Барс

– Прошу прощения… о, я правда не хотел вас задеть, это досадная случайность!

Незнакомец помог ей подняться на ноги, и Волика с удивлением взглянула на него. Отсутствие освещения помимо блёклого мерцания фонаря не позволяло разглядеть его лицо, но по голосу девушка поняла, что этот человек был ещё очень молод. Одежда на нём показалась Волике причудливой: тёплая шуба, привычная для Пернатых, сидела мешковатыми складками и совсем не подходила по размеру, а макушку венчала огромная широкополая шляпа, превышавшая размеры его головы в несколько раз.

– Не стоит извиняться, – вежливо улыбнулась ему Волика, поправляя растрепавшиеся волосы. – Вечером здесь всегда многолюдно, ненароком кого-то задеть – обычное дело. Вы не местный, верно?

По интонации Волика предположила, что он всё-таки улыбнулся, пускай и не могла этого увидеть.

– Именно так. Что же меня выдало?

Слабый огонёк фонаря позволил разглядеть очертания двух перьев, прикреплённых к шляпе. Небольшие, чёрно-серые, с плавным цветовым переходом; девушка уже видела подобные. В полутьме она не смогла заметить насечек на них, но, собственно, одного их присутствия было достаточно, чтобы понять: Пернатый пришёл из другой деревни.

– Речные не носят таких шляп, – терпеливо пояснила Волика. – Мы слишком высоко, порывы ветра будут сносить громоздкие головные уборы. А ещё у нас нет рода Снегирей, – девушка кивнула на два пера, – поэтому могу сделать вывод, что вы из более южной деревни.

Незнакомец довольно усмехнулся, приподнимая край головного убора – на миг стали видны его глаза, вспыхнувшие в свете пламени. Они оказались серебристыми, смотрели немного непривычно: Волика не могла понять истинную «природу» этой причудливости в его взгляде и всё-таки отметила её про себя.

– Вы полностью правы. Я из Еловой деревни, она значительно ниже по склону. Знаете о такой?

– Слышала, но не так много, – подтвердила Волика. Следующий вопрос она решила задать сугубо из своего интереса: – Например, для чего жителям вашей деревни такие головные уборы?

– Очень рад, что вы спросили! – незнакомец удовлетворённо развёл руками. Он уже приготовился пояснять. – Наша деревня расположена значительно южнее Речной, поэтому у нас нет таких резвых ветров, зато снегопады… о, снег идёт чуть ли не каждый день, застилает всё-всё вокруг! И вот, когда он падает, то оседает на широкой, плоской поверхности шляпы, откуда потом его можно лёгким движением руки удобно стряхнуть. То есть улучшается не только обзор, но и…

Волика всеми силами пыталась понять суть приводимых доводов, вот только ей это никак не удавалось. Тем не менее Еловый говорил так пылко и с энтузиазмом, что девушке оставалось только смириться со своей неспособностью его понять. Родись она в Еловой деревне, наверняка бы прекрасно знала, зачем нужны такие шляпы.

– Кажется, я уловила суть, – Волика неловко усмехнулась. Она совсем не умела врать, и её лицо всегда открыто выдавало любую, даже самую маленькую ложь виноватой улыбкой. Быть может, вечерние потёмки помогут ей в этом хотя бы сегодня?

– Как вас зовут? – поинтересовался незнакомец, забавно наклоняя голову. Увесистая шляпа потянулась следом за ним, вот-вот норовя перевесить Пернатого.

– Волика, – ответила девушка. – Я из рода Воробьёв.

Еловый удовлетворённо кивнул. Девушка как-то постеснялась спросить его имя в ответ, собственно, ей и не пришлось. Он вновь перехватил инициативу в свои руки – уж больно был разговорчив.

– Как давно живёте здесь?

– Где «здесь»?

– В вашей… Речной деревне.

– С самого рождения. – Пернатый с интересом разглядывал её. Это настораживало Волику, но, по-видимости, еловому тоже было непривычно видеть перед собой речную Пернатую. В конце концов, Волика сама продолжала исподтишка за ним наблюдать; природного любопытства было не унять, как не крутись.

– То есть вы коренная речная Пернатая?

– Да, именно так.

