Изо дня в день протагонист хочет пленить меня

Се Си моргнул. Прислонившись к палатке, он держал бронзовое зеркало обеими руками и пристально смотрел на Чу Ю внутри зеркала.

Чу Ю смотрел на мрачное небо в руинах мавзолея с отсутствующим выражением лица. Он вдруг вздохнул, как будто ему что-то пришло в голову: "Интересно, как там Се Си... он должен быть в порядке... три года - это достаточно долго, чтобы он забыл меня.”

"Се Си?" - Спросил Шэнь Нянь: "Это тот самый Шиди, о котором ты часто упоминаешь? Тск, ясно, что ты все время скучаешь по нему. Ты так о нем заботишься, почему все еще надеешься, что он забудет тебя?”

Чу Ю выглядел озадаченным: "..Ты слишком стар, чтобы понять.”

Се Си почувствовал укол боли в сердце. Он смутно припоминал некоторые события того года. Удар от того, что он не знал о судьбе Чу Ю в руинах мавзолея, был слишком велик для него. Он лишь смутно помнил, как Чу Ю солгал, чтобы заставить его покинуть руины мавзолея, но он не мог вспомнить многое из того, что произошло после того, как они вошли в руины.

Се Си необъяснимо чувствовал себя ужасно, глядя на улыбающегося Чу Ю в этой сцене. -Он потер лоб. Смутные образы в его мозгу прояснялись. Его руки дрожали, и он чуть не выронил бронзовое зеркало.

Он тупо уставился в бронзовое зеркало. Его слезы непроизвольно упали, и мир перед ним расплылся.

Разговор в зеркале продолжался.

"Но почему? Из того, что ты сказали, этот твой Шиди рассердил тебя?”

“Это тоже не то..." - задумался Чу Ю. Он чувствовал, что причина всего этого была в том, что он воспитал главного героя гея. Пристыженный, он сказал: "На самом деле это была моя вина. Мой Шиди... я никогда не буду по-настоящему сердиться на него.”

В конце концов, он был главным героем. Кто посмеет на него сердиться?…

Услышав это, слезы Се Си хлынули еще сильнее.

Чувствуя горечь и боль, он вытер глаза, но понял, что сцена в зеркале снова изменилась. Ранее оживленный Чу Ю теперь рухнул на пол. Он выглядел так, словно умирал, так как, казалось, терял сознание.

Перед ним раскинулось огромное колышущееся море цветов. На каждом цветке было улыбающееся лицо, и они извергали тонкие струйки пурпурного воздуха. С первого взгляда было очевидно, что ничего хорошего в этом нет, и было также очевидно, что Чу Ю попал в ловушку.

"Эй, эй! Малыш! Вставай! Вставай скорее, если не хочешь, чтобы тебя съели!”- Взревел Шэнь Нянь.

С некоторым трудом Чу Ю открыл глаза. Его брови были плотно сдвинуты, когда он задыхался и медленно отползал в другом направлении.

Один из цветов с человеческим лицом вдруг зашевелился на ветру и наклонил голову, чтобы укусить Чу Ю за руку.

Чу Ю задохнулся от боли, и его слезы чуть не упали. Стиснув зубы, он вытащил Сюнь Шэн и полоснул растение. Этот цветок с человеческим лицом, казалось, обладал разумом и немедленно отступил, чтобы увернуться от удара.

Затем Чу Ю растянулся на земле, не двигаясь; это было так,  будто владение мечом высосало всю его энергию. Цветы с человеческими лицами зашевелились и опустили головы, чтобы укусить его. Однако они не разорвали его кожу и плоть на части с первого укуса. Они просто кусали его плоть, словно пробуя на вкус.

Сердце Се Си болело как в аду. Стиснув зубы и покраснев, он пристально смотрел на эти цветы с человеческими лицами, в то время как убийственное намерение в его глазах усиливалось.

Но в этот момент сцена снова изменилась. Чу Ю скакал на своем мече в приподнятом настроении. Он казался воодушевленным, и улыбка на его губах и бровях рассеяла эту ледяную ауру вокруг него. Небо было голубым. Похоже, он покинул руины мавзолея.

