Versipellis

Волчица, аккуратно спустившись по серпантину, вошла в чащу столетних лиственных деревьев. Их кроны скрывали, и без того неяркое, осеннее солнце и раз в несколько минут ей приходилось останавливаться, фокусируя зрение. Следов Вендиго она не видела, но точно знала, что он проходил здесь. Животная неукротимая сила, что прорывалась через него, несмотря на все травмы и долгий изматывающий путь, была ощутима любому оборотню. Когда он, узнав о смерти матери, молча встал, она было подумала, что он попросит укрытия, помощи или просто уйдет. Она никогда не видела старшего сына Либера в гневе и не могла ожидать того, что он, взвыв, схватит тело почившей и за секунду скроется в тени крутого горного склона. Сейчас же Селена видела, что он пытался унять этот всепоглощающий огонь тем, что разрывал землю, рвал когтями кору деревьев и нападал на мелкую, встречающуюся на пути, дичь — не для пропитания, просто ради факта убийства. О таком Вендиго ходили слухи до начала адаптации, такого воина — отлаженный механизм боли и смерти запомнили те, кто ходил с ним в рейды. И такого его боялись, ведь в нем победила его хищная суть.

В то же время, недалеко от города…

Оборотни, услышав объявление Алекса, наперебой принялись предлагать свои идеи для нового "Манифеста Versipellis". Часть предложений была отвергнута сразу, к некоторым советчикам лидеру предстояло приглядеться и не по хорошему поводу, пару пунктов было взято из предыдущей версии. За обсуждением часы пролетали незаметно.

— А что насчёт люстраций? — спросил неожиданно Арес, до этого лишь наблюдавший за деятельностью товарищей. — С силовиками понятно, но чиновники сбегут при первой же возможности и потом могут нанести удар.

— Зачем им это? Думаю, там, куда свалят, будет и без того всё в шоколаде, — ответил Фред.

— Нет. Конечно, нужно причастных к системе судить, — задумался Алекс. — Но заблокировать все аэродромы мы не сможем. А если действовать точечно, то они могут просто не воспользоваться теми, которые мы займем, — прокручивая в голове варианты решения проблемы, он одернул себя, возвращаясь к теме. — В манифест впишем, спасибо, Арес.

Когда черновой вариант уже был готов и перечитан вдоль и поперек, стал виден "перекос" на сторону оборотней. Не совещаясь ни с кем, лидер вписал в дополнение к нему выплаты семьям погибших, предоставление рабочих мест, льготы работодателям, принимающим оборотней и обязательное тестирование последних на социальную пригодность. "Что бы мы не обещали, увидев насилие в сторону военных, полицейских и агентов, люди отвернутся от нас. Даже те, кто раньше поддерживал, не будут мириться с кровавым возмездием" — Алекс, подобравшись так близко к воплощению в жизнь цели, понял, что начинает сдавать, ему критически не хватало информации о ситуации в городе. И уже через несколько часов Деви и Клер по его просьбе выехали на разведку.

В восточной резиденции Леонарда Себулы…

Направив документы председателю и получив его одобрение, министр отдал приказ агентам целенаправленно искать революционеров во главе с Алексом. Когда особый чрезвычайный режим будет принят, всё станет ещё проще. Покрутив в руках бокал, Себула отставил его и принялся бесцельно блуждать по дому. Но мыслями он раз за разом возвращался к щенкам, что сидели в подвале, и к их матери, которая из заложницы стала для него заплаткой на застарелой ране. Ванесса, погибшая от его руки, всё также приходила к нему во снах, но больше он не боялся ее, не испытывал вины и горечи, а желание её воскресить, что набило оскомину за эти годы, превратилось в обычную привычку — он просто не мог отпустить её сейчас, когда был пройден такой путь. Заставлял себя, давил всякое чувство собственного равнодушия, повторял снова и снова, что он обязан это сделать. А вот смерть дочери, что ожесточила его, сделала тем, кем Леонард был сейчас, всё ещё резала сердце, не давала покоя ни днём, ни ночью. И ради неё он не опустит руки, не даст системе разрушиться, не обесценит её погибель.

— Добрый день, Леонард, — промурчал в трубку старший учёный. — Да, ваши опыты мы подтвердили: сила "перекачивается" в минерал, опустошая носитель. Правда, — он замялся, подбирая слова. — Последние четыре подопытных, судя по вашим заметками, показали странную реакцию. В первых восьми и во вторых шести случаях всё проходило правильно и амулеты заряжались от них. А вот на этих виден сбой.

— Да, — хрипло ответил министр. — Я знаю. Они всё ещё живы.

