Спасу тебя навсегда

— Большое спасибо, за информацию. Куда вас подвезти? — мы как раз заехали в посёлок.

— Мне в больницу надо, там муж у меня работает.

— Вам опять повезло, мне тоже туда нужно.

Высадил её у больницы, сам остался в машине сделать несколько звонков.

Позвонил Палычу, рассказал, что удалось выяснить.

— Вы ездили в детдом, разузнали что-нибудь о Максиме?

— Соколов мотался. Пацана там нет, говорят сбежал ночью. Он взял фотографию из его личного дела, передали по всем постам, вокзалам, может, где засветится, — бля... выматерился про себя, как мне это Насте рассказать. — Есть там ещё кое-что интересное... — замолчал, интригующе.

— Говори уже, раз начал.

— Видно и правда непростой этот интернат. Утром директрису детдома нашли у себя в квартире повешенную. Она утром не вышла на работу, на звонки не отвечала, заместитель поехала к ней. Долго звонила, дверь никто не открыл. Тогда она открыла её запасным ключом, та якобы, как-то поливала цветы, когда директор была в отпуске. Обнаружила её в спальне, висевшую на люстре. Первая версия суицид. Но наш патологоанатом выявил, что она сначала была задушена, а потом подвешена.

— Вот это новости, — не смог сдержать удивления.

— Это ещё не всё... Артур там пообщался с кое-кем, оказывается наш, горячо любимый Хасан, был завсегдатаем в кабинете у директрисы. Так что ты давай, Володь, ещё ночь и возвращайся, дел привалило. Может даже будем объединять. Девчонку расспроси подробнее, не знает ли она Хасана, фотки убиенных покажи, может кого опознает.

— Добро. Завтра возвращаюсь, — попрощался и завершил диалог.

Просидел в машине до самого отбоя, не хотел перед сном расстраивать Настю, новостями о брате. Лучше утром расскажу. Ещё решил забрать её с собой. Не оставлю её здесь одну. Думаю, док, даст добро на переезд. Договорюсь в нашем госпитале, положим её, как важного свидетеля на реабилитацию. Будет всегда под присмотром, за одно и дополнительное обследование пройдёт.

Глава 10

— Насть, ты расскажешь, что с тобой произошло, — сижу напротив её кровати, пью кофе.

— Скажите, а есть новости о Максиме? — словно не слыша мой вопрос, задаёт свой. Сегодня она выглядит гораздо лучше, даже появился румянец на щеках. Конечно ссадины на лице за один день не прошли, но хотя бы глаз открылся, под которым виднелась большая гематома.

Даже присутствие всех этих ран, не мешает разглядеть большие и внимательные голубые глаза, которые пристально смотрят на меня в ожидании ответа. Длинные, слегка спутанные русые волосы, чёрные пушистые ресницы, пухлые, влажные, чуть приоткрытые губы на милом личике.

Слегка встряхнул головой, чтоб так пристально её не рассматривать. Она выглядела очень молодо, словно подросток. Впрочем, она и есть подросток, ей только будет восемнадцать.

— Владимир? Вы что-то узнали? Ваши коллеги ездили в детдом, видели Максима? От там, с ним всё в порядке? — по мере того, как она задавала вопросы, её начинало трясти от нервного напряжения.

— Настя, успокойся, тебе нельзя волноваться, — для поддержки положил свою руку на её, она резко одернула свою руку, словно обожглась.

— Вы не звонили? Вы обманули!... — из глаз покатились слёзы. Она попыталась встать с кровати. — Я не на минуту больше здесь не останусь, — резко поднялась на ноги и также резко начала падать, поджав порезанную ногу. — А-а-а!

Молниеносно подскочил, схватив на руки, крепко прижав к себе.

— Ты с ума сошла? Нога же ещё не зажила, — снова стал её разглядывать, красивый овал лица, чёткие скулы, гладкая, слегка загорелая кожа, маленькие ушки, вздёрнутый носик, тонкие пальчики, перебирающие подол сорочки, а её глаза изучают меня. Как странно, мы изучали друг друга.

— Что за шум, а драки нет? — в палату зашёл Виктор Васильевич, видно в хорошем и приподнятом настроении. Я аккуратно опустил Настю на кровать. — Настя, вам ещё рано вставать, рана может открыться, она достаточно глубокая.

