Страница 4 из 230
Чу Юй проигнорировал вопрос и лишь холодно махнул головой:
— Уходи, — после паузы он продолжил, осуждающим тоном, — ты сегодня весь день не упражнялся. Как ты объяснишь это завтра Учителю?
После ухода Лу Цинаня всем заведовал Чу Юй, в том числе и ежедневными занятиями учеников. Сегодня они все просидели на корточках перед входом в джунгли и, разумеется, не медитировали, ожидая появления Чу Юя и Се Си. Теперь же, получив выговор, они быстро исчезли с глаз долой.
Оставив Се Си в боковой комнате, Чу Юй при помощи памяти тела нашел чистую одежду и положил ее на кровать.
После ядовитого плода тело Се Си горело. Его кровь бурлила. Всё вокруг казалось зыбким и расплывчатым, словно оковы исчезли. Энергия Ци кружила по его телу, смывая боль. Сознание постепенно возвращалось к Се Си.
Открыв глаза, он увидел деревянный потолок. Он смотрел на него долгое время, прежде чем моргнуть и осознать: «Я все еще жив…»
Ошеломленный, он повернул голову и едва не испугался, чуть не упав с кровати.
У окна стоял высокий, поражающий юноша в белых одеждах и с мечом на талии. Руки он держал за спиной, а на лице застыла печать высокомерия и отстраненности, словно у бессмертного, которому нет дела до мирских проблем.
Чу Юй?!
— Ты очнулся? — пока Се Си был без сознания, он обдумывал, что делать в сложившейся ситуации.
Если злая мачеха внезапно станет ласковой с дитем, все решат, что она замыслила что-то недоброе. Если Чу Юй вдруг начнет заботиться о Протагонисте, тот только станет еще более подозрительным. Так что пока лучше держаться характера настоящего Чу Юя. Все стоит менять постепенно.
В конце концов, до момента кончины пушечного злодея еще десять лет. Этого времени должно хватить с лихвой, так что Чу Юй не боялся.
— Думаешь, почему я здесь? — насмешливо проговорил он, поворачиваясь к Се Си, — если бы Учитель не возвращался завтра, как считаешь, я бы здесь стоял?
Белый, как мел, Се Си стряхнул с себя одеяло.
— Советую быть вежливым. И не стоит говорить бессмысленных вещей или передавать с сплетни перед Учителем, — Чу Юй отлично попал в роль злого Старшего брата. И его лицо, и голос были полны льда и презрения, — Я сын Чу, рожденный от первой жены, и старший ученик. Если ты что-то расскажешь Учителю, мне не будет ничего. Зато потом, когда он снова уедет…
Чу Юй выдавил злобную усмешку, в том время, как внутри рыдал кровавыми слезами.
…и слышал сигнал системы о снятии очков. Излишне говорить, его отношение не по вкусу читателям.
Только сердце болит…