— Прекрасно! Тогда можно ещё раз опробовать жезлы и так исключить риск ошибки. Вы сможете привезти их?

Глаза Себулы забегали, ладони вспотели и телефон чуть было не выпал из рук. Он сглотнул и произнес, стараясь скрыть в голосе беспокойство:

— А что проверять? Большинство показало эффективность.

— Да, конечно, — уважительно и льстиво отвечал ученый. — Это замечательный результат. Но если мы говорим о большом количестве материала, например, в несколько тысяч носителей энергии, то этот процент брака может быть значительным. К тому же, эмоциональная составляющая очень важна, как вы знаете. Щенки идеально подходят, потому что они всегда отдают, скажем так. А вот взрослые особи могут в моменте этого и не делать и минералами такому количеству внедрить нужный настрой вряд ли получится.

— Думаю, получится, — отрезал Себула, вспоминая эффект, полученный на допросе Алекса.

— В любом случае я бы очень хотел поработать с оставшимся материалом. Если у вас будет такая возможность, конечно. Быть может, на неделе их получится привести?

За еловым лесом, вечером…

Селена уходила всё дальше от логова своей стаи. Уже через несколько часов ей стало ясно, что Вендиго не вернулся в город, и ориентироваться приходилось лишь на яркий след звериной энергии и собственный нюх. У озера волчица замедлила ход. Трупный запах разносился по всей округе и она, сдерживая рвотные порывы, пошла на него. Оборотня она нашла сидящим на берегу. Он никак не отреагировал на её появление и продолжал смотреть вдаль. Приблизившись, Селена не осмелилась заговорить с ним и просто легла в нескольких метрах поодаль.

— Уходи, — спустя долгих десять минут в тишине сказал Вендиго.

— Я хочу помочь тебе, залечить раны, — залепетала женщина, показывая сжатые в кулаке минералы.

— Нет.

Волчица, прикусив язык, осмотрелась: в нескольких метах от этого места виднелось заброшенное логово в корнях дуба. Там лежало тело Миранды. Осторожно подойдя ближе, она увидела, что рядом с ней лежал крупный неограненный аметист. Оборотень дернулась в сторону, но поняла, что камень не был заряжен.

— Я вернул матерь домой, — глухо прозвучали слова волка.

— И куда ты пойдешь теперь? — тихо, почти шепотом спросила Селена, ища взглядом пути для побега.

— Она не хотела бы мести, — Вендиго поднялся и обернулся к собеседнице. Его плоть, истерзанная ранами, пульсировала при каждом движении. — Но хотела, чтобы я защитил Алекса.

— И ты поможешь ему в революции?

На это оборотень не ответил. Он ещё раз покачнулся и лег наземь, прикрыв глаза. Даже в таком состоянии он вызывал неподдельный страх и Селена, превозмогая себя, подошла к нему вплотную и положила на его грудь сердолик, затем цитрин — на макушку и когда протянула руку с малахитом к его лапам, он резко и грубо спросил:

— Зачем?

— Чтобы ты мог защитить брата, — не найдя лучших слов, ответила она, отшатнувшись.

Вендиго ничего не сказал, но заботу принял. Дал себя излечить. Волчица ещё долго сидела рядом, ожидая, что он уснет, но этого не происходило. Уши волка то и дело навострялись, а дыхание становилось чаще. Из зарослей камыша за ними все это время наблюдала пара глаз.

В центре города…

Стоило полицейским разобраться с первой стычкой, как тут же зашипели рации, вызывая их на подмогу. Несколько молодых людей неформального вида колотили женщин в футболках "Мы все — разумные существа!", на помощь последним пришли парни с перцовыми баллончиками, что вызвало немалую суматоху и заставило вовлечься в конфликт уже взрослых мужчин. Разобрать, кто конкретно и за что тут борется было невозможно. Многие, вероятно, вообще слонялись по городу в поисках зрелища и возможности безнаказанно кого-то избить. Интернет же каждую минуту пополнялся новыми и новыми публикациями с обеих сторон. Самой известной — от "Лапы в руке" про пытки в изоляторах, понадобилось четверо суток, чтобы собрать миллионы просмотров. И если раньше государство относилось к их выходкам, в целом, нейтрально, иногда даже одобряло на телевидении, только не в прайм-тайм, то сейчас, когда они агитировали устраивать митинги и пикеты среди обычных граждан, ни о каком снисхождении не шло и речи. В их офис уже были направлены люди, но даже конфискация всей возможной техники благотворителей уже не могла остановить волну протестов. К тому же, "Чистый город" вообще не имел централизованной локации — договариваясь в чатах, они одновременно наступали и определить в толпе организатора не смог бы даже лучший агент под прикрытием.