Страница 3 из 238
Теперь, Сударыня, сомнѣваетесь ли вы, илъ отвѣта моего на вашъ второй вопросъ, чтобъ любовь не включила меня въ число ея особенныхъ обожателей? Такъ точно, я не знаю, могу ли отъ того защититься. Однакожъ меня не ободрили, да и никого не ободряли; сіе только меня утѣшаетъ. Естьли вѣрить, что Феньвичъ въ большей у ней милости, нежели я. Я съ нимъ познакомился по ссорѣ произшедшей по сему случаю и вы уже знаете о слѣдствіяхъ оной; но теперь мы совершенные друзья.
Каждой рѣшился искать своего щастия терпѣніемъ и твердостію; ибо одинъ не больше можетъ хвалиться своимъ щастіемъ, какъ и другой (*). "Правду сказать, мы отогнали съ дюжину обожателей. Бѣдный Ормъ еще не отстаетъ, но онъ насъ мало безпокоитъ. Онъ настоящей плакса; и хотя имѣетъ нѣкое пособіе въ своихъ намѣреніяхъ отъ своей сестры, которая часто ходитъ къ гжѣ. Сельби, и которая будучи весьма почитаема въ семъ домѣ, по видимому оказываетъ хорошія ему услуги, разговаривая съ Миссъ Биронъ о его чувствованіяхъ; но мы не опасаемся такого пламени, которой онъ утушитъ своими слезами, нежели возможетъ привести онымъ въ опасность, хотябъ и удалось ему возжечь оный. Вы, женщины, любите, чтобы вамъ приносили жалобы; но я еще не видалъ, чтобъ при стараніяхъ пылкаго любовника и скромнаго обожателя, предпочтеніе было давано второму."
(*) Слѣдующія строки суть тѣ самыя, кои Г. Гревиль старался вычеркнуть.
Однако я долженъ отдать справедливость Миссъ Биронъ, что при томъ таинствѣ, которымъ она приводитъ себя у всѣхъ въ почтеніе, она чрезвычайно учтива, и никто изъ любовниковъ ея не можетъ жаловаться ни на гордость ея, ни на жестокость. Болѣе всего опасаюсь я, чтобъ при столь великихъ душевныхъ совершенствахъ не затрудненъ былъ входъ любовной страсти въ ея сердце. Она будетъ, по крайней мѣрѣ, ожидать до того времени, пока не сыщется столь же совершенной человѣкъ, какъ она, и коего бы свойства могли оправдать ея склонность. Сей страхъ происходитъ отъ разговора моего съ ея бабушкою Шерлей. Сія госпожа, приносящая честь старости, дала мнѣ выразумѣтъ, что возраженія ея внуки противу меня и Феньвича произходятъ отъ излишнихъ вольныхъ рѣчей, кои мы иногда произносимъ; хотя сіе и вошло въ обычай, и хотя большая часть женщинъ не имѣютъ сильнаго отвращенія къ тѣмъ, кои такія вольности себѣ позволяютъ. Но какое можетъ она сдѣлать возраженіе проживу Орма! Онъ право весьма тихое животное.
Миссъ Биронъ на осьмомъ еще году лишилась, своей матери. Говорятъ, что ея мать была весьма хорошая женщина, и скончалась отъ печали по умершемъ своемъ супругѣ. По смерти его, она прожила не болѣе шести мѣсяцовъ. Рѣдкой примѣръ! Бабушка и тетка, коихъ Миссъ Биронъ чрезвычайно уважаетъ, говорятъ, что не будутъ мѣшаться въ ея выборъ. Когда кто старается снискать ихъ милость; то онѣ твердо отвѣтствуютъ, что надлежитъ прежде получить на то одобреніе отъ ихъ Генріетты, а онѣ свое согласіе дать готовы. При нихъ бываетъ всегда какой-то Г. Динъ, человѣкъ весьма хорошаго свойства, особливо способный къ приказнымъ дѣламъ; но по правдѣ сказать, богатое наслѣдство, коего онъ и не ожидалъ, понудило его оставитъ сіи упраждненія. Онъ; крестной отецъ Генріетты, которая называетъ его своимъ батюшкою; да и всѣ много полагаются на его свѣденіе. Я было отнесся къ нему; но онъ мнѣ то же самое отвѣчалъ, что дочь его Генріетта должна сама избирать жениха да всѣ такія предложенія требуютъ прежде всего ея одобренія.
