Ты меня не помнишь

— Оль, ты помогаешь мне — я тебе. Никакого подвоха. Я тебя обеспечиваю, ты играешь роль моей девушки.

— А если нет?

— Да, Оль, уже да. Отец в курсе, что ты живешь у меня. Твой комплект ключей в прихожей и машину твою сейчас пригонят.

Мое мнение опять никто не спрашивает. Интересно получается, я опять должна буду играть роль послушной девочки. Может у меня где-то табличка навешена «Загнана в угол и готова на все»? Смотрю на Вика и не замечаю никаких угрызений совести. Стоит, улыбается. Можно наорать, психануть, но это ни к чему не приведет. Уж в чем-чем, а в этом опыт у меня огромный и слишком печальный. О чем я там рассуждала? Что мне стыдно использовать его? Теперь нет. Теперь каждый будет получать выгоду от наших фиктивных отношений.

— Хорошо, Вик, у меня есть одно условие, важное.

Глава 9

— Хорошо, Вик, у меня одно условие, важное. Мой отец ничего не должен знать об этом.

— Почему?

— Скажем так, у нас очень специфичные отношения.

— Расскажешь? — Вик выключает плиту и накрывает сковороду с мясом крышкой.

— Наши с тобой отношения развиваются слишком стремительно, не находишь? Пусть останется хоть одна маленькая тайна — шучу я, пока сливаю воду со спагетти и достаю тарелки — давай ужинать.

Не спеша накрываю стол пока Вик увлеченно просматривает что-то в телефоне. Больше мы не говорим, видимо негласно решив провести вечер наедине со своими мыслями. За ужином я постоянно возвращаюсь к воспоминаниям о Шевцове и о том вечере, когда я решила бросить вызов своим страхам. Думала про отца и задавала, пожалуй, самый сложный вопрос: «Могли ли наши с ним отношения быть другими?» Жаль, что ответа на него я никогда не получу. Мир больших денег и больших возможностей не терпит слабых, а я делала отца именно таким. Он был уязвим, мог потерять слишком многое, и он сделал выбор. Выбор в пользу больших возможностей, и девять лет назад Александра Лисицкая очнулась в клинике уже Шевцовой. Рядом со мной в палате сидел мой муж и руководитель службы безопасности отца. До сих пор помню его взгляд. Выдержать ту ядерную смесь жалости и обреченности было невозможно. Я закрыла глаза и отвернулась. Он все понял. С того дня навещала меня только Лялька. Для остальных я словно перестала существовать и лишь ежемесячные уведомления о пополнении моего счета напоминали мне, что я не сирота.

— Подай тарелки, Оль — голос Вика не дает мне до конца увязнуть в водовороте воспоминаний.

Собираю посуду со стола и приношу на кухню. Вик загружает посудомойку и, приобняв меня за плечи, ведет к дивану. Я не сопротивляюсь, небольшая порция иллюзии семейного вечера мне не повредит. Я забираюсь на диван с ногами и удобно устраиваюсь среди подушек. Вик что-то рассказывает про фильм, спрашивает мое мнение, а у меня его нет, мои мысли сейчас слишком далеко. Ловлю первые кадры какой-то комедии и воспоминания вновь возвращают меня в тот день, когда я снова почувствовала себя живой. Не жалкой, навязанной отцом обузой, а женщиной, которая может нравиться, может соблазнять и получать от этого удовольствие. Это было невероятное чувство, которое снова нарушало все планы отца. Эту проблему он тоже решил, легко и не задумываясь, компенсировав неприличной суммой на моем счете. Именно с того дня я начала оживать и планировать свое возмездие.

Прикрываю глаза, и комнату заполняет шум клуба, словно все было вчера, а не год назад. Монотонно долбящая музыка обволакивает, заставляет сердце биться в одной тональности. Пересекаю танцпол и усаживаюсь на стул у барной стойки. Столики в зале заполнены молодежью, легкая добыча. Сегодня моя цель крупнее и выбирать буду я.

