Страница 9 из 20
– Не расстраивайся, Рэ. Еще не пришло время, – улыбался ей мужчина, – Магия еще сумеет пробудиться в тебе. Быть может, не в полной мере, однако, ты освоишь все заклинания. Те, которые захочешь.
– Я безнадежна, – каждый раз после долгих часов попыток понимала Рэйара, но только в тот раз сказала это вслух. Она не поднимала головы и только сжимала руки в кулаки, – Я ведь свэт! Мои родители были свэтами, и их родители тоже. Я – часть Общины, я путешествую со свэтами, но не могу ничего, совершенно ничего! Жуж и тот, не желая обучаться, освоил простые заклинания и может хотя бы зажечь факел, если это требуется.
– Этому свэты обучаются с детства – разжигать костры, отпугивать насекомых, сушить мокрую одежду, если нет солнца… Бытовые мелочи не требуют траты сил, лишь самую толику магического дара, который так или иначе есть в каждом из нас. Эти способности делают нашу жизнь куда проще.
– Я еще хуже бездарности? То, что дети учат с самого детства, я не способна выучить в своем возрасте! Даже одно малюсенькое заклинание, и то получается один раз из пяти!
Волшебник подался к ней, обнял и крепко прижал к себе – это не было чем-то из ряда вон выходящим, свэты в отряде не стеснялись проявлять свои теплые чувства друг к другу, такое считалось обычным явлением. Тем более, когда грустила сестра. Обида на свое происхождение в тот раз глубоко засела в душе женщины, она и позабыла, что затевала обучение именно ради вот таких мгновений, ради объятий, которые могли перерасти в нечто большее. Теперь Рэ переживала, что справляется хуже, чем ребятня из Общины, и от этого становилось не по себе.
– У тебя есть масса других талантов, – Эйэ гладил ее по спине, а полукровка только повернула голову и всхлипнула.
– Но я должна научиться магии. Я же свэт! Я должна…
– Когда придет время, ты сумеешь освоить все, что требуется. И то, что захочешь. Мне кажется, тебе следовало бы переговорить на эту тему с друидами, они плетут свои заклинания совсем иным образом, не так, как я, Фэ, Ал или кто-либо еще. Более всего с ними схож Нэ. Он творит свою магию по наитию, меняет форму и структуру, не прибегая к огромному количеству разнообразных слов, жестов и компонентов.
– Не уверена, что это то, что мне нужно…
– Быть может, тебе в самом деле стоит попросить о помощи Наэма? Думаю, он не хуже меня сможет тебе объяснить суть, а может, и лучше. Понятнее, – Эйэ отстранился. Он держал женщину за плечи и улыбался.
Рэйара, глядя на лицо вожака, не сумела сдержать ответной улыбки. В первый раз он не произвел на нее впечатления большего, чем любое ранее встреченное существо с запоминающейся внешностью. Это не было любовью с первого взгляда, и со второго или третьего. Теперь же, когда Рэ узнал мужчину получше, то начала сомневаться – может, она сама не заметила, как влюбилась? Проснувшись в один день, она поняла, что смотрит на Эйэ совсем не так, как раньше и, стоило обернуться назад, как воспоминания искажались, подвластные ее нынешнему настроению.
Предводитель свэтов был очень близко. Рэйара чувствовала его руки, чуяла его запах – он всегда пах пыльцой, травами, порошком из драгоценных камней и огнем. Полукровка, и без того весьма расстроенная тем, что вместо предводителя ей хотят вручить утешительный приз в виде Наэма, только сильнее огорчилась. Непонимание Эйэ терзало ее чуть ли не больше всего остального.
Перевертыш насупилась, дернула плечами, отступила на несколько шагов и отвернулась. В первое мгновение ей захотелось ударить мужчину. Влепить ему такую пощечину, чтобы ее руке стало обжигающе больно, может, это поможет ему, наконец, обратить на сестру внимание. Или следовало накричать на него, а может, прямо объяснить почему она сердится и… И что дальше, а главное, как это отразится на их отношениях, Рэ не знала.
Заклинатель не стал идти следом, он продолжил стоять там, где стоял, и только медленно опустил руки, словно так и было задумано. Не поддаваясь эмоциям, как всегда.
