Страница 7 из 48
Судя по количеству пережитых ранений, оборотням в плен, незнамо как, угодил крайне бывалый воин. Подойдя поближе, я ещё раз оглядела его шрамы — выглядели они ужасно — и внезапно подумала сколько же боли вынес этот человек. Сердце скрутило внезапной жалостью к незнакомцу. К тому же, даже при свете огня, в полумраке было заметно, что незнакомец… весьма хорош собой. Если бы не шрам от ожога и вовсе был бы красавец.
И вообще, судя по ухоженным пышным волосам, мужчина явно не просто рядовой воин — обычные вояки за шевелюрой не только не следят, но ещё часто и вовсе бреют голову наголо.
Судя по бороде и ногтям, в плену у волкодлаков безымянный воин находился не очень долго, максимум пару седмиц. Больно борода ухоженная и ногти видно, что часто стриженные. Пока я осматривала опутанные выразительными венами мускулистые руки воина, у меня невольно пронеслась мысль о том каково ощутить их прикосновение… Помимо воли, с пронёсшимся в душе волнением, я представила, как эти сильные руки касаются меня — ложатся на плечи, нежно гладят, медленно и с лаской спускаются по спине, затем не спешно скользят обратно, выше и…
«Так, стоп! — приказала я себе. — Не о том думаешь, Звенислава! Давай-ка не будем таять от первого-попавшегося красавчика. Сперва нужно понять в каком он состоянии, кто он и вообще. что с ним делать»
Мужчина был жив, но судя по голосу, сильно простужен. Рискнув коснуться его лба, я шёпотом выругалась и с беспокойством оглянулась вокруг в поисках ключа от двери клетки. Пленник чудовищ весь горел от жара и в себя никак не приходил, даже когда я его пару раз ткнула в шею и в голову. Бесполезно!
Узник только что-то бормотал иногда бессвязно и бессмысленно! Так ему и помереть было недолго! А мне… Мне совсем не хотелось, чтобы он помирал.
Да, я ещё не знала, кто он такой, может и вовсе он именно такую судьбу и заслужил, но верить в это не хотелось. Да и потом, учитывая, что он воин и каким-то образом наткнулся на оборотней, вполне может статься так, что передо мной один из богатырей-клятвенников, что всякую нечистую дрянь истребляют.
«Иногда, между прочим, и таких, как я, — вдруг вспомнила я об иной стороне деятельности чудо-богатырей»
Боги наделили их немалой силой, в том числе и наполовину чародейской. Дабы они за правое дело сражались и со злом боролись. Так вот некоторые воины считали злом и всяких ведьмаков, колдунов и ворожей, вроде меня и Арыси Михайловны. Было дело, моя наставница с такими бравыми молодцами как-то сталкивалась. И самое паскудное, что против магии у них невероятная стойкость ауры, разума и тела — чем попало не околдуешь, подход нужен особенный! А ещё их убивать никак нельзя. Во-первых, тогда все клятвенники и волхвы-последователи на тебя охоту объявят и затравят рано или поздно, а, во-вторых, ещё и боги прогневаются, да отвернуться. У меня, конечно, есть покровитель Карачун, но что-то мне подсказывает, что не станет он с сами Сварогом ругаться, чтоб жизнь мою спасти.
Стало быть, с моей русоволосой и бородатой находкой нужно быть поосторожнее.
— Ох, ладно. Оставить тебя здесь умирать я всё равно не могу — совесть не даст, — решила я. — Да и жаль тебя — и так, судя по шрамам и простуде, натерпелся ты вдоволь.
Ключ от клетки я не нашла, поэтому пришлось использовать амулет с ударной силой и руну «Перуна», чтобы сломать прутья. А затем я, как смогла, замотала несчастного пленника в найденные шкуры и позвала одного из местных боровиков. Хозяин Бора, родич Лешего, поворчал, поматерился, как у него заведено, но всё-таки спасённого мною богатыря до ворот острога донёс.
— Нормальные девки, на суженого в праздник Купала гадают и потом сватов ждут, — проворчал на прощание боровик. — А ты по всяким вонючим норам оборотней шаришься и полудохлых мужиков — сирых да убогих — подбираешь.
— Ну, а кто, если не я? — развела я руками. — И потом, никакой он не сирый и не убогий… Просто ему немного не повезло — нарвался на чудищ. Возможно они на него напали, когда он тяжело раненым был.