Ужасное настроение Се Си испарилось, когда он увидел улыбку Чу Ю. С нежным взглядом он наблюдал, как Чу Ю напустил на себя ленивое выражение, которое обычно не показывал. Через некоторое время выражение лица Чу Ю приняло печальное выражение, и он пробормотал что-то себе под нос: “… Нет. Я не знаю, успокоился ли Се Си... После всех этих лет, он не должен больше сердиться... так не пойдет. Что, если мы встретимся и он в минуту волнения ударит меня ножом? Мне лучше пока не встречаться с ним.”

Что?

Глаза Се Си расширились от ярости. Он чуть не рассмеялся от злости. Значит, Чу Ю на самом деле боялся, что Се Си рассердится, и поэтому сбежал, как только увидел Се Си?

В то время Се Си поначалу не сердился. Все, что он почувствовал, когда увидел Чу Ю, было возбуждение и восторг от возвращения того, что он потерял. Он никогда не ожидал, что Чу Ю бросится наутек. Это привело его в такую ярость, что у него закружилась голова от гнева и он едва не закашлялся кровью.

После десяти лет отсутствия Чу Ю собирался сбежать, как только они встретились. Он был так взбешен, что хотел сломать ноги Чу Ю. Но, в конце концов, он не смог этого вынести и не стал этого делать.

Се Си не потребовалось много времени, чтобы появиться на сцене.

Это было интригующим, чтобы увидеть себя появляются в зеркале. Так было до тех пор, пока он не увидел себя обманутым и не привязал Чу Ю к кровати. Увидев, как он нежно гладит спину ошеломленного Чу Ю, Се Си внезапно вздохнул: "...Почему же тогда у меня вдруг смягчилось сердце? Я должен был просто проглотить Шисюна одним махом.”

Он был так поглощен наблюдением, что даже не заметил, как небо давно посветлело. Вероятно, уже перевалило за полдень. Он не мог сдержать нежной улыбки, наблюдая, как растерянный Чу Ю встретился с Лу Цинганом и остальными. Внезапно из палатки донесся неясный звук,  будто кто-то, проснувшись, не обнаружил рядом с собой никого.

Именно тогда Се Си пришел в себя. Взглянув в зеркало, он на мгновение задумался. Когда он вспомнил, что Чу Ю сопровождал его с тех пор, как он вышел из руин мавзолея, он почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы сохранить зеркало. Подняв ширму палатки, он вошел в нее как раз вовремя, чтобы увидеть Чу Ю, приподнявшегося с кровати и слегка нахмурившегося.

Одеяло сползло вниз и обнажило его тело. Из-за того, что он плохо спал, его внутренняя одежда распахнулась, открывая множество вчерашних следов.

Се Си пристально посмотрел на него. Все, о чем он мог думать, были сцены, которые он видел в зеркале.

Его высокомерный и незапятнанный старший Шисюн.

Для него... он был заключен в подобном месте, ощупью пробираясь через ситуации жизни и смерти.

Однако Чу Ю ни разу не упомянул о том, как протекала жизнь в руинах мавзолея. Он ни разу не обмолвился словом о своих трудностях.

Словно он был рожден, чтобы быть добрым к нему.

Чу Ю еще не совсем проснулся, и его глаза были слегка закрыты, поэтому он не заметил бесчисленных мыслей, промелькнувших в голове Се Си за несколько вдохов. После некоторого замешательства он наконец протрезвел. Он моргнул и посмотрел на Се Си, который просто стоял возле палатки: С любопытством он спросил: "Шиди, что ты делаешь?”

Всякий раз, когда он просыпался в прошлом, разве Се Си не держал его крепко в объятиях и не улыбался ему, подперев подбородок?

Действия Се Си прошлой ночью были слишком безжалостны. Чу Ю был так ужасно измучен, что его голос все еще оставался хриплым. Это звучало несколько... соблазнительно.

Се Си шагнул к нему, не говоря ни слова, раздвинул лацканы и прижал к себе Чу Ю. Он встретился с изумленным взглядом Чу Ю и вспомнил различные сцены, которые видел в зеркале. С болью в сердце он наклонил голову и нежно поцеловал Чу Ю.

Чу Ю мог только задыхаться после этого долгого, затяжного поцелуя. Прежде чем он успел отдышаться, Се Си надавил на него так, что между ними не осталось промежутков. Пораженный, Чу Ю стиснул зубы и сказал: “Се Си, ты сошел с ума? Какой наркотик ты принял вчера вечером? Тебе еще не надоело?”