Барс

– Хорошо, передадим.

Волика уцепилась двумя руками за толстую ручку корзины на боку. Такой ёмкость была сделана специально, чтобы, поставив груз, можно было катить его прямо по снегу. Младшая присоединилась к старшей. Ворина добродушно крикнула Клёдеру на прощание:

– С-спасибо!

Благодарность прозвучала с дрожью в голосе. Волика знала, что сестре часто не хватало уверенности в себе, но рядом со старшей ей удавалось немного расслабиться даже в шумной толпе. Клёдер лишь улыбнулся в ответ.

Волика и Ворина опустили корзину на снежный покров и потащили её за собой. Дорога назад оказалась гораздо длиннее, особенно тяжело было тянуть корзину в гору. К счастью, преодолеть препятствие им учтиво помог молодой Пернатый.

В племени все друг другу помогали. Неважно, кем ты был, ведь если ты нуждался в помощи – к тебе подбежит любой прохожий и обязательно сделает всё, что в его силах. В следующий раз ему поможешь уже ты.

На этом принципе строилась вся жизнь Пернатых – они были друг за друга, как птицы в стае. Порознь их легко бы могли одолеть враги, а вместе племя было непобедимо. Самое лучшее, самое сильное, самое дружное!

Довольно много деревень Пернатых – в том числе и Речная, где жили сёстры, – располагались на северном склоне гор, поселение было не единственным. Однако именно их родной дом располагался гораздо ближе к вершине гор, Пику Ворона – тот был не виден из-за возносившегося к самому небу горного хребта. Притом, вполне себе обитаемого. Вот только о его жителях в положительном ключе у Пернатых говорить было не принято.

Волике и Ворине удалось дотащить грузную корзину до дома, где их, пыхтящих от усталости, уже встречала тётя. Женщина с недовольным ворчанием завела племянниц в дом, оставив рыбу на улице.

Жар от камней казался живительным. В ледяную кожу будто бы вонзались сразу несколько десятков тоненьких иголочек тепла, которые разгоняли кровь по телу с новой силой. Волика глубоко дышала, чувствуя приятный запах дерева: он становился особенно отчётливым, стоило печь хорошо натопить. Смола ели давала о себе знать, и в жилище начинало пахнуть истинным лесом – диким, прекрасным и загадочным.

Необузданная людьми тайга взгромоздилась на протяжённый горный хребет, вдыхая в, казалось бы, необитаемые скалы жизнь. Простые жители не осмеливались заходить в лес, прозванный Кровавым. Там обитали злейшие враги Пернатых, враждой с которыми и жило их племя. Барсы.

– Ну что ж, я вас поздравляю, – тётя широко улыбнулась, её карие глаза превратились в две узкие щёлочки. Подобный знак указывал на особое удовлетворение Вонолы чем-либо, в данном случае, выменянной рыбой. – В этот раз Клёдер вас не обманул! Что не может не радовать.

– Мне кажется, для понимания ему вполне хватило прошлого раза, – хмыкнула Волика. Она растирала между собой замёрзшие ладони. Даже тёплые варежики не спасали от вездесущего холода.

– Да, на вряд ли он это когда-то забудет… – Ворина кивнула скорее даже с сочувствием, нежели злорадством: ей было немного жаль рыбака. Познать на себе гнев Вонолы – считай, смертный приговор, поэтому спорить с ней не осмеливался никто в деревне. Тётя пригрозила пальцем воображаемому Клёдеру, пробасив:

– Пусть знает своё место. А вам пора к Мудрым, помните?

– Уже? – Волика была удивлена. Неужели они всё утро провозились с рыбой, совсем позабыв про сегодняшнюю встречу? Младшая сестра засуетилась, натягивая поношенные перчатки:

– Пойдём, нельзя опаздывать! Сегодня же о даре… самое интересное пропустим, пошли!

Волика мгновенно встрепенулась. Как она могла забыть? Дар – это то, что она жаждала получить. Собственно, как и любой юный Пернатый. Магией владели уже все её ровесники, в отличие от неё. Не иметь дара в шестнадцать зим – не просто странно, это позорно. Тем лучше будет поскорей его заполучить!

– Тогда чего же мы стоим?

