Спасу тебя навсегда

— Ну, что ты горячишься красотуля, — пузатый вещает из-за спин громил. — Тебя давно здесь ждут. Аукцион будет просто вай какой... — потирает ладони. — Сегодня соберутся самые высокопоставленные чины. Ставки будут высокие.

— Какой аукцион? — голова болит, с трудом стою на ногах, а понимать о чём он говорит, вообще не в состоянии.

— Тебя красотуля и ещё одной невинной девы. Такие, как вы всегда в цене. Будь послушной, иначе тебя усмирят. Потом будешь, как безвольная марионетка по команде дырки и рот подставлять. Если всё пройдёт, как наметил, ты не только нас озолотишь, но и себе найдёшь хорошего покровителя.

Бам! Дверь захлопывается. Не успела даже возразить. В комнате нет окон, только одна дверь и та, крепкая, сколько в неё не билась, она даже не дрогнула. Из дуба что ли? Сорвала голос и сломала ногти, пытаясь докричаться, позвать помощь, или выцарапать себе лаз.

Бес-по-лез-но!

Меня сегодня продадут, какому-то зажравшемуся миллионеру и извращенцу. И не известно, какие у него пристрастия.

Как такое может быть?!...

— Вова... — шепчу едва слышно и начинаю рыдать. — Спаси меня, пожалуйста, — обхватываю себя за плечи руками, раскачиваясь, повторяя имя мужчины, как заклинание. — Вова. Вова. Вова...

Он обязательно меня вытащит, я в этом уверена. Надо только немного подождать.

От моих причитаний отвлекают голоса, раздающиеся из соседней комнаты. Стены здесь тонкие, поэтому всё очень хорошо слышно.

***

— Вадь, я так не могу, — девушка плакала навзрыд, её голос мне показался совсем детский. Там, что девочка-подросток?... — Я тебя люблю! Я с тобой хотела в первый раз.

— Рыбонька моя, я тоже тебя... Ты пойми, они меня убьют, если ты не согласишься. Я очень много им должен. У нас всё будет, но потом, что тебе стоит один раз потерпеть. Может тебе даже понравится!

— Как ты можешь вообще такое говорить? Зачем, ты вообще взял столько денег?

— Я же тебе говорил, — смягчил он голос, на более теплый, — у меня болеет маленькая сестрёнка, ей была нужна дорогостоящая операция. Срочно! Вот я и занял. Думал быстро смогу отдать, но они поставили меня на счётчик, проценты, капают каждый день, — возникла тишина. — Ты, наверное, права! Да, рыбка, ты права. Сам занимал, сам должен со всем разобраться. Не по-мужски это, за женскую юбку прятаться. Пусть делают со мной, что хотят, — начал храбриться, — сейчас же пойду к ним и скажу: "Нет у меня денег. Хотите убивайте, хотите на органы разбирайте!". Эл, ты только моим потом расскажи, что случилось, — начал театрально шмыгать носом. Даже за стеной было понятно, что ломает парень комедию, пытаясь уговорить девушку. — Сестрёнке, Машеньке передай, что Вадик её очень любил, — скрипнула кровать, — пусть выздоравливает. Чтоб я на том свете, знал, что не зря всё было. Прощай, Рыбонька моя.

— Нет, Вадь, не надо. Я пойду.

— Правда?! Правда!... — послышалось довольный голос и чмоканье. — Спасибо тебе. Ты потом всё забудешь, обещаю тебе. Вот мы потом заживём, я познакомлю тебя со своей мамой и сестрой. Ты им обязательно понравиться, вот увидишь. Я тогда пойду. За тобой придут, когда всё начнется, — дверь хлопнула, щёлкнул замок. Дальше послышалось горькое рыдание девушки.

***

— А теперь один из наших главных лотов! Прелестная юная красотка... Анастасия! — бьёт по ушам голос организатора. — Помощники, выводите наш бриллиант!

Охранник хватает меня под локоть и ведёт на сцену. Крутит в разные стороны, демонстрируя покупателям. На мне короткая сорочка, полупрозрачная. Никакого белья. Ни единого волоска на теле, не считая голову. Яркий макияж. Туфли на высоком каблуке. Выгляжу, как дорогая шлюха. На глазах чёрная повязка, я не вижу ни одного из них. Только чувствую, как вверх по бедру ползёт чья-то наглая рука. Пытаюсь отбиться ногой.

— Руки прочь! — кричит распорядитель. — За нарушение правил аукциона, этот наглец покидает нас. Выведите его из зала! — отдаёт приказ. — Ещё раз повторяю, товар можно только смотреть, но нельзя трогать руками. Вы только посмотрите на эти ноги, они растут от ушей. Грация пантеры, страсть тигрицы...

