Петр Великий и его время

Петр, еще осенью и зимой предыдущего года давший Брюсу и Остерману строгий наказ отвергать домогательства шведов, стремился все же не прерывать переговоры с ними. Теперь снова приходилось продолжать крупные военные действия, которые несколько лет практически не велись. Остерман по приказу Петра поехал в Стокгольм и передал королеве предупреждение царя: Россия будет добиваться мира с помощью оружия, поскольку дипломаты не сумели достичь его на Аландах.

Шведы не уходили с Аландского конгресса, но и договариваться о мире не хотели. Проанглийски настроенный шведский двор продолжением борьбы с Россией хотел добиться своего. Петр, который три года назад говорил: «С помощью божиею такую ныне войну имеем, о которой едва слышим, где оная есть, и якобы во Индии делалась», теперь разработал смелый план, во главе флота пришел к берегам Швеции и высадил десант. Однако шведов даже не было видно - безусловное превосходство России на суше и на море давно определилось. Шведские военные отряды спешно отступили в глубь страны, а русские войска действовали в прибрежных районах, разоряя их, прежде всего заводы; в окрестностях шведской столицы появлялись казачьи разъезды. В августе Петр по просьбе противной стороны приказал прекратить военные действия, чтобы на Аландах дипломаты продолжили встречи, но они не дали результатов, и конгресс в сентябре прервал работу.

В том же месяце стало известно о заключении союзного договора между Англией и Швецией. В Балтийском море появилась английская эскадра адмирала Норриса. Однако давление, шантаж и угрозы не дали того, на что рассчитывали новые союзники. Петр, не желая открытого столкновения с Англией, укрыл свой флот в гавани под защиту орудий.

Враждебная позиция сильнейшей морской державы тогдашнего мира не смутила Россию - так выросла ее мощь, экономическая и военная. Эскадра Норриса, имевшая целью уничтожить русский флот, ни с чем вернулась осенью к родным берегам. Весной 1720 г. она снова появилась на Балтике, усиленная дополнительными кораблями. Но несмотря на это, русские десанты снова высаживались в Швеции и действовали по ее восточному побережью. А в конце июля того же года русская эскадpa наголову разгромила большие по численности морский силы Швеции при Гренгаме. Русские галеры во время сражения атаковали более мощно вооруженные фрегаты противника, четыре из них захватили, причем, по словам Петра, «два взяты абордажами на полном ходу». Норрис ничем не мог помешать русским и помочь союзнику. Правда, у Ревеля, где он стоял со своими и шведскими кораблями, Норрис сжег избу и баню для работных людей на острове Наргене. Петр по этому поводу с юмором писал Куракину, советуя ему поместить в газетах Западной Европы сообщение о сей великой победе. Сам царь получил о том же письмо от Меншикова с шутливым утешением: «В созжении избы и бани не извольте печалиться, но уступите добычу сию им на раздел, а именно: баню шведскому, а избу английскому флотам».

На Балтике происки английского кабинета успеха не имели. Не срабатывала «система Стэнгопа» - главы правительства, которое надеялось утвердить гегемонию Англии на Средиземноморье и Балтике. Правда, в союз с ней вступили Франция, Австрия, Голландия - Четверной союз. Направлен он был против Испании, а после заключения англо-шведского союза и против России. Особо активную антирусскую позицию в Четверном союзе заняла Австрия. Франция не очень-то была склонна во всем поддерживать Англию на Балтике. Голландия, в силу своих торговых интересов, придерживалась нейтралитета. Против России в сговор с Австрией и Ганновером вступил Август II как саксонский курфюрст - он не мог простить Петру удаление своих саксонских войск из Речи Посполитой в 1717 г.

