Второй шанс

Ник говорил с 911, а затем, должно быть, был на удержании, потому что он посмотрел на меня и прошептал: — Тебе не холодно в этом?

И он сказал «этом», глядя на мои ноги так, как смотрел бы на меня, если бы я была одета как телепузик.

И, честно говоря, я замёрзла. Казалось, воздух был ледяным, пронизывая мои колготки и щеки, но я сказала: — Нет, мне нормально.

Одновременно фантазируя о куртке, которая, как я знала, лежала у него на заднем сиденье.

Но я просто не могла позволить ему победить.

Он ухмыльнулся мне, как бы говоря: «Я знаю, что ты врёшь», прежде чем вернуться к разговору по телефону. Я стиснула зубы, чтобы они не стучали, и снова удивилась тому, каким взрослым он выглядел. В смысле, он был моего возраста, но в нём было что-то такое… от парня старше двадцати одного.

— Они уже едут, — сказал он, засовывая телефон обратно в карман джинсов.

— Спасибо. — Мне пришлось заставить себя выглядеть не застывшей, когда сказала: — Я Эмили Хорнби, кстати. Мы сидим за одной партой в классе мистера Бонга.

Его брови сошлись на переносице. — Правда что ли?

Да, это было так же раздражающе, как и в первый раз.

— Да, сидим. С начала года.

— Хм, — он посмотрел на меня. — Ты уверена?

— Да, — сказала я сквозь стон, закатив глаза.

— Гм… — начал он, глядя на меня, как на сумасшедшую. — С тобой всё в порядке?

— У. Меня. Всё. Прекрасно. — В этот момент показались сирены, и всё повторилось. Машина загорелась, мне выписали квитанцию, Ник принёс мне свою куртку, которую я скрепя сердце приняла, и вёз меня в школу.

Пристёгивая ремень безопасности, я поняла, что мне нужно быть более приспособленной, пока я исправляю проблемы. Потому что у меня не было точного плана, что нужно было исправить. Мне не удалось избежать аварии, но, возможно, вместо этого мне нужно было наладить наше взаимодействие. Я не знала всех тонкостей, поэтому мне нужно было попытаться исправить каждый пустяк.

— Спасибо, что подвозишь, — сказала я вежливо, изогнув губы в то, что я надеялась, было приятной улыбкой. — Это очень мило с твоей стороны.

— На самом деле это не так уж и мило, — сказал он, поставив машину на первую передачу и сняв ручной тормоз, — скорее практично. Если я позволю тебе идти в школу пешком, а ты замёрзнешь насмерть, это, конечно, подпортит мне карму. Но подвозя тебя туда, куда я уже собираюсь — без всяких жертв с моей стороны — я зарабатываю хорошую карму.

Я вздохнула. — Чудесно.

Он усмехнулся, но не посмотрел на меня. — Так и есть.

Я выглянула в окно и попробовала ещё раз.

— Мне нравится эта песня, кстати. Они потрясающие у Metallica.

Это заставило его искоса взглянуть на меня.

— Тебе нравится Metallica?

Я кивнула и сжала губы. — Конечно.

Его глаза сузились. — Назови три их песни.

Я скрестила руки и сузила глаза в ответ, когда он посмотрел на меня так, будто я лгу. Почему он так упорно стремится меня подставить?

— Я не обязана называть три песни, чтобы доказать, что они мне нравятся.

— Тогда я просто буду считать тебя позёром, — его взгляд снова был устремлён на дорогу.

— Позёр для кого? Для кого-то, кому нравятся выкрики озлобленных стариков?

Это заставило его губы растянуться в настоящую улыбку, и он взглянул на меня.

— Видишь? Я знал, что они тебе не нравятся.

Я закатила глаза, что заставило его засмеяться, и сказала себе, что это не имеет значения. Моё взаимодействие с Ником Старком наверняка не имеет отношения к моему плану по исправлению дня. Поэтому я сказала то, что было у меня на уме.

— Ты всегда придираешься к людям, когда они просто пытаются завести разговор?

— Я бы не назвал это «придираться к людям». Я просто считаю, что если ты заводишь разговор о группе, то ты, наверное, должна о ней знать.

Я фыркнула.

— Я просто была вежливой. Ты когда-нибудь слышал о таком?