Незнакомец хотел ещё что-то спросить, но его остановил пронзительный вопль, раздавшийся в одном из домов неподалёку. Волика ошарашенно выдохнула, резво развернувшись в поисках источника звука, и долго ей искать не пришлось. Громкие возгласы и крики объясняли причину, а вместе с тем и всю опасность происходящего.

– Барс нападает! Все мирные по сторонам!

Девушка часто-часто задышала; соплеменники в ужасе разбегались, кто куда, проталкиваясь по двум мостам, что вели в две другие гораздо более безопасные части деревни. Началась всеобщая паника, но при всём этом Пернатые действовали слаженно – не в первый раз происходило нападение, пускай вечернее и было явлением крайне редким. Барсы практически никогда не нападали в это время суток, они предпочитали убивать по ночам, когда у них, по-видимости, было особое преимущество. Как минимум скрытность и эффект неожиданности.

Волика прежде уже видела живых Барсов, но издалека. Её вдруг сильно потянуло взглянуть на неразумного зверя поближе, посмотреть, как он готовится разрывать в клочья мирных людей… девушке хотелось помочь его убить.

Она сделала короткий шаг, сближаясь с манящим чувством опасности, но путь ей преградил тот самый незнакомец из другой деревни. Его серебристые глаза тревожно сверкнули, отражая всполох пламени.

– Не стоит. Лезть к Барсу без магии слишком опасно.

– Откуда ты… – только и успела выпалить девушка, как в тот же миг в небе раздался громогласный клёкот ширококрылых птиц: это Крылатые на Острокогтях стремительно рвались в бой со смертоносным врагом своим немногочисленным отрядом. Пять Острокогтей, а значит, пять Крылатых на них.

Волика хотела снова встретиться взглядом с еловым Пернатым, но того уже след простыл. Девушка в недоумении уставилась на место, где только что стоял незнакомец в забавной шляпе: куда он мог запропаститься? Зачем ушёл, неужели тоже испугался, как и вся толпа?

«Воспользовался моментом и ускользнул!»

Сейчас не было возможности его найти. Скрыться во встревоженной толпе догадался бы даже самый недалёкий Пернатый, это было в их крови на уровне инстинкта. Птицы сбивались в стаи, чтобы в случае нападения хищника могли схватить не тебя, а твоего товарища по соседству, в этом состоял механизм деревни. Порознь поймать Пернатых Барсам было бы проще.

Её инстинкт отключился на какое-то время, просто пропал. Напряжённая, Волика оставалась на прежнем месте, не сводя внимательного взора с дома, который уже оцепили громадные белоснежные птахи.

Трое Крылатых окружили жилище снизу, двое – с крыши. Мощные лапы Острокогтей неуклюже разъезжались в попытке впиться когтями в припорошённую снегом гладкую поверхность, однако существа легко балансировали, размахивая широкими крылами. Все защитники были готовы встретиться со зверем лицом к лицу. Они крепко сжимали в руках каждый своё оружие: Волика насчитала двух с арбалетами и трёх с короткими лёгкими мечами – собственно, другие в горах особо не использовали, тяжёлое оружие в долгих переходах по скалистым тропам доставляло больше неудобств, чем пользы.

Глава отряда подал короткий знак рукой – трое Крылатых на крыше соскочили со своих Острокогтей и двинулись к двери дома. Один из них мимолётным взмахом поджёг прежде холодную сталь меча, изготовившись к атаке; Крылатые ворвались в жилище, а дальше… тишина.

Двое бойцов снаружи продолжали наблюдать за происходящим. Стрелковое оружие было заряжено, в любой момент снаряд по воле владельца мог сорваться с тетивы прямо в сердце врага, если этого прежде не сделают мечи трёх других Пернатых. Крылатые в доме продвигались бесшумно. Волика никак не могла их ни заметить, ни отследить, но с бешено колотившимся сердцем замерла им в тон, мысленно желая удачной охоты.

Кто-то из соплеменников резко схватил её за руку и оттащил в толпу, где девушку встречали осуждающими, взволнованными возгласами:

– Куда ты полезла?!

– Ты же могла погибнуть, беспёрая!

– Без дара, и на Барса собралась!

В какой-то момент Волике стало неловко, но мысли об осуждении племенем ушли на второй план, как только послышалось отчётливое рычание. Толпа замолкла.