— Я хочу выписаться, где надо подписать, — решительно вскинула острый подбородок и поправила волосы. Подловил себя на мысли, что эта девушка всё больше мне нравится, такая простая, без пафоса и кокетства. А ещё она возбуждала. Эта длинная шея, влажные губы и большие голубые глаза. Это, наверное, ненормально... девушка пострадала, а я думаю о том, как бы сорвал с неё эту тряпку и впился в маленькие холмики...

— Насть, подожди, кхм, кхм, — прочистил горло, чтоб прийти в себя. — Виктор Васильевич, как раз хотел к вам зайти, чтоб уточнить, Насте не навредит переезд в город. Мне на работу надо, не хочу её здесь оставлять. Обещаю, она ляжет в больницу и закончит лечение, сделает необходимое обследование.

— Ну, раз так... Серьезных противопоказаний нет, подготовлю выписку, зайдёте через полчаса.

Вышел в след за врачом. Съездил в магазин, надо было что-то купить Насте из одежды, еды, воды в дорогу. Всё что удалось достать, это обычную белую майку, лёгкие трикотажные шорты. Из нижнего белья, только хлопковые плавки. Но апофеозом всего становятся носки. Детские. Розовые. С крылатыми единорожками и радугами. Всё, что было... И резиновые сланцы. Да не густо... Но зато лучше, чем ехать в растянутой больничной сорочке.

— Насть, вот вещи. Переодевался, я схожу за выпиской.

— Владимир, подождите, я хотела сама к врачу. Мне надо кое-что у него спросить.

— Ну, хорошо, зайдём вместе.

— Нет, я хочу одна. Выйдите, пожалуйста, я переоденусь.

Крутился по коридору, взад и вперёд. Как узнать, что она готова... Заглянуть?... А вдруг, ещё переодевается, напугается, подумает, что какой-то извращенец, подглядываю за ней. Может попросить медсестру проверить... И что я ей скажу... Бляя... Нажил себе геморрой.

Посмотрел на часы. Прошло пятнадцать минут. Должно хватить. Набрал воздуха в лёгкие и открыл дверь в палату. Настя сидела одетая на кровати, игриво шевелила пальцами здоровой ноги и разглядывала розовые носки.

— У меня никогда таких не было, — тень улыбки едва коснулась уголков её губ. — Спасибо, мне очень нравится.

— Рад, что тебе понравились летающие кони, — улыбнулся в ответ. — Пойдём, — протянул к ней руку. Настя взялась меня за руку, осторожно приподнялась.

Млин...

Тут я пожалел, что выбрал белую майку, а не чёрную. Ведь сомневался же... Под ней не было бюстгальтера. Маленькая, аккуратненькая однёрочка, с чётким контуром ярко-розовых сосков, была плотно обтянута хлопчатобумажной тканью. Во рту неконтролируемо скопилось обильное количество слюны.

Ух... не легко мне придётся...

Глава 11: Настя

Владимир проводил меня к кабинету Виктора Васильевича. Я постучала, когда получила разрешение, тихо хромая зашла в ординаторскую.

— Анастасия? Собрались уже?

— Да. Виктор Васильевич, я хотела у вас кое-что уточнить.

— Я слушаю.

— Вы меня принимали, когда Владимир привёз?

— Да, здесь больше не кому, — досадливо усмехнулся.

— Вы же меня осматривали, меня... — замешкалась, не зная, как деликатнее спросить. — Ну, нападавшие они, — ох, как же сложно. Выдохнула.

— Вы хотите уточнить, не было ли изнасилования? — доктор догадался по моему блеянию, что я пыталась спросить.

— Да. Они это сделали?

— Нет, у вас не было полового акта, — с облегчением выдохнула.

— А скажите, чисто теоретически, может человек забыть насилие? Вот, например, девушку изнасиловали, а она этого совсем не помнит.

— Насть, у вас какие-то проблемы? — посмотрел с переживаниями на меня.

— Нет, речь не обо мне, — отмахнулась. — Я хочу на психиатра пойти учиться. Пока здесь лежала, вот такой вопрос возник. Но если вы не по этой части, ничего, потом в интернете посмотрю, — начала подниматься, чтоб уйти.

— Вы, знаете, память человека очень избирательна и пластична. Бытует мнение, что плохое запоминается лучше, чем хорошее. Когда происходит что-то плохое, экстремальное, мозг воспринимает это как угрозу и запоминает надолго то, что вызвало такую реакцию. Я считаю, что человек не может забыть, что когда-то над ним было совершено насилие. Конечно, с годами, пережитые чувства и эмоции притупляются, кто-то для этого работает с психологами, кто-то сам справляется. Но полностью вычеркнуть это событие из памяти, навряд ли удастся.