— Я бы не стал называть бессмысленное вранье «вежливостью».

— Да ладно, это не было враньём, — я покачала головой. — Я упомянула об этом ради разговора. Вот что делают незнакомцы, когда пытаются быть милыми.

— Но мы не незнакомцы. — Он ухмыльнулся мне. Снова. — Ты сказала, что ты моя напарница по химии.

— Я и есть твоя напарница по химии!

У него появилась ещё более широкая ухмылка. — Тогда почему ты сказала, что мы незнакомцы?

Я вздохнула. — Понятия не имею.

Несколько минут было ужасно тихо, пока его старый грузовик ехал в направлении нашей школы. Было неловко и некомфортно, но лучше, чем когда он говорил. И конечно, он всё испортил, когда сказал:

— Подожди-ка секунду — теперь я знаю где я тебя видел. Это не ты та девчонка…

— Которая сидит рядом с тобой на химии? Да, — перебила я.

— … которая задыхалась в столовой?

Господи, я никогда от этого не отделаюсь.

— Я не задыхалась, — я прочистила горло. — Просто что-то застряло в горле.

Это заставило его отвести взгляд от дороги, чтобы поднять на меня бровь.

— Разве это не было бы буквальным определением удушья?

— Нет, не было, — фыркнула я, зная, что фыркаю, но не в силах остановиться. — Удушье — это когда еда застревает в трахее, и ты не можешь дышать. А я дышала, просто еда застряла в моём пищеводе.

Он сжал губы и сузил глаза. — Ты уверена, что это так?

— Конечно, я уверена — это произошло со мной.

Он издал како-то звук.

— Я просто никогда не слышал об этом… Я не знаю, бывает ли такое.

— Я говорю тебе, что это произошло, чтобы ты знал, что такое бывает, — я слышала, как мой голос повышается, но парень был просто раздражающим. — Некоторые люди страдают от состояния, при котором еда может застревать в горле. Мне приходится принимать омепразол каждое утро, чтобы этого больше не случилось. Так что такое определённо бывает.

Он подъехал к светофору, и когда грузовик полностью остановился, Ник повернул голову и посмотрел на меня.

Его рот не улыбался, но в глазах было что-то дразнящее, когда он сказал:

— Ты уверена, что ты моя напарница по химии?

Я застонала. — Конечно, уверена.

— Та девушка очень тихая, в то время как ты кажешься довольно болтливой.

— Я не болтливая.

— На самом деле, ты кажешься чрезмерно болтливой.

— Ну, это не так. — По правде, я была тихой. Блин.

— Ага, ладно.

Мы больше не разговаривали до самой школы, где я поблагодарила его за то, что он меня подвёз, и чуть не швырнула в него его же куртку. Он грациозно поймал её, и когда я отвернулась, я могла поклясться, что он улыбается.

***

Мне пришлось заставить себя сделать глубокий вдох и сосредоточиться. Не важно, что Ник Старк намеревался разрушить мои шансы исправить этот день — у меня была работа.

Когда из офиса прислали пропуск, я схватила рюкзак и направилась в указанном направлении. Но вместо того, чтобы повернуть в административную зону, я прошла весь обратный путь до самой отдалённой уборной в здании, находящейся за библиотекой.

У меня не было хорошего плана, как сохранить своё место в летней программе, но часть меня задалась вопросом: если они не смогут меня найти, может, они подумают о том, чтобы просто принять меня, чтобы избавить нас всех от неловкости из-за их ошибки?

В конце концов, что такого в том, чтобы добавить ещё одно место?

Это была лучшая идея, которая пришла мне в голову в тот момент, поэтому я решила спрятаться в туалете. Я огляделась, прежде чем толкнуть дверь туалета и зайти внутрь. Пахло вишней — напоминание о любителях покурить вейп между уроками, — но я была одна.

Фух.

Я положила рюкзак у раковины и вытащила косметичку, потратив несколько минут на подкрашивание губ и щёк. У меня были противоречивые чувства к Джошу после того, как я увидела его поцелуй-но-не-совсем-в-реальной-жизни с Мэйси, но заставляла себя забыть об этом.

В конце концов она поцеловала его, и если бы я осталась, то увидела бы, как он отстраняется? Я считаю, что да.