Страница 2 из 8
Воображение охотно нарисовало образ неопрятного парня, явно работавшего с животными. То ли в цирке, то ли в приюте, то ли в ветеринарной клинике. Ладно, буду надеяться, что примечательную личность я действительно не пропущу.
Вертя головой, я выглядывала в толпе хоть кого-то похожего на это описание, но не находила. Кажется, правнук Клодиу опаздывал.
— Может, стоит позвонить? — напряженно предложила я. Время шло, а мне нужно было успеть в библиотеку, а потом и в хостел. В Бистрице я собиралась провести выходные, но каждая минута этих выходных была на счету.
— Я не пользуюсь всеми этими телефонами, — последнее слово старик выплюнул с таким видом, словно это ругательство.
— Можем подождать его здесь, — неуверенно протянула я.
— Нет-нет, puiule, ты явно торопишься, — Клодиу похлопал меня по руке и доброжелательно улыбнулся.
«О да, я действительно очень спешу. Садитесь на эту скамью и ждите своего правнука, а я побегу в библиотеку, знакомиться с материалами, от которых зависит моя магистерская. Всего доброго, домнуле». Вот что я должна была сказать. Вот что я собиралась сказать. Однако вместо этого с моих губ сорвалось:
— Может, я вас провожу? Далеко живет ваш правнук?
— В паре кварталов отсюда, на страда Тарпиулуи, — сообщил он после пары попыток отказаться от помощи. — Недалеко от часовни. И городское кладбище рядом. Удобно, правда? — и он заговорщицки рассмеялся, словно рассказал особенно удачную шутку.
Это он так намекает на свой почтенный возраст? Самоиронично, однако.
Так вот и вышло, что промозглым ноябрьским вечером я пошла провожать малознакомого старика к дому его правнука, хотя на самом деле должна была быть совсем в другом месте. Реши я в тот момент оставить Клодиу дожидаться правнука на вокзальной скамейке, все пошло бы совсем иначе и жизнь моя не свернула бы туда, куда он свернула. Однако я сделала этот крутой поворот, как сделала его та машина, водитель которой не сумел справиться с подмерзшей скользкой дорогой. Смерть, принявшая обличье полутора тонн металла, неслась на нас со стариком, а я могла думать лишь о том, что все-таки обманула доамну Димитреску и она не дождется от меня подробного плана магистерской диссертации.
_______
* puiule — обращение, образованное от слова "pui" — курица, цыпленок. Может и будет далее в тексте употребляться как puiule, puico, то бишь в звательной форме, или puișorule, puicuțo в ласкательной форме. Довольно популярное обращение сродни с деткой, милочкой или чем-то подобным.
Глава 2, в которой Иляна страдает от похмелья, которого нет
Смерть способна принимать разные обличья. Образ таинственной фигуры в плаще с капюшоном современному человеку знаком и даже привычен. Старая подруга, которую мы успели перевидать во множестве фильмов. Другие ее лики могут быть незнакомы и дики для обывателя. Я могла увидеть тоннель, ведущий к свету, мрачного жнеца или суровую женщину в рубище. Я бы хотела этого. Раз уж мне суждено умереть под машиной — симпатичный черный седан, как успела, невесть зачем, отметить я — хотелось бы хотя бы поступить на тот свет с интересной историей. Судьба, однако, и здесь поспешила обломать меня.
Я просто-напросто отключилась, не успев толком рассмотреть собственную гибель. Обидно, однако.
Хм, а про облака не лгали люди. Посмертие, кажется, обставлено с комфортом. Я плыла куда-то на облаке, и земные проблемы превратились в далекое жужжание, не имеющее никакого смысла. Нет, серьезно, кто-то продолжал жужжать и бубнить, хотя необходимости в этом не было никакой. Я хотела было жестко пресечь подобное поведение, но не смогла даже шевельнуться, а посему решила, что бубнежник останется безнаказанным. Ну и ладно. Карма потом всем все покажет. Мало не покажется.
***
В себя я пришла с дичайшей головной болью. Подобного похмелья у меня не было со времен… да ни разу в жизни не было. Даже когда я слегка переусердствовала с празднованием диплома, наутро лишь слегка тошнило и голова кружилась, а тут…
— Сколько же я выпила? — сдавленно пробормотала я, чувствуя, как маленькие гномики с молоточками орудуют в моей голове. Бриллианты добывают что ли? Так ведь нет там ничего. Честное слово, нет.