Боровик только рукой махнул и напутствовал:
— На ноги его поставь, вылечи и прогони взашей. Меньше хлопот будет, помяни моё слово.
— Это с чего это вдруг? — с подозрением спросила я, пока стража острога ещё не успела открыть ворота.
Боровик уже отошёл на почтительное расстояние.
— С того, что какой-то дивной силой от него веет, только не разобрать какой — светлой аль тёмной, — обернувшись добавил Хозяин бора. — А когда не понятно — это всегда жди какого-то подвоха, неприятностей и прочих нежданчиков. А оно тебе надобно?..
Я отвела взгляд, чуть прикусив губу поглядела на дрожащего от лихорадки воина и подумала: «Не знаю… Может и не надобно… А может и нужно…»
Но вслух только ответила неоднозначное и неуверенное:
— Поглядим…
Боровик только презрительно хмыкнул.
— Вечно у вас, у баб есть лишние варианты. Все ваши беды от неопределённости, душевных метаний и лишнего любопытства.
С этими словами боровик скрылся за ближайшими зарослями и потопал в лес.
А через пару минут стража острога отворила ворота, и я попросила их донести хворающего богатыря до моего дома. Обмотав лица тряпками, чтобы заразу какую не подцепить, пара воинов согласились донести кашляющего в беспамятстве незнакомца до моего дома.
Машка, которая выскочила меня встречать за ворота избы, так и ахнула.
— Звенислава Аскольдовна, это ж где вы молодца то такого хворого и сирого подобрали⁈
— В лесу нашла, — вздохнула я и с иронией продолжила. — Решила забрать себе, раз ничей. Не пропадать же ему там, в холоде и одиночестве.
Стражники посмеялись над моим словами, пожелали удачи, доброй ночи и ушли.
А мы с Машей принялись за нашего гостя, отмеченного кашлем, жаром и соплями. Стражники уложили его на одну из двух подготовленных лежанок, которые Косолапова держит в чистоте и порядке для вероятных хворых, кто не боится лечится у ведьмы.
Тут из кухни, с чавканьем облизываясь, вышел довольный жизнью Вася Баюнович. Запрыгнув на край стола, он подобрал хвост и промурлыкал:
— Кого это ты, Звеничка, в наш дом приволокла?
— Пока не знаю, — честно призналась я. — Как очнётся, расспросим и выведаем, кто он и откуда.
Кот немедленно заволновался.
— Как так «не знаешь»? — встревоженно спросил он. — А если он злыдня какая бессовестная? А ну как дом наш обнесёт и вас с Машкой того — обе… «обезчешит» и свалит. Что тогда делать будете?
Косолапова переглянулась со мной и шикнула на Василия:
— Смотри усатый, чтобы я тебя не «обезмолочила» и не обезрыбила. Умник хвостатый! Звенислава Аскольдовна правильно сделала, что путнику хворому согласилась помощь оказать! Боги всё видят, а значит доброе дело зачтётся.
— Ой не знаю, не знаю, — покачивая мордашкой, ответил кот. — Ежели этот хмырь безмымянный богам какую пакость сделал — храмы их грабил и сжигал, девок насильничал и неприличные жесты в небо тыкал — то за его спасение скорее кому-то, Звенечка, по светловолосой головушке прилетит. И не благодарностью от богов, а кое-чем похуже и потяжелее.
Он начал вылизываться и проворчал уже немного тише:
— Мало нам было хлопот — притащили в дом мужика бездомного.
— Хорош ворчать, Баюныч, — бросила я. — Лучше за едой присмотри, чтоб у Маши ничего не подгорело.
— Нашли себе Смотрящего-за-кухней! — высокомерно фыркнув, проговорил питомец, но всё-таки, задрав голову и хвост, вольготной и независимой ленивой походкой прошествовал в сторону кухонной двери.
— Если что — зови! — бросила уходящему на кухню коту Косолопова.
— На вашем месте, я бы проверил нет ли у него блох и вшей, — ехидно бросил из кухни кот.
Мы с Машей замерли и переглянулись. Мой гость заворочался на лежанке и проговорил что-то о конях, дороге и послал подальше какую-то Алёну или Матрёну — не разобрать.
— А Васька прав, между прочим. Этот красавец минимум дней десять с двумя оборотнями в пещере жил, — заметила я. — Кто его знает чего он там набрался.