Скольжу взглядом по второму этажу. ВИПки заполнены, пониматься туда бессмысленно. Выделяю два столика. Мужчины постарше, без девушек. Официант практически не отходит от них, значит не случайные, не с улицы. Заказываю безалкогольный коктейль и жду. Горьковатый осадок от сцены в квартире Шевцова постепенно заменяется на мятный вкус кисло-сладкой смеси в моем бокале. Легкие заполняются ароматами кальяна и алкоголя, и я расслабляюсь, ловя ритмы популярной танцевальной музыки. Страха нет, мне до одури хочется присоединиться к беспечной толпе, и я спускаюсь с высокого барного стула, собираясь сделать шаг в сторону танцпола. Всего шаг, но я не успеваю сделать его. Высокий каблук подворачивается и скользит по дорогой керамике, покрывающей пол, и в тот же момент чьи-то руки подхватывают меня за талию и прижимают к крепкому горячему телу. Приятно, волнительно. Я тихонько охаю и чувствую, как дыхание незнакомца обжигает мою шею, а потом раздается тихий шепот.

— Не стоит вот так сразу кидаться мужчине в ноги.

— Мужчине? Я ждала принца — изображаю разочарование и разворачиваюсь в крепком захвате, чтобы посмотреть в лицо моему спасителю.

— Золушка значит?

В глазах мужчины пляшут озорные огоньки, а уголки губ чуть подрагивают в улыбке. Ему понравилась игра и он еще крепче прижимает меня к себе и шепчет на ухо: «Только ты ошиблась, я не принц, я дракон и сейчас утащу тебя в свое логово». От этих слов меня пробирает дрожь, тело словно плавится от прикосновений. Я ловлю его взгляд и выхватываю в мерцающем свете грубые, мужские черты. Высокие скулы, тонкую линию губ и глаза. Жесткие черные волосы зачесаны назад, а в глазах сейчас пляшут разноцветные огни клуба вперемешку с похотью. Ловлю свое отражение в его зрачках и понимаю, в логово дракона я пойду добровольно.

Пока мы идем по запутанным коридорам клуба рука мужчины скользит по бедру снизу вверх. Мы идем не в ВИП-зону, не в отдельную комнату. Мы идем в административную часть. Кто ты, дракон? Хозяин этого заведения?

— Проходи — передо мной распахивают дверь в хорошо обставленное помещение.

— Кабинет — отмечаю про себя.

Большой стол из темного дерева, сейф, кожаный диван и мини бар.

— Это логово дракона? Симпатично.

— Диван? Стол? — слышу хриплый голос мужчины пока его руки без стеснения задирают мое платье до талии.

Разворачиваюсь к нему лицом и обхватываю шею руками.

— Стол — выдыхаю в его приоткрытые губы и накрываю своими, сливаясь в неистовом поцелуе. В ту же минуту меня усаживают на стол, что-то с грохотом падает, шуршат бумаги. Пытаюсь аккуратно сдвинуть письменные приборы, но меня останавливают и смахивают все одним движением руки на пол.

— Я целый час наблюдал за тобой, не хочу больше терять время.

Слова мужчины сметают все условности и преграды, и я отдаюсь ему, жадно впитывая несдержанные ласки и поцелуи. Откидываюсь назад, опираясь на локти, и чувствую, как платье скользит по плечам, открывая все больше возможностей для наслаждения. Тянусь рукой к пуговицам на мужской рубашке и начинаю их медленно расстегивать. Как только заканчиваю с рубашкой, мужчина рывком скидывает одежду, притягивает меня к себе и максимально разводит бедра. Его пальцы медленно ползут вверх, с нажимом, оставляя чуть заметную дорожку, и цепляют край трусиков. Секунда и мы обнажены, взгляд глаза в глаза, шорох фольги и резкий толчок. До искр в глазах, до боли и до небес. Ускользающее сознание подкидывает всего одну мысль, о том, что это лучший секс в моей жизни. Потом только стоны, хрипы, мертвая хватка на моих бедрах и удовольствие, от которого я теряю сознание.

— Ты не Золушка, ты ведьма — голос мужчины, сорванный на пике удовольствия возвращает меня к жизни.

— А ты настоящий змей искуситель — шепчу я.

Оставив дорожку из поцелуев от виска до ключицы, мужчина нехотя отрывается от меня, и я спрыгиваю со стола. Движение получается слишком быстрым, ноги словно чужие и меня чуть ведет в сторону. Меня ловят и относят к дивану. Мы одеваемся, бросая друг на друга заинтересованные взгляды, и выходим из кабинета.

— Как-нибудь повторим? — оставляет легкий поцелуй на виске мой дракон.

— Обязательно.

Мы держим обещания и повторяем все многократно. У него и у меня дома, в клубе, в машине. Повторяем целых три месяца без перерыва, а потом, моя сказочная жизнь заканчивается.