— Ты посмотри, Адрианчик, девочка еще и пьет, — восхитился слегка дребезжащий мужской голос, послав тем самым волну головной боли в мою и без того раскалывающуюся голову.
Веки, кажется, не желали разлепляться, независимо от прикладываемых мной усилий. Помянув — мысленно, конечно — всех предков говорившего нехорошим словом, я все же сумела открыть глаза.
Темноволосый мужчина с квадратной челюстью и густыми старательно нахмуренными бровями смотрел на меня. Его голубые глаза, казалось, буравили меня насквозь, и я с трудом удержалась от вопроса, как там мои кости, не сломаны ли. В конце концов, мужчине-рентгену виднее.
Заодно хотелось пригладить волосы и расправить блузку, хотя смысла в этом вообще никакого не было, ведь незнакомец уже видел меня в самый худший момент моей жизни. Да уж, умею я производить первое впечатление. А его отчего-то ужасно хотелось впечатлить. Наверное, потому что таких красивых мужчин я не видела… да никогда не видела. Четкая линия челюсти, твердые губы, прямая линия носа и греховно прекрасные голубые глаза из-под девичьих длинных ресниц. Этому человеку природа с лихвой отсыпала лучшего, что у нее было.
— Закономерно, но не слишком приятно, — раздался рядом чей-то ворчливый голос, разрушая повисшее напряжение. — Будь я лет на сорок моложе, ты бы глаз от меня отвести не могла, puiule. А так, конечно, все внимание Адриану.
Я перевела взгляд на говорившего и воспоминание острой вспышкой пронзило мой и без того изможденный разум:
— Вы спасли меня, — обвиняюще прокаркала я. Получилось слабенько, потому что в глотке словно стая ежей поселилась. — Из-под машины толкнули, а на вас она наехала и… — я зажмурилась, вспоминая, произошедшее, которое слилось в череду каких-то мутных картинок, но все же некоторые вещи я помнила. — Нет, она на вас не наехала! Вы превратились в ворона! О боже, в чертова ворона, как какой-то...
— Апчхи! — громко провозгласил незнакомец.
— А ты меня подхватил на руки и понес куда-то..
— Будь здоров, сынок, — бросил старик.
«Клодиу», наконец подсказала память. Он представился как дед Клодиу. Мы встретились в поезде.
— И чего голосить-то, puiule? Или ты думала, что я из летучих мышей? Так ведь это.. — он неопределенно покрутил ладонью: — выверты генетики. Сама понимаешь, как оно бывает. У этого вообще, — и он указал на голубоглазого незнакомца, — на перья аллергия. Представляешь, каково мне?
— Да, — промямлила я. — То есть, нет... конечно, нет. Понятия не имею. Вы.. вы оборотень. Самый настоящий оборотень, — наконец осознала я. Ну все, останутся теперь от меня рожки да ножки. Финита.
— С чего бы это? — кажется, искренне удивился Клодиу. — Какой же из меня оборотень. Упырь, самый натуральный. Вампир, проще говоря. Забыла что ли? Деда Клодиу забыла? Я же тебя ещё вот такую помню..
Незнакомец снова чихнул, сдавленно откашлялся, а потом вдруг придвинулся поближе. После десяти секунд старательного обнюхивания — я, может, и мечтала, чтобы симпатичный мужчина проявлял ко мне столь близкий интерес, но нюхать-то зачем? — он выдал:
— Дед, она вообще не из наших. Ты уверен, что…
— Да наша она! — отрубил Клодиу. — Дед ее, Петру, приятелем моим был. Петру Грыу. Хороший мужик такой…
— Моего дедушку звали Петру Урсу. А я Иляна Урсу, — одеревеневшим голосом сообщила я и так же спокойно поинтересовалась:
— Вы теперь меня съедите, да?
— Только если очень попросишь, — оскалился молодой мужчина и весело подмигнул.
— Зачем нам тебя есть? — поспешил развеять мои опасения старик. — Неизвестно, что там у тебя с кровью. Вирусы всякие, бактерии… Вон, сама призналась, что выпиваешь. Может у тебя ещё и холестерин высокий! В моём возрасте нужно тщательно следить за диетой!