Страница 181 из 230
Его белые волосы придавали чертам слегка бледный опустошенный вид, но теперь его внешность была красивой и соблазнительной. Се Си только смотрел на него в течение нескольких мгновений, и почти потерял контроль. Зная, что тело Чу Ю не может принять его в своем нынешнем состоянии, он сделал глубокий вдох и подавил огонь в своем сердце. Он наклонил голову, чтобы поцеловать губы Чу Ю, а затем улыбнулся и сказал: "Эта награда слишком мала. Я подожду, пока Шисюн восстановится, и тогда Шисюн может дать Шиди большую награду, прежде чем Шиди расскажет Шисюну.”
В груди Чу Ю было душно до отчаяния.
В следующие несколько дней Се Си внимательно следил за Чу Ю повсюду. Оба они пришли к молчаливому соглашению не говорить о своих переживаниях прошлого года. Раны Чу Ю больше не болели, и тоже покрылись струпьями. Не займет много времени, чтобы они зажили, тогда Чу Ю полностью восстановится. Единственное, тело Чу Ю было все еще слабым. Пока Се Си присматривал за ним, Чу Ю мог только оставаться в постели, а его ежедневные занятия состояли из трехразового питания и трех чаш с лекарствами.
Фу Чжуньи сам приготовил лекарство. Оно имело сильный горький вкус традиционной китайской медицины. Чу Ю едва ли когда-либо пил такое лекарство с самого детства, поэтому он почти выплюнул все это на лицо Се Си после первого глотка.
Се Си был невозмутим, он взял фарфоровую чашу, чтобы попробовать, пробормотав: "Это действительно немного горько... Шисюн хочет попробовать что-то сладкое?”
Чу Ю кивнул со слезами на глазах.
Неужели Фу Чжуньи сделал это специально? Он явно мог достать пилюлю для Чу Ю, чтобы съесть, но ему просто нужно было сварить этот вид вещества, который был настолько горьким, что его кишечник свело судорогой…
Се Си увидел, как он кивнул головой, а затем поднял чашу с лекарством с легкой улыбкой в уголках губ. Он сделал глоток лекарства, а затем взял Чу Ю на руки и скормил ему лекарство изо рта в рот. Чу Ю был застигнут врасплох и слегка поперхнулся, когда проглотил лекарство, предложенное ему Се Си. Лекарство было настолько горьким, что он нахмурился от всего этого испытания. Затем Се Си придавил его к кровати и безжалостно целовал некоторое время. Чу Ю даже не успел отдышаться, когда Се Си накормил его еще одним глотком лекарства через рот.
К тому времени, когда чаша с лекарством была выпита, лицо Чу Ю стало пунцовым. Он сильно вспотел, и глаза его были полны весенних красок. Как он мог вспомнить, было ли лекарство горьким или нет?
…Это было очень сладко.
Быть накормленным этой чашей с лекарствами было еще более утомительно, чем сражаться на мечах.
Чу Ю чувствовал себя так, словно он был лишен всей своей энергии, в то время как Се Си чувствовал себя бодрым, когда вышел из комнаты с чашей для лекарств. Лекарство нужно было принимать три раза в день, и поэтому три раза в день Чу Ю приходилось терпеть бессмысленные приставания Се Си, пока в конце концов его не пришлось отнести в ванну, чтобы вымыть.
Так продолжалось несколько дней. Каким бы глупым ни был Чу Ю, даже он понял бы, что что-то не так. Поэтому, пока Се Си уносил чашу с лекарствами, Чу Ю выскользнул. Он только вышел из комнаты, когда услышал разговор сразу за дверью.
"...Кажется, он уже привык к этому. Шисюн больше не находит его горьким. Вы можете добавить больше экстракта корня. Я не боюсь этой горечи.”
Фу Чжуньи не знал, смеяться ему или плакать: “Ты все еще можешь позволить ему страдать?”
Се Си слегка фыркнул: “Он этого заслуживает.”
Фу Чжуньи спросил: "Ты не боишься, что он рассердится на тебя, когда узнает?”
Се Си немного помолчал, а затем легко ответил: “Независимо от того, насколько он зол, я больше не позволю ему оставить меня. Этот человек слишком ненадежен. Он уйдет, как только я переключу свое внимание на что-нибудь другое... иногда мне очень хочется переломать ему ноги, чтобы он не смог убежать.”