Волика накинула на себя сброшенную в спешке куртку, а после ринулась к тяжёлой деревянной двери. Та противно заскрипела и подалась вперёд после некоторых усилий. Сёстры уже неслись по широкой заснеженной улице к ещё одному из мостов.

***

До слияния двух рек Большая Кормилица смотрелась куда темнее. Под мостом красовалась пристань, небольшая, но очень прочная: с неё чаще всего в путь отправлялись на лодках. Волика и Ворина спешили как можно скорее пересечь реку, после чего они оказались в противоположной части деревни.

Идти до Мудрых пришлось немного, а их дом виднелся издалека. Он сильно выделялся среди жилищ остальных Пернатых: такой же деревянный с редкими каменными элементами, вот только выстроен был в форме купола, заострённого к верхушке. Стены плавно образовывали крышу, а окон в доме не было вовсе. Фасад пышно украшали еловые ветки и раскрывшиеся старые шишки, подвешенные к строению на толстой бечёвке вместе с высушенными ягодами.

Вокруг дома Мудрых, как и всегда, было очень многолюдно. Особенно выделялись из толпы шумные ребята, только-только вступавшие в подростковый возраст: их импульсивность и безграничная энергия так и лились через край, норовя захлестнуть бедных прохожих. Ворина и Волика под горячую раздачу попадали чаще всего.

– Глядите! Да это же воробьи шагают, – надрывался от смеха один из мальчишек, ещё далеко не взрослый, но внешне уже не ребёнок. Ему и его друзьям в их двенадцать-тринадцать зим позволяли, пожалуй, излишне многое. Дети же!

– Что, всё ещё дар хотят получить? Ах, совсем забыл: у них же папочка сумасшедший… таких магия не слушается. Не ждите, что Мудрые вам как-то в этом помогут!

Ворина спряталась за спиной сестры, и Волика взяла «вежливые» переговоры с наглецами в свои руки. Им это развлечение – разовое лекарство от скуки, а вот девушки страдали каждый день из-за «клейма» на роде.

– Да, наш отец был поехавшим, – кивнула Волика под удивлённые взгляды мальчишек. Она равнодушно пожала плечами. – Все в деревне об этом знают, мы ни от кого, собственно, и не скрываем. Но Вонорель был не прав, и мы с сестрой это прекрасно понимаем.

– Прямо-таки понимаете? – фыркнул кто-то из шайки ребят, прежде промахнувшись брошенным в Волику снежком. – И даже Барсов людьми не считаете?

– Сам-то веришь в ту ерунду, которую на ходу сочиняешь? – Пернатая усмехнулась. – Вот и мы не верим. Я буду убивать Барсов вместе с остальными, так что прошу отстать от нас. А то снежками и я кидаюсь вполне метко…

Ребята расхохотались на публику, но после первого снежка, удачно угодившего негласному лидеру прямо в лицо, их боевой настрой как-то поутих. Мальчишки сами собой разбежались, кто куда, потеряв всякий интерес до девушек.

– Ты в порядке? – прошептала Волика, и, получив молчаливый кивок в ответ, немного успокоилась. Эти выскочки всегда искали, кому бы ткнуть носом их происхождением.

Все роды Пернатых в племени были равны, но лишь условно. Небольшие преимущества у определённых родов всё-таки были. Это зависело как от дара, который чаще всего передавался по крови, так и от «знатности» – приближённости кого-либо из родственников к самым элитным отрядам воинов-Крылатых. Деревней управляли именно они. Никто не был против подобной системы, но воробьям сильно не повезло: дурная репутация отца Волики и Ворины принесла свои плоды, и теперь с представителями их рода мало кто считался. Воробьи в племени в целом были большой редкостью, ещё и вышло так, что никаким примечательным даром они не обладали.

Вонола, к примеру, имела нечто среднее между способностями к врачеванию и защитой. Когда-то она хотела попасть в ряды Крылатых, но после смерти брата-близнеца забросила всякие стремления примкнуть к элите племени. Погибший Вонорель владел умением почти мгновенного исцеления сородичей, поэтому до того, как Пернатый сошёл с ума, Крылатые ценили его дар и часто звали с собой в отряды. О способностях матери Волика не знала ничего; впрочем, о ней в принципе известно было мало. Если облик отца она могла восстановить в своей памяти по крупицам, то маму не помнила совсем, а тётя рассказывала о ней редко и с большой неохотой.