5 января 1719 г. в Вене был заключен договор о взаимной помощи и союзе между Австрией, Ганновером и Саксонией (Венский союз). Они согласились в том, чтобы совместными усилиями препятствовать попыткам Петра занять Польшу (как будто он имел такие планы!), проводить через ее землю свои войска в Германию. Георг I, подписавший трактат как ганноверский курфюрст, обещал, уже в качестве короля английского, что его флот на Балтике окажет содействие союзникам против России. Наконец, они выработали… условия мира между Швецией и Россией: царю оставить Петербург, остров Котлин и Нарву; если же не захочет, то отобрать у него Эстляндию и Лифляндию, а Речи Посполитой отдать Киев и Смоленск.

Венский договор реального значения не получил, В Польше опасались Августа II и его саксонцев, раздела ими Польского государства. На всех участников трактата, несмотря на их домогательства, не могли не производить впечатления победы русского оружия, в том числе и на Балтийском море, и на севере Германии, и на шведской территории вплоть до окрестностей Стокгольма. Военные нее действия на русской территории со времен Лесной и Полтавы ушли в прошлое.

Могущество России не позволяло поколебать ее позиции даже такой сильной коалиции, как Четверной союз сильнейших европейских держав. 100-тысячная армия Петра стояла у границ Речи Посполитой. Его флот одерживал победы на Балтике.

Шведский двор питал призрачные надежды на успех английского плана «северного умиротворения», а его дипломаты в переговорах с русскими контрагентами тянули время. Четверной и Венской союзы рассчитывали, что Петр отступит перед таким мощным фронтом. Фридрих-Вильгельм, прусский король, советовал царю не рисковать, пойти на уступки на Аландах, но не таков был царь, чтобы отступать там, где чувствовал себя сильным и правым.

Вместо дипломатов должны были заговорить пушки, поскольку шведы, по словам царя, ничего не поймут, «ежели оружие при пере употреблено и присовокуплено не будет». Ссылка Фридриха-Вильгельма на печальный пример Испании, которая терпела поражение в борьбе со странами Четверного союза, его не убеждала - сила России была гораздо более внушительна в сравнении с испанской; выступление Франции и Австрии против России маловероятно; английского флота русский флот не боялся; у всех этих стран свои проблемы. Уверенность Петра в своем флоте нашла блестящее подтверждение в морском сражении при Гренгаме. Тогда же русские отряды высадились севернее и южнее Стокгольма, разорили восемь городов, в том числе Норчепинг - второй по величине после столицы, 21 завод, 1363 деревни и многое другое. Выполняя строгий приказ Петра, солдаты не трогали местных жителей, не разоряли церкви. Генерал-адмирал Апраксин, руководивший десантом, действия которого показали беззащитность Швеции, говорил, что не составит большого труда взять и Стокгольм. Шведы, по существу, расплачивались за те безобразия, которые солдаты Карла XII творили на русской территории; только русские солдаты не поступали так жестоко с населением, как шведы.

Английский флот Норриса, на который надеялись шведские власти, без всякого толка бороздил воды Балтийского моря, а к Стокгольму подошел тогда, когда русские корабли с десантом уже покинули прибрежные воды. Правда, дипломаты Георга I действовали но всей Европе против интересов России. Всех ее союзников англо-ганноверская дипломатия склонила на свою сторону: Швеция заключила договоры с Англией, Ганновером, Пруссией и Данией; Август II хотя и не заключил соглашения, но вел переговоры со Швецией о союзе против России (союз не получился, поскольку Речь Посполитая не хотела и не могла воевать с Россией).

Россия в 1719 - 1720 гг. оказалась в дипломатической изоляции. Более того, Петр получил из разных стран донесения своих представителей о подготовке вооруженного вторжения в Восточную Прибалтику, даже в Россию. В грандиозной операции предполагалось участие флотов Англии, Швеции и других стран, армии Швеции, Австрии, Пруссии и германских княжеств. Франция и Англия давали субсидии. Одновременно Турция открыла военные действия на юге России. Казалось, над Петром сгущались тучи.

Но при всем шуме, который подняли недоброжелатели России, единства между ними не было. На Петра и Россию впечатления все эти заявления не произвели. Царь, его министры и дипломаты продолжали проводить умную, осторожную, взвешенную политику.