Он продолжает что-то говорить, нахваливать меня. Его послушать — так сама бы себя купила. Но у меня нет ни гроша! Единственные деньги, которые у меня были и то отобрали. За прошедшие сутки, я поняла, что и шансов на спасения тоже нет.

Перед выходом на сцену, меня проинструктировали и предупредили о правилах. Правило всего одно: не рыпайся, а то усмирим.

— Итак, лот представлен. Да, начнутся торги! — люди начинают выкрикивать разные суммы, одна больше другой. Ладошки покрываются липким холодным потом. Вокруг меня шум, я словно нахожусь в вакууме. Страх липкий, как паутина. Сколько времени прошло?... У меня уже затекли ноги, но я продолжаю стоять, не двигаясь в одной позе, не желая выглядеть куклой для потехи.

Прихожу в себя, только когда меня опять хватает за локоть охранник, чтоб увести со сцены.

— Что происходит?

— Тебя купили? — не успеваем мы сделать даже пару шагов, как наверху слышится оглушающий, неожиданный взрыв. Двери, которые вели на лестничную площадку, отрывает с петель, и они сносят несколько охранников, которые у них дежурили.

Не теряюсь, скидываю повязку с глаз. В ушах ещё звенит после взрыва, вырываюсь из рук амбала и отскакиваю в сторону. В сердце теплится надежда, что это за мной пришли с таким шумом. Мне удаётся отойти всего на несколько шагов, прежде чем к нам врывается целый ураган ярости и злости, который сметает всё на пути. Несколько бойцов в масках, спускаются вниз и начинается настоящая вакханалия. Бандиты оказывают сопротивление, слышится череда выстрелов. Они отстреливаются и попадают в пару людей в форме. Вместо них появляются другие, и с молниеносной скоростью ликвидируют опасность, метким выстрелом или обычным рукопашным боем. Так эффектно и ловко, что я впадаю в ступор, наблюдая за этой картиной.

Потасовка длится ещё несколько минут, во время которой, двое военных, закрывают меня своими телами, загораживая от случайных пуль. Вокруг шум, люди кричат, только сейчас замечаю, что нахожусь в большом зале, где полно народу, при чём не только мужчины, но и женщины. Им то, что здесь нужно?... Дальше, мне ничего не видно, но слышны крики, стоны, маты и выстрелы.

ОМОН срабатывает очень быстро, ликвидировав вооруженных бандитов. Тех, кто остался в сознании, обезоружили и поставили к стене с поднятыми руками, взяв под прицел автоматов. Замечаю, среди стоящих Вагана Ашотовича. Так вот кто всё это устроил?

Всё затихает так же неожиданно, как и началось.

Осторожно выглядываю из-за своего живого укрытия и вижу его. Моё сердце пропускает удар, ведь я понимаю, что он вместе со всеми шёл напролом, не волнуясь за свою жизнь. Ненормальный! Вообще нет чувства самосохранения!

Его взгляд в этот момент другой, словно сейчас, он мог разрушить целую планету. Смотрит бегло вокруг, и лишь, когда находит меня глазами, заметно успокаивается. Делает несколько широких шагов ко мне, а я уже несусь к нему навстречу. Он ловит меня в прыжке, заключает в крепкие объятия, обхватываю его руками и ногами, висну, как обезьянка и плачу. Хотела быть сильной, а получилось, как всегда.

— Малышка, — шепчет, — прости, что так долго, — потом чуть отклоняется. Его взгляд проходится по моему лицу, шее, груди, без лифчика, которая сейчас была на показ. Я вся была на показ, можно сказать, что голая. Он молча снимает куртку и накидывает на меня. Продолжает оглядывать лицо, замечая каждую ссадины и ушиб. Их хоть пытались загримировать перед аукционом, но, если приглядеться, всё хорошо видно. Поджимает губы, глаза темнеют от злости. После чего отстраняет от себя и только сейчас замечает всё остальное... синяки по всему обнажённому телу, глубокие царапины и следы пальцев.

— Кто?... — издаёт рык. Вздрагиваю и напрягаюсь. Никогда не видела у него такого жестокого выражения лица, как сейчас.

— Вова... — шепчу, судорожно сглотнув, даже перестав рыдать. Знаю, что выгляжу ужасно, следы на лицо. Но мне не хотелось, чтобы он думал, что меня изнасиловали, поэтому хотела сразу всё объяснить. Ведь он был в убийственной ярости и с каждой секундой закипал ещё больше.