Страница 16 из 59
— Хочешь, помогу?
— Нет, но спасибо.
Она закончила со стаканами, и поскольку не в моем характере стоять без дела, когда есть работа, я забрал у нее пустую коробку и сложил упаковочную бумагу, затем разобрал коробку.
— Куда это отнести?
— Возле моей спальни по коридору стоит стопка пустых коробок.
— Понял. — Я пошел в ту сторону, прихватив с собой коробку и бумагу.
Мои ботинки казались вдвое громче, чем обычно, на ее деревянных полах. В узком коридоре было две комнаты. Справа была ее спальня. Матрас лежал на полу, одеяла были разостланы. Три чемодана стояли у дальней стены, открытые и переполненные.
Уинслоу выглядела такой собранной. Ее беспокоило то, что она жила в беспорядке? Потому что меня бы это точно беспокоило.
Напротив ее комнаты была другая, заваленная коробками. Я добавил свою коробку к короткой стопке сплющенного картона, а затем вернулся на кухню.
Посудомоечная машина работала. Уинн удалилась в гостиную. Рядом с ней, на центральной подушке кожаного дивана, лежала сумочка, которую она принесла раньше, и стопка папок.
Диван был единственным предметом мебели в комнате, а может быть, и во всем доме. Он стоял под странным углом под центральным светильником. Рядом с диваном лежала нераспечатанная коробка, которую Уинн засунула за подлокотник, чтобы использовать в качестве импровизированного тумбочки.
Забрал ли ее бывший другую мебель? Ее все еще перевозят? Я уже собирался спросить, когда из-под ее сумочки мне на глаза попалась папка с файлами. Подойдя ближе, я прочитал имя на закладке.
Хармони Хардт.
Девушка, которую я нашел у основания хребта Индиго.
Скорее всего, в той папке были фотографии. Фотографии, навсегда запечатленных в моем мозгу. Темные волосы, испачканные кровью. Искаженные конечности. Кровь. Смерть.
— Ты расследуешь самоубийства, — сказал я.
— Да.
— Почему?
— Потому что мне это нужно.
— Это самоубийства, Уинн.
Она молчала, не соглашаясь и не возражая.
— Это печально, — сказал я. — Ужасно. Я понимаю, почему ты хочешь найти другое объяснение. Большинство посторонних так и делают.
— Знаешь, ты постоянно напоминаешь мне, что я новенькая в городе. Но я не такая уж и новенькая. Я провела здесь много времени, особенно когда была ребенком. Это был родной город моего отца.
— Есть разница между посещением Куинси и жизнью в Куинси.
— Ну, теперь я здесь живу.
— Да, это так. — И это делало неутолимое влечение к ней еще более сложным.
Уинн поднялась и откинулась на спинку дивана, посмотрев в сторону окна, выходящего на крыльцо. Бывший все еще был там, его лицо было приковано к телефону, а пальцы летали по его экрану.
— Он все еще здесь, — ворчала она, закатив глаза. — Что ты вообще здесь делал?
Я достал ее телефон из заднего кармана джинсов.
— Это было у меня дома.
— Блин. — Она встала и пересекла комнату, взяв его из моей руки. Затем она швырнула его в общем направлении своей сумочки, как будто ей было все равно, исчезнет ли он снова. — Должно быть, он выпал из моего кармана. Я сейчас немного рассеяна, но, в конце концов, я бы его разыскала.
— Тебе он не нужен?
— Не совсем. Это мой личный телефон, на который звонил Скайлер. — Она подошла к дивану и села на прежнее место. — Ты можешь присесть. Но если тебе нужно уйти, все в порядке.
Единственное, что ждало меня дома, — это стопка счетов, которые нужно оплатить. Эта женщина была гораздо более интересной, чем часы, проведенные в моем офисе, поэтому я занял место рядом с ней, оставив достаточно места, чтобы мой член не успел ничего сообразить.
— Так по какой причине вы отказались от всего? От вашей помолвки?
Это было не мое дело, но я все равно спросил. Может быть, если бы я лучше ее понимал, то смог бы выбросить ее из головы. Это, и еще несколько лет не целовать ее.
Прошло несколько дней, а искушение ее губ было таким же сильным, как и прежде.
Она была столь же пленительна, сколь и опасна.
