Туманы Абвиалона

Сквозь прозрачный пластик я всматривался в полюбившиеся черты мое малышки. Идеальная, созданная для меня.

Моя девочка, моя малышка! Эти собственнические мысли заставили меня улыбнуться от довольства. Я вряд ли смогу отказаться от нее, даже в угоду богам.

Мои мысли были прерваны внезапно запищавшей аппаратурой. Я в непонимании уставился на табло медицинской капсулы, пытаясь разобраться в происходящем. Секунда, вторая и тело моей девочку выгнулось от сильнейшей боли и судорог, сковавших ее мышцы. Последствия столь резкого приступа были настолько сильны, что у меня не оставалось сомнений – это уже было не в первый раз.

Теперь во мне не чувство страха, а натуральная паника. Я вдруг осознал, что не могу лишиться земляночки! За те секунды, пока ее тело корчилось от жутких судорог, я словно заново прожил самые счастливые моменты, проведенные вместе с ней. И понял одну непростительную для себя истину – я влюбился. Сделал то, на что априори не имею право.

— Помоги ей! – хриплым голосом приказал саю Ватару, не сводя своего взгляда с замершего в немом крике юного лица.

Док огорченно вздохнул и покачал головой.

— Я сделал все возможное, аро Азар. Она не воспринимает мою силу.

— Почему она не приходит в себя...? Почему такая реакция...? Раньше ведь ее тело хорошо усваивало наше лечение и технологии? Что могло измениться за столь короткое время в ее организме, раз идет такое отторжение?!

— Я предполагаю, что это из-за введенного в ее тело чипа. Мы ничего не знаем о землянах, кроме тех сухих фактов, которые предоставил искин.

— Чип?

Я удивился его предположению. Как маленький, едва заметный прибор может влиять на состояние всего организма? Отчего у нее такая реакция, если почти все члены нашего крейсера подвергаются чипированию и чувствуют себя при этом превосходно? У нас не так много различий в организме, чтобы чип ментального подчинения приносил ей такую адскую боль.

А если его удалить? Поможет ли ей это? Спасет?

Я, конечно, потеряю контроль над своей земляночкой, но и жить дальше с мыслью, что сам своей жаждой обладания упустил возможность спасти любимую, не смогу. Решение в голове сформировалось окончательно и безвозвратно. Пусть лучше она будет не моей, зато жива и здорова.

— Удали! Немедленно!

— Вы уверены, аро Азар? – в удивлении посмотрел на меня док. – У вас не будет возможность…

— Я не люблю повторять свои приказы дважды! — грубо прервал пожилого ученного.

— Как скажите, аро Азар, — склонил голову сай Ватар, тем самым признавая во мне сильнейшего.

К моменту извлечения чипа Евгения уже лежала поломанной куклой внутри стеклянной капсулы. Бледная, измученная, обессиленная. Искра жизни едва теплилась в ней, заставляя нас торопиться.

Извлечение чипа с подчиняющей программой не заняло много времени. Спустя минут пять все жизненные показатели моей земляночки медленно поползли вверх, и я облегченно выдохнул. Пусть. Главное, чтобы жила и радовалась новому дню, а я как-нибудь справлюсь со своими чувствами и с возникшим к ней притяжением.

Только вот расслабиться не получилось. Едва показатели пришли в норму, как ее тело начало рассеиваться внутри медицинской капсулы. Я даже не успел откинуть прозрачный купол и хоть что-то предпринять, чтобы удержать любимую рядом с собой.

Она просто исчезла, оставив после себя аромат боли и безнадежности.

Вдох… выдох… Мой тихий стон, что нарушил установившуюся тишину в медицинском боксе. А следом грохот за спиной и громогласный многоголосный детский плачь, заставивший меня вздрогнуть от неожиданности.

Орлова Евгения. Планета Земля. Город 52

С трудом, но мне все же удалось добраться до своего дома. Где-то перебежками, где-то на четвереньках, а где-то и вовсе ползком. И все это на ощупь. Измученная и грязная я предстала перед своими родными «апартаментами».

Не надеясь на чудо, механически протянула руку и включила освещение. Едва вспыхнувшее настенное бра, резко озарила своим тусклым светом небольшую комнату.