– Что-то не так, Рэ? – мужчина не изменился в лице, но его голос стал холоднее.
– Нет, – как и положено представительнице слабого пола, покачала головой Рэйара. Волшебник продолжал смотреть, поэтому почти сразу она передумала и исправилась, – Да. Может быть.
– Ты ведь знаешь, что я ненавижу, когда женщины увиливают от ответа и не могут объяснить, что им не по душе. Мне приходится тратить свое бесценное время, чтобы играть в глупые игры с угадыванием. Прошу, лиши меня этого удовольствия. Рэ, именно за твою прямоту и способность не выматывать мужчин и не проверять на прочность наши нервы и силы, я тебя ценю и уважаю.
– Я не хочу, чтобы меня учили друиды, – выдохнула женщина, украдкой глядя на предводителя. Собеседник кивнул, принимая ответ, – Я не хочу, чтобы меня обучал Наэм, Фэйэн или кто-то еще, понимаешь?
– Не совсем, – признался мужчина, – Я уверен, что есть те, кто сумеет помочь тебе лучше меня.
– Ох, да как ты можешь не понимать очевидного? Я хотела обучаться у тебя, и только у тебя. Для меня был важен учитель, а не вся эта магия. Для меня важно, кто будет мне помогать, важен… Ты!
После этих слов заклинатель перестал выглядеть застывшим и поспешно подошел. Он не продолжал никаких разговоров, что радовало, не стал отмахиваться или отшучиваться, не делал вид, что не понимает. Рэйара и сама не заметила, как так получилось, что они начали целоваться. Тонкие руки волшебника с длинными и аккуратными пальцами, красивыми, как у любого свэта, оказались, когда он прижал к себе непутевую ученицу, куда сильнее, чем женщина могла себе представить.
В одно мгновение пара оказались в шатре, кажется, кто-то из них по дороге опрокинул котелок, который Алорэ совсем недавно снял с огня, и весь обед разлился по поляне. Эйэ даже не посмотрел в ту сторону, а Рэ заметила лишь потому, что почти бесконечное чувство голода вынуждало ее реагировать на любой запах еды. Взболтавшееся в полете и растекающееся лужей варево источало особо приятный аромат.
Эйэ ничего не говорил, а перевертыш не могла нарадоваться своему счастью и боялась спугнуть столь желанного мужчину. Впрочем, несмотря на всю податливость и молчаливость женщины предводитель остановился. В тот момент и на полукровке, и на нем самом из одежды остались только штаны.
– Нет, – он отпрянул от перевертыша, – Прости, Рэ, ты прекрасна, но… Но я не могу.
У Рэйары перехватило дыхание – только что все было более, чем прекрасно, и вдруг, не понятно почему, все вновь испортилось. А из-за чего? Из-за каких-то глупостей, которые Эйэ даже не смог произнести вслух!
Полукровка насупилась, и волшебник, поняв, что отвечать ему не собираются, продолжил.
– Прости меня, но мы не должны поддаваться искушениям. Мы работаем вместе, мы – отряд. Семья. Я называю тебя сестрой, и должен заботиться о тебе, а не предаваться порокам. Нет, все это не то, что мы можем себе позволить, и уж точно не сейчас.
Перевертыш думала, что заклинатель предпочтет сбежать, подобно трусу, и теперь будет стараться избегать оставаться с женщиной наедине, но ошиблась. Он не ушел и ничего не боялся. Эйэ оделся, укутал сестру в теплую шкуру, которую брал с собой в поход и носил от привала до привала в своей бесконечной сумке, и улегся рядом. Он завел непринужденную беседу, словно ничего не произошло. Когда Рэйара предприняла еще одну попытку настроить предводителя отряда на романтический лад, тот только мягко придержал ее руки, прижал их к своей груди и покачал головой.
Весь остаток вечера и часть ночи перевертыш лежала и думала. Эйэ, которому было достаточно всего пары-тройки часов сна, все это время продолжал лежать рядом с закрытыми глазами, ровно дышал и не шевелился. Скорее всего, чтобы не нервировать сестру, а может, чтобы дать ей возможность уйти, если она того захочет. Остальные братья не пришли к ним, а набились во второй, меньший по размерам шатер.