— Он не тот человек, за которого я его принимала, — сказала она.
Этот придурок, наверное, трахал кого-то другого. Идиот.
— Мне жаль.
— Узнать сейчас было лучше, чем, если бы мы действительно поженились.
— Это правда.
Как только Скайлер понял, что мы говорим о нем, раздался звонок в дверь.
Ноздри Уинслоу раздувались.
— Он упрямый.
— Почему он здесь?
— Твои догадки так же хороши, как и мои. Он не разговаривал со мной после переезда. Потом он узнал через общих друзей, что я переезжаю в Куинси, и у него появились опасения. Он может утверждать, что он здесь из-за нашего дома, но в той ситуации всё зависит от него. И наш риелтор знает, что лучший способ связаться со мной — это электронная почта.
— Что его беспокоило?
— Скайлер привык получать то, что хочет. Я думаю, он ожидал, что я буду тосковать по нему. Может быть, он думал, что я прощу его. Может быть, буду умолять его вернуться. Черт его знает. Возможно, ему не нравится, что я больше не хочу уделять ему время. У него было восемь лет. И я не буду умолять ни одного мужчину.
Это была не совсем правда. Она умоляла меня на заднем сиденье моего пикапа, когда я держал палец на ее клиторе, и она хотела кончить.
Мой член дернулся.
— Хочешь немного поиздеваться над ним? — спросил я.
— Что у тебя на уме?
Я усмехнулся.
— Сейчас вернусь.
Лицо Скайлера метнулось к моему, когда я открыл входную дверь. Он снова разговаривал по телефону.
Я вздернул подбородок, прошел мимо него к лестнице и пошел к своему пикапу. Ранее сегодня я зашел в продуктовый магазин, чтобы купить несколько вещей. Когда я проходил мимо презервативов, Уинслоу не выходила у меня из головы, и я по собственной прихоти взял коробку.
Или, может быть, из-за желания.
С презервативами в руке я закрыл дверь пикапа и вернулся в дом.
Скайлер заметил их мгновенно. Его челюсть сжалась.
— Все ещё здесь? Спокойной ночи, — ухмыльнулся я, затем вошел в дверь и задвинул засов.
Уинн села прямее, когда я вернулся к ней на диван, и мы оба слушали.
Шаги спустились по ступенькам крыльца. Мгновением позже завелся двигатель пикапа.
— Это было слишком приятно, — засмеялась она. — Спасибо.
— Не за что.
Это был момент, когда я явно хотел уйти, но вместо этого я расслабленно откинулся на диване, закинув руку на спинку.
Глаза Уинн упали на коробку презервативов в моей руке.
— Могу я тебя кое о чем спросить?
— Если я скажу нет, ты все равно спросишь меня?
— Да.
Я хихикнул.
— Валяй.
— Ты думал, что я туристка в «У Вилли». Это твоя фишка? Туристки?
— Моя фишка — красивые женщины. Но да, это менее сложно, если они не живут здесь. Меньше ожиданий.
Она хмыкнула.
— Почему ты поцеловал меня у себя дома?
— Почему ты поцеловал меня в ответ?
Уголок ее рта приподнялся.
— Для кого эти презервативы?
— Для тебя. — Не было смысла лгать. Она застряла в моей голове.
Уинслоу была отличительной женщиной. В красоте. В уме. В сексуальной привлекательности.
Ее уверенность была такой же манящей, как и веснушки на ее носу.
Одним изящным движением она приподнялась и сократила расстояние между нами. Ее нога перекинулась через мои колени, ее колени оказались рядом с моими бедрами. Ее руки, изящные, но сильные, скользнули вверх по гладкому хлопку моей угольной футболки. Затем она прижалась своим центром к моему возбужденному члену, потираясь о пряжку моего ремня.
— Дай мне свой рот, — приказал я.
Она наклонилась, её губы коснулись моих.
Я обхватил рукой ее голову, прижимая ее к себе, когда я входил в нее, мой язык проскользнул между ее зубами.
Уинн вздохнула, ее бедра скользили по моим.
Всякая надежда на то, что я выйду отсюда до наступления темноты, испарилась.
7. УИНСЛОУ
Крик застрял у меня в горле, когда я резко проснулась. На висках выступили бисеринки пота.