Его тон был легким, а выражение лица должно было быть холодным и спокойным. Но так или иначе, Чу Ю все еще мог слышать боль за словами Се Си. У него защемило сердце. Зная, что Се Си скоро вернется, он быстро и тихо проскользнул обратно в свою комнату, чтобы лечь.
Фу Чжуньи поднял глаза и улыбнулся: “Тогда я желаю удачи.”
Се Си спокойно вернулся в комнату, где остановился Чу Ю, поджал губы и медленно подошел к кровати. Он опустил глаза и увидел Чу Ю, завернутого в одеяло. После минутного молчания, он мягко ткнул кокон одеяла Чу Ю: "Шисюн, что ты делаешь?”
Голос Чу Ю был приглушен одеялами, и его тон был неопределенным: “Что я должен сделать, чтобы успокоить тебя?”
Се Си просто снял сапоги и верхнюю одежду и лег в постель с Чу Ю. Обняв человека в одеяле, он прошептал: “Я только хочу, чтобы Шисюн был в моем распоряжении все время. Шисюн - мой. Шисюн не должен оставлять меня. Так было с самого детства. Но с самого детства Шисюн дважды покидал меня. Даже несмотря на то, что ты ясно обещал мне, что никогда не уйдешь…”
Чу Ю почувствовал легкое удушье и высунул голову из-под одеяла, прямо под нижнюю челюсть Се Си. Его тело все еще было крепко обернуто и он не мог двигаться, поэтому он неловко сдвинулся, подталкивая себя к Се Си, а затем наклонил голову, чтобы обдумать, когда именно он подписал соглашение в этом испорченном договоре “я никогда не уйду". После долгих раздумий до него наконец дошло.
...Он вспомнил, что однажды ночью, чуть больше десяти лет назад, молодой Се Си внезапно ворвался в его комнату. Се Си плакал в течение короткого момента, а затем задал ему несколько вопросов. В конце концов, в своем состоянии сонливости, он, казалось, услышал, как Се Си что-то сказал. Он смутно расслышал слова "не будешь“, и ему показалось, что ребенок произнес такие слова, как "ты больше не будешь меня запугивать", поэтому он искренне кивнул и заснул, едва закрыв глаза.
Если он не ошибается, то этот договор, вероятно, был заключен в то время…
Чу Ю не мог ни смеяться, ни плакать. Наконец, он прислонился к шее Се Си и рассмеялся. Он тихо сказал: "Хорошо, не бойся. Я больше не буду уходить. Серьезно. Если ты все еще не чувствуете себя спокойно, ты можешь сломать мне ноги, если сможешь выдержать..." - после паузы Чу Ю почувствовал, что лучше не поднимать никакого флага и сглазить себя: "Только то, что если ты сломаешь мне ноги, то сможешь навсегда забыть о том, чтобы лечь в мою постель.”
Се Си на мгновение потерял дар речи, затем опустил голову и поцеловал Чу Ю в лоб: “Ты знаешь, что мои слова жестоки, но на самом деле я не могу этого вынести. Если бы я мог, то бы сломал тебе ноги в прошлый раз, когда ты вернулся, а потом вернул бы тебя в секту.”
Чу Ю помолчал, затем укусил кадык Се Си, не говоря больше ни слова.
Два дня спустя Фу Чжуньи вошел в комнату с тремя новостями — двумя плохими и одной хорошей.
Интуиция подсказывала Чу Ю, что все три новости были связаны с ним самим. Его брови дернулись: “Давай сначала послушаем хорошие новости.”
Фу Чжуньи улыбнулся: "Хорошая новость заключается в том, что я могу помочь молодому мастеру Чу полностью восстановиться сегодня.”
"Плохие новости?”
Фу Чжунъи спросил: "Ты хочешь сначала услышать плохие новости или худшие?”
Есть даже разные степени плохих новостей?
Сердце Чу Ю дрогнуло, и он подсознательно сжал руку Се Си, отвечая в страхе: "Сначала плохие новости…”
Фу Чжуньи погладил лису на руках и вздохнул: "Секта Тянь Юань потерпела катастрофу. Хотя сейчас осталось немного людей, которые могут удержать крепость, это было, в конце концов, сделано ради противостояния повелителю демону Янь Хэну. Таким образом, основные секты в мире культивирования по-прежнему будут проявлять к секте Тянь Юань некоторое уважение.”