Для чегожъ отчяваться мнѣ въ успѣхѣ, когда отнесусь и къ самой ей? Мнѣ, Гревилю, которой ничего презрительнаго въ видѣ своемъ не имѣетъ, котораго по крайней мѣрѣ ласково принимаютъ, и которой обладаетъ великими богатствами, надѣясь при томъ получить еще и большія, для чего отчаяваться мнѣ? Когда я пою, танцую и одѣваюсь съ довольнымъ вкусомъ, и когда я довольно въ себѣ увѣренъ что многія женщины почитаютъ меня достойнымъ человѣкомъ. Она же будучи двадсяти лѣтъ имѣетъ не болѣе имѣнія какъ на двѣнадсятьи ли на пятьнадсять тысячъ фунтовъ Штерлинговъ; ибо большая часть имѣнія ея родителя, которая была гораздо больше сей, перешла въ другое колѣно по недостатку наслѣдниковъ мужеска пола; въ прочемъ, по смерти своей бабушки можетъ она ожидать не болѣе пяти сотъ фунтовъ Штерлинговъ годоваго дохода; а хотя нѣтъ дѣтей у дяди ея Сельби, которой ее очень любитъ; но имѣетъ однако съ своей стороны племянниковъ и племянницъ, коихъ также любви своей не лишаетъ; ибо Генріетта будетъ племянницею его сожительницѣ.
Я ни въ чемъ не отчаяваюсь. Есть ли рѣшительное намѣреніе и твердость имѣютъ нѣкую силу, и естьли Миссъ Биронъ женщина; то она будетъ госпожею Гревиль. Я ето говорилъ ея теткѣ Сельби, ея дядѣ, ея двоюродной сестрѣ Люціи, заслуживающей всю любовь, Генріеттою ей оказываемую; я неоднократно говорилъ ето и ей самой.
Но я возвращаюсь къ описанію ея вида.
…Хоть умереть, не знаю съ чего начать. Она вообще прелѣстна. Не ужели вы не слыхали того отъ всѣхъ тѣхъ, кои ее видали? ея ростъ,… Начну ли съ ея роста? Нельзя сказать, чтобы она была высока, но она нѣсколько выше средняго роста женщинъ. Мы молодые Агличане, поѣздя по свѣту мало смотримъ на станъ Агличанокъ и предпочитаемъ ему небрежность француженокъ. Я мимоходомъ замѣчу, что иностранныя женщины по справедливой причинѣ не ищутъ того совершенства, до коего имъ достичь не возможно. Разумно ли дѣлаемъ мы, естьли при такомъ случаѣ входимъ въ ихъ вкусъ, еще дѣло другое, и какъбы о томъ думали; но въ походкѣ, видѣ и во всѣхъ движеніяхъ Генріетты Биронъ столько оказывается достоинствъ и пріятностей, что хорошій станъ всегда будетъ въ чести въ томъ мѣстѣ, гдѣ она жить станетъ, по мнѣнію какъ Иностранныхъ, такъ и Агличанъ.