«Ну что ж», — устало подумала я, облокотившись о дверной проем. – «Могло бы быть и хуже».

Хотя куда уж хуже! То, что осталось от моего дома не описать словами. Пыль, грязь и полная разруха. Видно, голодающим жителям города все-таки удалось отыскать путь к моему убежищу.

Повсюду валялись мои личные вещи, не представляющие для других ценности. Вот картинка водопада, железная кружка, из которой я по утрам пила воду. С импровизированной кровати свисает плед, бывший некогда голубого цвета, а теперь представляющий из себя полусгнившую ткань серого цвета. А вот и книжка, которую я оставила на столе и не успела дочитать.

Все было таким родным и в тоже время таким потерянным, что на мои глаза навернулись слезы. Стало так горько от мысли, что все наши с дедушкой труды были разрушены жителями города во исполнения одного единственного своего желания – выжить и не умереть с голоду. Им не нужны были книги, научные труды, пленки и объективы, которые теперь стоптанным мусором валялись под ногами, не нужны были и инструменты, за которыми я заботливо ухаживала, опасаясь ржавчины. Многое из того, что мне было дорого, превратилось в тлен и осталось лишь в моих воспоминаниях.

Свет мигнул пару раз и потух, заставив меня испуганно замереть.

«Видимо генератор тоже пришел в негодность или лампочка перегорела» — подумала я, не зная, как быть дальше. Но то ли я такая везучая, то ли боги мне покровительствуют, но вновь вспыхнувшая лампочка заставила меня взвизгнуть от радости.

Не теряя ни минуты, я поспешила в импровизированное складское помещение. Там у меня есть тайник, хранящий в себе источники хоть и не вечного, но вполне долговременного освещения.

Батареи, как и ручные фонари, бережно хранимые мной в большом ящике, который способен создать и сохранить на долгое время вакуумную среду, к моей радости, оказались на первый взгляд целыми и невредимыми. Быстро соединив составные части будущего фонаря, я с облегчением выдохнула. У меня появился хоть и призрачный, но шанс устроиться здесь по новой.

Увы, стоило признать, что моя затея провалилась еще на подходе к саду, где я когда-то выращивала для себя овощи и фрукты. Мой мозг до сих пор не мог осознать, что с момента моего исчезновения прошло больше восьмидесяти лет и за это время многое могло кануть в небытие.

Мой сад представлял из себя нечто, что так любили в прошедшую эпоху снимать кинематографисты. Из пятнадцати ультрафиолетовых ламп работала лишь одна, под которой ютились лишь тонкие стебельки какого-то сорняка. Даже с небольшого расстояния было понятно, что дренажная система и полив вышли из строя задолго до моего возвращения. Сухая земля и огромное зловонное болото – это то, что предстало моим глазам.

Восстанавливать было нечего. Даже если я решусь на столь отчаянный шаг, то это займет не меньше полугода. А чем питаться тогда питаться все это время? Крысами, которые полчищами бегают вокруг? Бр-р-р! Аж передернуло меня всю от одной только мысли!

Устало прислонилась спиной к стене. Выжить в таких условиях просто нереально. Нужно возвращаться назад. Подчиняющий чип мне удалили, значит никто из присутствующих на корабле не сможет помыкать мной, как своей собственностью. А если еще постараюсь, то смогу самостоятельно получить гражданство системы Абвиалон.

«Хорошая идея!» — захихикала в моей голове та, о которой я уже успела позабыть.

Вот черт! Я же думала, что и ее удалили!

«Это невозможно, арайна. Я – это ты, а ты – это я!» — пафосно заявила паразитка, видимо подслушав мои мысли.

«Как это?» — недоуменно спросила я у нее. Не хотелось бы всю оставшуюся жизнь провести в беседах со своим альтер-эго. Так и свихнуться ведь недолго.

«Не знаю. Боги те еще шутники!»

На такое признание я не знала, что и ответить. Если до своего двадцатилетия я не верила в существование богов и в их помыслы, то сейчас, после встречи с таинственным кораблем, я потихоньку начала задумываться о них. Не могло же мне все это присниться в конце-то концов!