершенствованием уже известных изобретений.....

Кейн словно прочитал его мысли.

– Действуя так, к сожалению, мы не можем конкурировать с немцами в тех вещах, которые требуют больших ресурсов и оборудования. У них есть все мощное оружие – ракеты, танки и атомные бомбы. Чтобы вещь была полезной для нас, она должна быть чем-то, что можно изобрести и изготовить в подвале. Поэтому нам приходится создавать совершенно новые направления разработок, и в таких областях, как психоэлектроника, мы на много миль опережаем немцев, потому что у них не было… Лучше притормозить. Мы же не хотим, чтобы нас протаранили, – перебил он сам себя.

Со стороны воды на них смотрело яркое око. В его ослепительном свете Мэннинг почувствовал, что снова стал видимым. Но они резко свернули к берегу, лодка пронеслась мимо, вздымая пену, а они продолжали внимательно осматривать реку и берег.

– Куда мы плывем? – спросил Дуган.

– Примерно туда, – ответил Кейн. – Теперь здесь будет спокойнее.

Он указал на место, где нагромождение руин вдавалось в реку, как пирс, а в промежутках между огромными обломками плескалась и журчала зыбь.

– Там – единственное место, достаточно большое для лодки. Лучше пригнуться.

Их лодка с трудом проскользнула в щель, похожую на устье пещеры. Кейн посветил фонариком, и они увидели, что под прямым углом ко входу к берегу уходит выложенный бревнами туннель.

– До самого упора, – скомандовал Кейн.

Они двигались, опираясь веслами о стенки туннеля, несколько десятков ярдов, пока лодка не уперлась в деревянный помост в конце шахты. Кейн спрыгнул на берег и покрепче привязал лодку, остальные последовали за ним. Луч фонарика высветил люк; под ним оказалась лестница, ведущая вниз. Внизу они встали на бетон, и перед ними оказалась еще одна дверь, в которую Кейн постучал, тщательно выверяя последовательность ударов.

Вскоре раздался лязг засова, и дверь распахнулась. Открывший ее человек был в капюшоне, и заметить его было трудновато даже тем, кто был так же защищен. Однако, увидев Кейна, он отключил свою невидимость. Вновь прибывшие сделали то же самое, и все они с облегчением сбросили с себя непроницаемые капюшоны.

У Джерри Кейна было удивительно молодое, лишенное морщин лицо, увенчанное вьющимися светлыми волосами, по которым женщины, должно быть, любили проводить пальцами. Он мало походил на подпольщика. Человек, открывший дверь, больше подходил на эту роль: он был исхудалым, с угрюмыми синими глазами.

Помещение, в которое они вошли, когда-то было подвалом: большое, с бетонными стенами, плохо освещенное электрической лампочкой, свисающей с низкого потолка, с длинным столом и множеством стульев, которые указывали на то, что здесь собиралось немало людей. Единственным человеком, находившимся сейчас здесь, был крупный мужчина, который сидел за столом с раскрытой книгой и немигающим взглядом рассматривал вошедших.

– Большинство наших штатных агентов ищут вас, – заметил Кейн.

Он махнул им рукой, приглашая сесть, и сам устроился на краю стола.

– Однако у нас здесь Гарри Кларк, – им оказался тот самый голубоглазый мужчина, – и Игорь Взрывов, один из русских членов организации.

Кларк молча кивнул. Большой русский заговорил на английском со слабым акцентом:

– Приятно познакомиться. Я никогда раньше не встречал путешественников во времени.

Они вытаращились на него. Мэннинг повернулся к Кейну:

– Вы знаете о нас?

Кейн усмехнулся.

– Вы сказали немцам, что пришли из прошлого. По крайней мере, так было сказано на заседании суда, который рассматривал ваше дело сегодня утром. Один из наших друзей случайно оказался там… и позже был на вашем суде.

– Там был невидимый человек?

– Нет, он был видимым, и вы его тоже разглядели. Помните двух пожилых присяжных, которые служили советниками для гестаповца Швинцога? Один из них – наш друг. У нас их много, даже в Германии.

– Он называет их друзьями, – прорычал Игорь Взрывов. – Я же утверждаю, что ни один немец не может быть нашим другом.

– Значит… – Мэннинг оцепенел от неожиданности. – Значит, вы с самого начала положили на нас глаз?

– Вот-вот.

– И вы верите нашей истории?

– Поскольку немцы не поверили, то я готов это сделать, – признался Кейн. – Мы знаем, что существует множество вещей, которые немецкое воображение не в состоянии проглотить; у нас здесь есть несколько подобных вещиц. Конечно, всегда остается вероятность, что вы – немецкие шпионы, использующие служную игру, чтобы попасть внутрь. Но я так не думаю, и, к счастью, мне не придется гадать.

Он повернулся к Взрывову.

– Аппарат готов?

– С час назад, – ответил русский.

Кейн соскользнул со стола и резко сказал:

– Если вы пройдете в соседнюю комнату, мы прочитаем ваши мысли и разрешим все сомнения.

Спустя пятнадцать минут Игорь Взрывов выключил психоанализатор. Мэннинг поднял взгляд под паутинистую полусферу проводов, улавливающих слабые сигналы мозга, и встретил теплую улыбку Кейна. Лидер подполья отбросил в сторону схемы, которые он изучал, и приветственно протянул руку.

– Вы подлинный, все в порядке. Нет нужды исследовать твоего друга – твой разум говорит, что он пришел с тобой из прошлого, и этого вполне достаточно.

– Отлично! – сказал Дуган. – Мне не очень хотелось, чтобы эта штука копошилась у меня в голове.

Кейн ласково погладил машину.

– Это одно из лучших достижений подвальной науки. Благодаря ей мы получили уникальную защищенную от утечек организацию, которую когда-либо видел этот грешный мир. Нацистская партия – одна из самых крепких организаций, когда-либо созданных без помощи психоанализатора, но у нас есть люди внутри нее, и мы знаем, что все наши члены верны и непоколебимы.

Его лицо помрачнело.

– Естественно, если эта и другие наши психоэлектронные разработки попадут в руки немцев, мы потерпим крах. С их ресурсами они могли бы использовать это поле гораздо лучше, чем мы. Например, Игорь изобрел луч смерти, который убивает, просто убедив человека в том, что он мертв, но чтобы сделать его эффективным оружием, потребуется гораздо больше энергии. От станции на Лонг-Айленде мы тайно получаем много энергии, но нам нужно быть осторожными с использованием антенн.

Они вчетвером сидели за столом во внешней комнате. Гарри Кларк исчез – в буквальном смысле слова, – а затем отправился передать агентам, разбросанным по Нью-Йорку, сообщение о том, что люди, которых они искали, найдены.

– Теперь, – сказал Кейн, – поскольку вы оказались настоящими путешественниками во времени, мне не терпится узнать, как вы это сделали. Машина времени может стать полезным дополнением к нашему арсеналу, хотя, похоже, использовать ее будет непросто.

– Боюсь, в этом вопросе мы ничем помочь не сможем, – сказал Мэннинг и рассказал всю историю их знакомства с "Цейтфарером" герра доктора Кала.