Она чрезвычайно бѣла и нѣжна, Иногда съ такимъ вниманіемъ разсматривалъ я ее, что воображалъ себѣ, будто вижу ея кровь, текущую съ равномѣрнымъ движеніемъ въ прозрачныхъ ея жилахъ. На ея челѣ оказывается такое благородство, которое кажется, соединяетъ ея достоинство, съ тихостію, и при одномъ видѣ привлекаетъ къ себѣ уваженіе, сопряженное съ сладостнымъ удовольствіемъ. Не требуйте отъ меня другаго описанія. Словомъ сказать, каждая черта ея должна быть подвержена самой остроумной критикѣ; равно и все ея лице и прелѣстная шея, возвышающаяся на самыхъ стройныхъ ея плечахъ… Клянусь честію, что принявъ все сіе разсужденіе, почитаю ее за совершенную красавицу; но другое особенное совершенство, отличающее ее отъ всѣхъ Агличанокъ; ибо должно признаться, что во Франціи чаще оное бываетъ есть та пріятность, которую французы называютъ физіономіею, и которую можно бы было весьма хорошо назвать выраженіемъ чувствованій. Хотябъ и не былъ столь совершенъ ея станъ, походка, и всѣ ея черты; но одна сія пріятность, сія душа, изъявляющая свои совершенства во всѣхъ частяхъ ея прелѣстнаго лица при свободномъ и пріятномъ видѣ самомалѣшйхъ ея движеній, понудила бъ всѣхъ ей удивляться.
Описывать ли мнѣ ее съ большею подробностію? Конечно, я того желаю, хотя и не легко мнѣ оное сдѣлать надлежащимъ образомъ. Ея щеки… никогда не видывалъ такихъ пригожихъ щекъ, и съ такимъ прелѣстнымъ румянцемъ, оказывающимъ ея совершенное здравіе; отъ малѣйшѣей улыбки дѣлаются на нихъ двѣ прелестныя ямачки. Имѣя толико причинъ быть довольною сама собою и всѣмъ тѣмъ, что ее ни окружаетъ, (ибо она есть какъ бы кумиръ въ своемъ семействѣ) я думаю, что съ самаго ея младенчества черты ея нималѣшей перемѣнѣ не были подвержены. Я увѣренъ, что ни разу отъ не удовольствія они неморщились. О! Естьлибъ я имѣлъ столько силы надъ ея сердцемъ, чтобъ могъ нѣкогда возмутитъ сію ея чела ясность и веселость! Уста ея… Не бывало никогда такихъ прелѣстныхъ. Но какъ можно тому дивиться? Столь алыя губы, и зубы столъ ровные и бѣлые, умножили бъ красоту всякаго рта. Носъ ея придаетъ новое достоинство ея прелѣстямъ; подбородокъ ея чрезвычайно хорошъ и опускается ямкою почти непримѣтною; глаза ея, ахъ Сударыня? глаза! Боже мой, сколь они блистательны, однакожъ кротки и безъ малѣйшей гордости. Сколь часто презиралъ я въ стихотворцахъ таковые принужденныя описанія глазъ ихъ Героинь! но позволяя нѣчто вольности стихотворческой, я имъ прощаю съ тѣхъ поръ, какъ увидѣлъ глаза Миссъ Биронъ. Волосы ея составляютъ такое украшеніе, кое ни какихъ стараній не требуетъ, они съ природы кудрявы. Искуство ничего не придаетъ той пріятности, которую они сообщаютъ всѣмъ другимъ ея прелѣстямъ. Я бы сказалъ о ея шеѣ..…. Здѣсь не смѣю на себя положиться. Несравненная дѣвица! все въ ней стократно прелѣстнѣе, нежели вообразить можно. Ея руки… Вы нѣкогда замѣчали, что я очень люблю пригожія руки; по истиннѣ, Сударыня, и ваши руки не лучше ея рукъ. Ея руки имѣютъ всѣ совершенства, съ коими искуснѣйшіе живописцы могли изображать оныя. Какія пальцы! Они привыкли управлять перомъ, иглою и кистью, и играютъ на клависинѣ съ равною же пріятностію. О Сударыня! женщины имѣютъ душу, я в томъ теперь весьма увѣренъ. Простите ли вы мнѣ, что я о томъ сомнѣвался и долго думалъ, будто онѣ не для иннаго чего могли быть даны человѣку, какъ для преходящихъ удовольствій?